Болтай больше! Ничего они не различали. Но это в данный момент не имеет никакого значения.

— В общем, в пылу ссоры вы, вероятно, в состоянии аффекта, схватили первый попавшийся под руку тяжелый предмет — им оказался старинный подсвечник — и ударили своего любовника сзади по голове. Ну, сударыня, что же вы молчите?

На Королеву страшно смотреть. Бледная как смерть, она что есть силы вцепилась в подлокотники кресла. Застывший, неживой какой-то, взгляд. Губы дрожат. Слезы… Кажется, сейчас начнется истерика. Переборщила, Татьяна!

Нет, кажется, обошлось. Слава богу!

По-моему, девушка уже готова к исповеди.

Ну и циник же ты!

— Ксения, думаю, будет лучше, если вы сами расскажете все… Для вашей же пользы… Понимаете?.. — бессвязно заговорила я.

Она кивнула.

Ксения долго молчала, собираясь с мыслями. Потом судорожно вздохнула, сжала руки так, что побелели костяшки пальцев, и чуть слышно произнесла:

— Вы правы, он был моим любовником… Он был моим любовником, — уже громче повторила девушка, — но давно, очень давно…

Мы познакомились случайно, как это чаще всего бывает. На дне рождения у подруги. Он был в числе приглашенных. Нас представили друг другу, я посмотрела ему в глаза — серые, с крапинками — и, наверное, сразу влюбилась. Он улыбнулся — и я совсем потеряла голову.

Витя… Виктор… Знаете, ему удивительно шло это имя. Такой невысокий — среднего роста, — стройный; широкие плечи; волосы — мягкие-мягкие… Но самое прекрасное, что у него было, — улыбка. Такая завораживающая…

Кажется, он тоже обратил на меня внимание. Весь вечер не отходил. Мы танцевали — он очень хорошо танцует, — вместе курили на балконе… И нам ни до кого не было дела.

Потом он проводил меня домой. Долго держал за руку и молчал. А после сказал, что не хочет уходить просто так, ни с чем… Я посмеялась и оставила его стоять в подъезде. Даже свидание не назначила…

Наутро встала с температурой: простудилась. В школу меня не пустили, вызвали врача. Да, я ведь не сказала: я тогда еще в школе училась, в девятом классе; мне было всего пятнадцать лет. Ну вот, неделю просидела дома. А он каждый день приходил и все стоял под окнами.

А потом исчез. Я переживала… После оказалось — работал. Он же шофер-дальнобойщик; неделю работает, неделю дома. Или по две недели — как придется.

…Вы скажете: глупости, сантименты. Конечно, глупо выворачивать наизнанку душу перед первым встречным. Зачем я вам все это рассказываю? Потом наверняка жалеть буду.

В общем, мы стали встречаться. Гуляли, в кино ходили… редко — в театр. Театр я не очень люблю. Рита без театра жить не может, а я — равнодушна.

Ну, ходили, ходили… по улицам; потом по гостям стали. Часто бывали у Володи — классный парень; вы его знаете — Витин напарник. Он со своей мамой уезжал на дачу, а нам оставлял ключи от квартиры. У Вити квартиры не было, вот мы и уединялись по друзьям, по знакомым… К себе я не могла его привести: отец не понял бы. Мама — та еще ничего, а отцу обязательно нужно было, чтоб я сначала окончила школу, поступила в институт, проучилась годика три-четыре — тогда и замуж можно. А до свадьбы — ни-ни, только невинные поцелуи в щеку в присутствии родителей. Его самого так воспитывали… Он вообще считал, что у меня и парня в моем возрасте быть не должно — рано. Приходилось скрывать. Мама догадывалась, конечно, что кто-то есть, только не знала — кто: я с Витей не знакомила.

— Сколько времени вы встречались таким образом? — решилась я прервать Ксению.

— Полтора года, — без заминки ответила Ксения. Хорошая память. Наверное, все это было очень важно для нее.

— Продолжайте, пожалуйста. Извините, что перебила.

— Ну, я перешла в одиннадцатый; через несколько месяцев мне должно было исполниться семнадцать, и мы решили пожениться, как только окончу школу. Сколько можно встречаться украдкой? Мы любили друг друга, но ждать еще сколько-то лет, пока отец решит, что я «доросла» до замужества, не могли. Короче, я поставила в известность маму и попросила ее поговорить с отцом. Тот, естественно, разозлился, стал кричать… Я никогда еще не видела его таким. Риты тогда не было дома: она жила у подруги на даче и ничего не знала. Да если б ей и сказали, вся информация наверняка прошла бы мимо ее ушей: Марго у нас вечно в облаках витает.

В общем, отец был категорически против, мама — ни так ни эдак; а я стояла на своем: мы с Витей должны быть вместе, чего бы нам это ни стоило. Тогда-то мне и пришла в голову эта страшная мысль — познакомить Виктора с Ритой. Его ведь никто никогда не видел; я могла бы сказать, что мы поругались, расстались, больше не встречаемся… Позже так и сказала. Отец был счастлив!..

Ну, поделилась я с Витей этой мыслью — он на дыбы: «Это подлость, это нечестно по отношению к твоей сестре!» Конечно, подло. Риту подставили… Но другого ничего не оставалось. Не могли же мы на самом деле расстаться. И жить, как раньше, тоже сил не было. Витя подумал-подумал…

Мы ведь как решили: он как бы случайно знакомится с Марго; она у нас влюбчивая, а он такой обаятельный… встречаются они, встречаются — скажем, полгода, чтобы, как отец говорит, «соблюсти приличия», — потом Витек делает моей сестре предложение, Рита, естественно, соглашается: родители в восторге; свадьба, цветы, улыбки; отец покупает молодоженам квартиру… Собственно, пункт первый: нам с Витей будет где встречаться. От знакомых не зависели бы… А через годик, скажем, — мне стукнет восемнадцать, я куда-нибудь поступлю учиться, как хочет отец, — Витек разводится с Марго и женится на мне. (Милая ты моя поклонница мексиканских сериалов!) Сестра, разумеется, переезжает обратно к родителям, а мы остаемся в квартире.

Вы спросите, какой смысл был во всех этих свадьбах-разводах? Сбылось бы главное: нам с Витей можно было бы беспрепятственно встречаться. Причем в любое время. Кто подумает, что Витек одновременно живет и с женой, и со мной? Никто. Для всех он — добропорядочный семьянин; а я так привязана к сестре, что и дня не могу без нее прожить. Вот и все. Так мы решили.

Жестоко, я понимаю. А вы еще такое словечко любите: «цинично». Может, и цинично, не спорю. Мерзко, противно. Ну, придумайте, как еще назвать.

А знаете, как тошно было мне: своими же руками задушила свое счастье. Можете назвать это возмездием судьбы.

Я, конечно, спала с ним — с Витей, имею в виду, — но убивать… Простите, какая же дура поднимет руку на любимого человека? А, да что вам без толку доказывать! Сами потом разберетесь.

…Словом, как мы решили, так и сделали. Рита приехала с дачи; я, якобы случайно, однажды вечером затащила ее в «Липки»; там Витя, якобы случайно, столкнулся с нами, долго извинялся, проводил до дома… Потом была «случайная» свадьба, «случайная» жизнь… и «случайные» дети… О том, что у них могут родиться дети, мы с Витей как-то не подумали…