— Нас уже встречают. — Кира ударила пару раз кулаком в ладонь, имитируя услышанный звук. — Как-то быстро они узнали, что мы на борту…

— Услышал. Ждут гостей. Стол, наверное, уже накрыли… — Бабич повертел головой. — Куда идти?

Внутри было темно и холодно, кое-где обшивка даже подернулась инеем. Тускло освещенный аварийными маячками короткий шлюзовой коридор упирался в главный пролет левого борта первой палубы. В редком воздухе клубился туман — из-за освещения окрашенный в леденящий душу красноватый оттенок, он скрадывал ощущение дистанции и мешал сориентироваться, заполнив все пространство серо-красным цветом.

— Идем налево, по главному пролету. Упремся в трап наверх — там мостик. Подключим связь, заодно посмотрим состояние корабля, снимем бортовой журнал.

— Принял. — Леха неспеша шагнул вперед.

Наполи последовала за ним. Темный пролет, узкие коридоры, темнота открытых пустых кают действовали угнетающе. Ноги то и дело запинались о брошенные предметы, висящая кроваво-красная дымка вызывала неумолимое желание протереть запотевшее забрало шлема. Кира поймала себя на мысли, что корабль выглядит скорее брошенным, чем погибшим. Ощущения пустующего корабля добавляло и то, что до сих пор им не попался ни один член экипажа. Вернее, тело члена экипажа. Если бы не рваные отметины и следы боя на переборках, можно было бы представить, что они исследуют не мертвый китайский фрегат, а заброшенный космический летучий голландец.

— Стой! — Тихо прошептал Леха, словно кто-то кроме Киры мог его услышать, и вытянул вперед руку. У самого основания трапа в тумане на фоне красного проблескового маячка копошилась черная многоногая тень. — Вот и парламентарий. Обойдем?

— Попробуем через каюту, они сквозные. Давай сюда. — Она шагнула в темный проем одной из кают. Под ногами все время путались какие-то обломки и брошенные вещи, хрустел битый пластик. — Нам бы с тобой направление не потерять.

Наполи включила налобный фонарь, и длинный узкий луч света прорезал темноту, на секунду выхватив моментально скрывшуюся в противоположном проеме невнятную тень. Вскрикнув, девушка остановилась — в темноте сразу за выломанной переборкой шуршала и повизгивала многочисленными лапками целая дипломатическая делегация. Подскочил Бабич с пистолетом в руке.

— Много их тут. Не пройти… Ты лучше выключи фонарик, не нервируй их.

— Пошли обратно. Макс сказал, правый борт в тотал. А по левому хоть светло. Может, наш гостеприимный свалил уже… И убери пистолет, помнишь, что Лика сказала?

— Да это рефлекторно. — Леха послушно вложил оружие в кобуру.

Главный пролет с другой стороны и правда оказался свободен — поприветствовавший их таракан скрылся по своим делам. Не веря своей удаче, они достигли межпалубного перехода и пробрались в пустую пилотскую кабину.

В рубке помимо аварийных маячков горело дежурное освещение. Навком еще работал, тускло светились экраны пилотских консолей, отовсюду перемигивались тревожные сигнальные огоньки. Здесь вообще все было относительно целое. Кира протиснулась к обширному носовому иллюминатору, стерла локтем иней и помахала рукой висящему в темноте напротив «Спартанцу». Вдалеке Максим махнул ей рукой в ответ и жестом показал на уши. Алексей копошился у консоли второго пилота.

— Все, есть связь. — Неожиданно чисто прозвучал его голос в наушниках. — «Спартанец», как нас слышно?

— Громко и четко. Как у вас?

— У нас тут весело. Темно, холодно и ужастики по стенам бегают.

— Состояние корабля? Бортовой журнал?

— Состояние так себе. В тотал, короче. Бортовиком Кира занимается, у нее ловчее с выходит.

— Кира, как у тебя?

— У меня, у меня… У меня, Макс, когда ты в ухо воркуешь, колени подгибаются и грудь твердеет… Запись журнала остановлена… странно. Принимай, отправляю.

Бабич смачно ухмыльнулся и развел руками в стороны, показывая Климову в иллюминатор «ну вот такая она, твоя Кира». Максим показал большой палец.

— Судовой принял. Сейчас… Кира, он пустой.

— Как это?

— Нет записи. Кто-то взломал бортовик… Нет записи, все чисто. Ни одного крестика, одни нолики.

— Никто ничего не взламывал. Экипаж сам остановил запись и уничтожил бортовик. — Алексей показал на торчащий из диагностического разъема ключ корабля. — Я лучше на входе постою, заканчивай…

— Принято. Больше тут нечего делать. — Девушка загрузила себе и напарнику в боевой модуль «ратника» план-схему фрегата. — Макс, мы выдвигаемся за грузом.

— Давайте, тащите сюда тритиум и валим. Мы с Анжелкой соскучились уже.

Климов откинулся на спинку кресла и от души потянулся — наконец ожидание подошло к концу. Период до момента активации ближнекорабельной был самым тонким звеном всей операции. Теперь они хотя бы со связью. Он еще раз бросил взгляд на монитор состояния БКС — все пять активных гарнитур светились зеленым — онлайн — и погрузился в приятные мысли. «Ну Кира конечно жжет. Ведь знает, что другие все слышат. Специально так делает. Как там Леха сказал при первой встрече? Сумасшедшая». Строить далеко идущие планы Максиму не хотелось, он к этому не привык. Сейчас он наверное впервые в жизни хотел оставить все как есть и наслаждаться жизнью, полетом и своей красивой сумасшедшей женщиной.

Алексей терпеливо ждал на межпалубном переходе у трапа, внимательно следя сразу за всеми направлениями. Когда на забрале костюма высветился маршрут, они с Кирой уверенно двинулись на поиски тритиума. У основания главного пролета второй палубы девушка вдруг резко остановилась.

— Что? — Рука бывшего осназовца рефлекторно легла на рукоять пистолета? — Что-то заметила? Где?

— Ничего… — Она задумчиво обвела взглядом темно-красную кавалькаду коридоров. — Лешка, у меня странное чувство. Будто мы не одни.

— Хм. Конечно не одни. — Бабич махнул рукой в сторону дальнего выхода к ангару — в красном тумане на четырех задних конечностях стояло крупное, в половину человеческого роста костлявое существо. Передними оно совершало странные вращательные движения, словно потирало лапы, щупая пространство перед собой смертоносным усом. — Там внизу у трапа еще двое шуршат. Так что компания у нас — мама не горюй. Двигай.

— Не, Леха, это другое. — Она последовала за напарником, шутливо помахав таракану в ответ. Тот сразу опустился на все конечности и исчез. — За нами следит кто-то. Как только мы на мостик пришли.

— Э-э, дружка, да у тебя того. Нервы. Потопали, быстрей зайдем, быстрей выйдем. У меня от этого корабля тоже мурашки по коже бегут.

— А как ты думаешь, где весь экипаж? Мы ни одного тела не нашли.

— Анжелика рассказывала, что сарацины — они как санитары. Когда заселяют территорию, всю органику… До металла вычищают. Тьфу ты, Кирка, давай о чем-нибудь другом, а?

— Стой! — Наполи резко остановилась, на этот раз отдернув Алексея, когда он собирался открыть створ в первый ангар. Тот на этот раз даже за пистолет не схватился.

— Да что опять?

— Стой, на нас кто-то смотрит! — Она остановилась, замерев и чуть повернув