Иван Янковский

Варяги

Глава 1

Максим проснулся в половине шестого утра. Ну как проснулся… Отработанная годами профессиональная привычка послала некий импульс в мозг, тот вдруг выдернул себя из глубокого сна и стал подавать настойчивые сигналы во все концы спящего тела — «подъем, пора вставать». Вот только тело не слушалось. Оно ленилось. Оно не хотело просыпаться. Оно хотело еще немного понежиться. Оно, утомленное, ватное, похмельное, продолжало стоять на своем — «все, служба кончилась, дай уже, нахрен, поспать».

Открывать глаза не хотелось. Не хотелось гнать так недавно накативший сон. Не хотелось шевелиться. Не хотелось думать. Хотелось сладко потянуться и дремать дальше. Пусть останется в прошлом космонесущий крейсер «Владивосток». Не будет утренних побудок, построений, тактических занятий, ревуна тревоги. Не будет боевых дежурств в кабине «сушки-сотки» с закрытым забралом перед створом в бездонный космос. Боевых вылетов не будет. Не будет боевых потерь… Мысли, словно буравчики, завертелись в едва проснувшемся мозгу, прогоняя сладкую истому. Макс попытался отогнать этот навязчивый поток… не срослось. Зевок, еще одна попытка заставить мысли спать… нет, не получается.

Академия. Два контракта. Нет, два контракта и один сверхсрок — пять плюс пять плюс два года — по уставу крайний срок в работе военлета. Десять тысяч часов налета, четыреста восемь боевых вылетов, награды, старший лейтенант… все, дальше летать нельзя. Не война ведь. Организм устал от перегрузок, радиации, нервного и умственного напряжения, реакция уже не та, здоровье, алкоголь… Вот если завтра война, тогда да, все можно. И организм, и реакция, и здоровье — все можно. А сейчас — военно-космический флот Конфедерации благодарит за службу… Нет войны, слава богу. Вот только почему «Владивосток» на боевом дежурстве? Почему боевые награды, почему потери? Нет войны… Поэтому — либо в запас, либо в обеспечение — полетами руководить. Но старшего лейтенанта к руководству не допустят. Потому что с такой выслугой пилоты как минимум капитан-лейтенанта должны иметь. А Максим Сергеевич Климов всего лишь летеха. Как выпустился из академии младшим лейтенантом, так и отлетался старшим.

И что теперь? Ну да, можно в академию инструктором, в допуске по налету. Всю оставшуюся жизнь летать на старых турбоатмосферных «сушках» и «мигарях», которые и в орбитальный-то космос не выходят. И каждый садящийся в переднюю — курсантскую — кабину стажер будет ехидничать: «старый козел, который сидит сзади и мешает мне летать», «я мог бы и лучше, если бы этот — сзади — не мешал». Сам таким был.

И что теперь? Ну да, есть же еще пассажирский флот, тоже можно, по налету. После переквалификации. Там же звездец как все сложно! Там все по-настоящему, кнопку нажал — взлетел, другую нажал — идешь по маршруту, третью — посадка. А между делом еще и стюардессок лапать. Разве такое освоишь без обучения?! Нахрен… «Я же первоклассный военлет, что мне делать на гражданке?» — обиженно пульсировало в мозгу.

Лежать и думать с закрытыми глазами надоело. В комнате стояла духота — климата не было, зато обогреватель жарил на полную — это тебе не курортный отель, а простая портовая гостиница. Висящий в воздухе запах сигаретного дыма и алкоголя начинал действовать на нервы. Максим нехотя разлепил тяжелые веки, осторожно высвободился из объятий спящей рядом девушки. Тихо, почти бесшумно, встал с кровати и на цыпочках проскользнул в ванную, стараясь не разбудить подружку… «Имя какое-то мудреное. Илона? Или Мелена?»

Едва струя ледяной воды из душа коснулась тела, Климов окончательно убедил себя в том, что не хочет спать. Мысли в голове перестали путаться… они забились мелкой дрожью в такт постукивающим от холода зубам, настроение заметно улучшилось. Старый, проверенный годами способ проснуться действовал безотказно, от похмелья не осталось и следа. Времени около шести утра. В полдень пассажирский корабль вернется со станции зарядки у местной звезды, и можно будет лететь дальше. Куда? Неважно. Главное лететь. Бесплатно. Увольнение в запас после боевых и сверхсрока имеет свои плюсы — шикарное выходное пособие, выплаты и возможность путешествовать за счет Конфедерации. А там другие звезды, другое небо, другая девушка… Сказочная перспектива! Вчерашний день окончен, пора перевернуть страницу. Илону или Мелену лучше не будить, придется оправдываться — а это точно не для военлета, тут такая сила воли нужна! Несмотря на жару, трясущимися от холода руками Максим стал торопливо натягивать одежду…

— Ма-акс, ты где-е? — Ее голос. Низкий приятный голос только что проснувшейся женщины. С едва заметным прибалтийским акцентом. Уйти по-тихому не получилось…

— Мне пора, (Илона или Мелена?!)…малыш. В порт пора…

— Ма-акс, ты придурок? Ты прилетел сюда на моем рейсе, ты в гостинице в моем номере для стюардесс… — Негромко щелкнула зажигалка, и в темноте ярко-красным огоньком заиграл кончик ее сигареты. — С этой планеты в полдень уходит только один корабль — мой! Ма-акс?

— Я на регистрацию хочу пораньше… — Это прозвучало настолько глупо, что Климова передернуло. Хорошо хоть в темноте не видно.

— Ма-акс… Пожалуйста, не уходи вот так…

— …Мил-Лена, ты очень красивая девушка… мы с тобой хорошо провели время…

— Вилена!

— Прости. Имя у тебя такое… редкое.

— Малыш, детка, пупсик лучше? Сколько у тебя таких, Ма-акс?

— Вилена, ты же сама все понимаешь… я не ищу «ту самую особенную»…

…Подсознательно, каким-то тем самым пресловутым шестым чувством, Максим заметил в темноте летящий в него предмет. Фуражка. Поймал.

— Подонок! Спишь с женщиной и даже имени не помнишь!

Девушка тихонько заплакала, продолжая изредка попыхивать сигаретой. Пауза затянулась и стала приторной. Климов не любил оправдываться. Не хотел. Не умел. Он беззвучно открыл дверь и шагнул в ярко освещенный гостиничный коридор…

Глава 2

На улице было свежо, даже прохладно. Местное солнце уже начинало золотить горизонт, но его далекого света едва хватало, чтобы прогреть дневную сторону скромной шахтерской планеты до десяти градусов тепла. Ночная сторона сразу после заката погружалась в царство легкого морозца. Максим глубоко, с удовольствием вдохнул плотный холодный воздух, рассеивая остатки похмелья, сигаретного дыма и чувства вины — неотъемлемого атрибута каждого мимолетного романа, слегка поежился — в тонких брюках, офицерском кителе и фуражке было некомфортно, и посмотрел на звезды.

Звезды всегда притягивали его взгляд. С самого детства, глядя на звезды, Макс решил, что станет пилотом. В академии, скользя по атмосфере и изредка выскакивая в орбитальный режим, он с вожделением смотрел на звезды. За двенадцать