Майя вышла из комнаты. Но храмовая кошка явно делала только то, что хотела сама. Она запрыгнула на стол и принялась вылизывать лапы. Сестры смотрели на нее, не зная, что сказать, и боясь попасть под новые насмешки.

Закончив умываться, Мирза спрыгнула со стола.

– Мне понравился зеленый цвет ваших кухонных занавесок, – обронила она, направляясь к двери. – Бонифаций прекрасно на них смотрелся…

– Ты была у нас дома во Флиттоне?! – воскликнула Элис.

– А какое отношение имеет наш кот к занавескам? – не удержалась Кэти.

– Он залез туда, как только меня увидел, – охотно объяснила желтоглазая кошка. – И висел там все время, пока я изучала содержимое его тарелки… Сплошная невоспитанность! Как будто он в жизни не встречал сфинксов…

– Вообще-то, у нас их можно увидеть только в музеях, – заступилась за семейного любимца Кэти.

– А что ты делала в нашем доме? – обратилась к храмовой кошке Элис.

Но Мирза, высоко задрав хвост, проигнорировала ее вопрос и уже исчезла за дверью.

– Маленькая чертовка, – не выдержала Элис.

– Я все слышу, – раздался из коридора удаляющийся голос Мирзы.

Сестры с удовольствием залезли под тонкие одеяла, пахнущие цветами.

Еще совсем недавно девушки ждали момента, когда же останутся одни, чтобы вдоволь наговориться. И это наконец случилось, но теперь они чувствовали себя настолько переполненными эмоциями и одновременно опустошенными, что обмениваться впечатлениями совсем не хотелось.

Какое-то время сестры лежали молча. Потом раздался тихий голос Элис:

– Кэти, а ты хотела бы, чтобы завтра утром мы проснулись в своих кроватях во Флиттоне, а все, что с нами случилось, оказалось бы просто сном?

Кэти не ответила. Это был сложный вопрос. Когда храмовая кошка напомнила ей про дом, она почувствовала, как скучает по нему, по своим книгам, а еще по Майклу и рыжему пушистому Бонифацию… Так заманчиво было уйти от проблем и задач, которые предстоит здесь решать, и вернуться к обычной беззаботной жизни!

Однако именно тут она впервые поняла, что значит быть на своем месте. Узнала, в чем ее предназначение. И здесь она встретила Эскера…

– Нет, – тихо сказала Кэти. – Я бы этого не хотела…

Но Элис уже не слышала ее. Свернувшись калачиком под одеялом, младшая сестра крепко спала.

Миссис Томпсон открыла дверь дома Джонсонов запасным ключом.

– Бони! – громко позвала она. – Иди-ка сюда, дружок! Я принесла тебе колбаски…

Рыжий кот, сонно потягиваясь, спрыгнул со стула. Пока хозяева отсутствовали, он постоянно был в доме. Много спал, прохаживался по комнатам, залезал на кухонный стол и сидел на подоконнике, наблюдая за жизнью на улице. Больше всего ему хотелось погулять, но дверь была на замке.

А вчера к ним в закрытый дом каким-то чудом забрела кошка. От неожиданности Бонифаций взобрался на занавеску. Даже сейчас, вспоминая этот позорный факт, он жмурил глаза и топорщил усы.

Но что это была за гостья! Ни одна из кошек Флиттона не смогла бы сравниться с той желтоглазой красавицей! Она выглядела необыкновенно – совершенство без шерсти. Огромные желтые глаза светились на фоне черной, благородно матовой кожи. Поэтому Бонифаций твердо решил, что разыщет ее и докажет: его поведение при первой встрече – всего лишь нелепая ошибка.

Но как выбраться, если дверь и окна закрыты? Единственная надежда – миссис Томпсон. Она приходит каждый день и приносит ему разную вкуснятину, надеясь откормить до размеров своего необъятного Смоки. И на какое-то время дверь остается открытой.

– Ну-ка, давай покушаем, – ворковала миссис Агата, наваливая в кошачьи мисочки всякой всячины. – Худышечка ты мой! И как только твои хозяева за тобой смотрят?! Вот приедет мистер Джонсон, и я с ним поговорю… Нельзя морить животное голодом!

Она присела на табуретку и с умилением наблюдала, как Бонифаций поглощает еду. Вдруг шум, донесшийся из комнаты в конце коридора, привлек ее внимание.

– Что там такое? – насторожилась миссис Томпсон.

Будучи весьма наблюдательной и сообразительной, она сразу уловила, что это не мог быть кто-то из Джонсонов. Во-первых, они должны были пробыть в поездке еще как минимум пару дней, а во-вторых, – налицо все признаки отсутствия хозяев: входная дверь заперта на два оборота, домашние тапочки стоят в прихожей нетронутым рядом и к тому же не видно чемоданов и вещей.

Кто же еще это мог быть, если не вор?!

Миссис Агата быстро оглядела кухню, ища предмет, подходящий для такой ситуации. Схватив со стола деревянную скалку, она на цыпочках двинулась по коридору.

А Бонифаций увидел, что входная дверь закрыта неплотно. Щели в ней как раз хватило бы, чтобы выскользнуть на улицу и отправиться на поиски прекрасной незнакомки. Но кошачье чутье подсказывало ему – в доме появился кто-то чужой, причем чужой настолько, что шерсть становилась дыбом.

Кота Джонсонов все соседи знали как ревностного охранника своей территории. И они не ошиблись. Бонифаций бесшумной походкой устремился за миссис Агатой.

В кабинете Майкла над столом склонился какой-то человек в белом костюме.

– Простите, – строго произнесла Агата Томпсон, – что вы здесь делаете?

Человек медленно повернулся к ней. У него было ничем не примечательное лицо, только, пожалуй, слишком бледное, и угольно-черные волосы. Необычным казался лишь холодный взгляд зеленых глаз.

Незнакомец взял со стола какой-то листок бумаги, медленно сложил его и спрятал в карман. Потом изогнул губы в усмешке и… стал таять на глазах. От него оставалась лишь белая тень, когда Бонифаций, издав ужасающее шипение, прыгнул на незваного гостя, выпустив длинные когти.

Тень задергалась, завертелась волчком, напоминая снежную бурю, и прямо сквозь закрытое окно выскользнула на лужайку. И где-то в этом белом вихре мелькал рыжим пятном отважный кот семьи Джонсонов.

Миссис Агата выбежала во двор, пытаясь каким-то образом спасти вверенного ей на попечение питомца.

– Оливия! – взревела она неожиданно мощным для ее маленького роста голосом. – Вызывайте полицию!

Оливия Тартл вышла на крыльцо.

– Что случилось, миссис Томпсон?

– Разве вы не видите?! – Миссис Агата яростно тыкала скалкой в почти уже неразличимое белое пятно, напоминающее сгусток тумана. – Кто-то пытается утащить кота Джонсонов!

Но перед взором стоящей на своем крыльце Оливии была только миссис Томпсон, которая, как заядлый фехтовальщик, производила финты и удары кухонной скалкой в невидимого противника.

Когда миссис Тартл подбежала к Агате Томпсон, на лужайке уже никого не было. Миссис Агата стояла с совершенно огорченным видом.