— Детоненавистница.

— Я тогда уже не был ребенком.

— Тебе было семнадцать. В Монте-Клере совершеннолетие наступает в двадцать один.

— Кажется, мы уже установили, что у вас в стране сплошные пережитки прошлого. Я был полным бунтарского духа и гормонов подростком, но не думаю, что ты способна это понять.

— Может, и нет. Мои гормоны разошлись лишь два месяца назад, когда я совершила единственный в жизни бунтарский поступок.

На секунду отвлекшись от дороги, Натаниэль бросил на нее такой пристальный взгляд, что по всему ее телу разом прокатилась волна жара. Точно так же он смотрел на нее, прежде чем снять с нее халат и…

Малейшие подробности восхитительной ночи вспыхнули в ее голове так же ярко, как горели в ту секунду, что за ним закрывалась дверь ее спальни.

Что ж, похоже, тот Натаниэль, о котором она годами мечтала, не надеясь и на тень близости, наконец-то вернулся. И станет обращаться с ней не как с бесплотным призраком, а как с настоящей женщиной.

Снег валил все гуще, но им все равно нужно было добраться до аэропорта, где их ждал самолет. Чувствуя, что его не стоит отвлекать от дороги, Каталина замолчала, и если бы он с той же легкостью сумел не ощущать ее близости всем существом…

Черт, именно поэтому он и избегал оставаться с ней наедине. А теперь она сидела так близко, что он, вдыхая знойный аромат всей грудью, мог с легкостью прикоснуться к шелковистой коже. Но разве можно так сильно хотеть человека, которому не можешь доверять? Что, если она снова попробует убежать?

Но после сегодняшних разговоров что-то между ними раз и навсегда изменилось…

— Нам нужно где-то остановиться на ночь, — выдохнул Натаниэль, когда они подъезжали к очередной деревушке. Снег валил так густо, что «дворники» уже давно не справлялись.

— Я же говорила, что нам стоило переночевать в коттедже.

— Ты устала?

— Немного.

Отогнав мысль, что с удовольствием взбодрил бы ее весьма определенным образом, Натаниэль въехал в деревню и, не видя ничего даже на метр вперед, остановил машину.

— Подожди меня здесь.

Выбравшись, он огляделся и почти сразу заметил неоновую вывеску «Отель», светившую, словно Полярная звезда.

— Неподалеку есть отель, пойду проверю, найдутся ли у них свободные комнаты.

— Возьми мою сумку, пожалуйста.

Не к чему нам обоим мерзнуть, еще неизвестно, станем ли мы там ночевать.

Я не хочу сидеть тут в одиночестве. Найдутся у них комнаты, просто поверь.

Он уже давным-давно ни во что не верил. С того самого снежного утра.

Из воспоминаний о семье ярчайшим был вечер перед тем, как он ее потерял. Они грелись в коттедже у камина, а Мелани, прижав к окну нос, любовалась потрясающим снегопадом. Было уже поздно, и им пора было ложиться спать, но вместо этого родители повели их лепить снеговика под луной.

Было ли это воспоминание так живо, потому что было последним? Или просто он тогда был неимоверно счастлив? Закрывая глаза, Натаниэль до сих пор видел задорную улыбку матери, озорной блеск отцовских глаз и симпатичные ямочки на щеках сестры. Все еще слышал звеневший в холодном воздухе смех.

Именно поэтому он всю жизнь и избегал снега. Чтобы лишний раз не вспоминать.

Подхватив сумку Каталины и рюкзачок, куда она сложила украденные деньги, Натаниэль захлопнул дверь.

— Ты же совсем замерз. — Она выразительно глянула на его городское пальто. — Возьми шапку, я без нее обойдусь: у меня волос больше.

— Ничего, — отмахнулся он от предложения, он как-нибудь выживет, а вот ей с ребенком точно мерзнуть нельзя.

Ухватив Каталину за руку, он повел ее по крутой дороге к отелю, оказавшемуся весьма симпатичным двухэтажным домиком. Внутри было тепло и весьма мило, и, хотя по уровню отель явно не дотягивал до принцессы, он вполне подходил женщине, которая принцессой быть не желала.

— Можем мы снять две комнаты на ночь? — спросил он по-испански, но девушка-администратор лишь удивленно на него посмотрела и крикнула что-то на незнакомом ему языке в приоткрытую дверь.

Тогда Каталина подалась вперед и произнесла что-то на этом же языке.

Девушка сразу просияла и начала что-то щебетать, когда в дверях появился мужчина средних лет, убедился, что все в порядке, и вновь скрылся.

Через пару минут Каталина повернулась к Натаниэлю:

— У тебя паспорт с собой? Он ей нужен.

Они подали паспорта девушке.

— А я и не знала, что в отелях обязательно проверяют паспорта, — удивленно моргнула Каталина.

— У простых смертных вообще чертовски много обязанностей, — усмехнулся Натаниэль.

Внося данные Каталины в компьютер, девушка удивленно распахнула глаза и уставилась на принцессу, но та тихонько что-то шепнула, и девушка заговорщицки подмигнула и вручила им старомодный ключ.

— У нас восемнадцатая комната, а через полчаса в столовой подадут ужин.

Натаниэль распахнул дверь в длинный коридор.

— Всего одна комната?

— Нам повезло, что хоть она есть.

Стараясь не обращать внимания на манящий женский аромат, Натаниэль мысленно вздохнул.

— А почему она меня не поняла?

— Она почти не знает испанского. Эта деревушка считает себя каталонской, и приезжают сюда в основном каталонцы, а сейчас тут так людно лишь потому, что метель многих застала в пути.

— Не знал, что ты говоришь по-каталански.

— Мама была испанкой и с детства говорила и по-испански, и по-каталански.

— Она была членом испанской королевской семьи?

— Да, двоюродной сестрой короля.

— У Монте-Клера прочные связи с Испанией, верно?

— Верно. Как и с Францией, что вовсе неудивительно, учитывая, что мы зажаты между этими странами.

— Неудивительно. И неудивительно, что, получив воспитание при испанском дворе, твоя мать легко вписалась в дом Фернандесов.

Поморщившись, Каталина остановилась у двери с цифрой восемнадцать.

Но какие секреты могли быть у королевы с дочерью, раз их требовалось обсуждать на никому не известном, кроме них, языке?

Он вспомнил, как она рассказывала о любовниках, что застала в саду. Могла ли это быть черноволосая королева Клодетта? Судя по словам Каталины, она хорошо знала любовников, сам же он пару раз в юности встречал королеву, но его ей никогда не представляли.

Его терпели из-за денег, понимая, что он может принести определенную пользу, и сочли достаточно годным, чтобы представить принцессе, но об официальном знакомстве с королевой и речи быть не могло. Изабелла походила на мать куда больше самой Каталины, но статная фигура и поистине королевская осанка были у них общими.