В процессе реализации указанной психотерапевтическойтехнологии мы изменяем состав потребляемой пациентом пищи, а также регулируемее объемы. И тут мои пациенты сталкиваются с практически непреодолимымпрепятствием. Каким бы, вы думали? Никогда не догадаетесь — с работникамиресторанов! Рестораны, а точнее — деловые и полуделовые (без галстуков) встречив ресторанах, — это естественный атрибут бизнеса.

В ресторане нельзя не заказывать, обедая вместе с партнером,нельзя не есть, а на званых банкетах тебя кормят вообще насильственным образом.Но мои пациенты пытаются свято соблюсти оговоренные правила формируемого у нихнового стереотипа «пищевого поведения». Так или иначе, но мы должны обучитьсяне переедать в ресторане, нам необходимо сформировать не гурманистическую, а,напротив, сдержанную позицию в отношении царствующих там раздражителей.Ситуация разворачивается в процессе нашего «полевого психотерапевтическогозанятия» в интерьерах одного из самых престижных и дорогих ресторанов Москвы.

— Что будете заказывать? — спрашивает официант у моегопациента.

— Отварите мне, пожалуйста, брокколи, — просит мой пациент.

— Могу предложить фирменное блюдо: брокколи с при правами(здесь следует какое-то маловразумительное название), — услужливо предлагаетофициант.

— Нет, приправ не нужно. Просто отварите брокколи и

так, чтобы не слишком, слегка отварите…

— То есть брокколи с… (здесь следует уже упомянутое имназвание). Что еще?

— Нет, брокколи без этих ваших приправ, просто отварная,слабо отварная брокколи.

— Просто брокколи?! — официант делает вид, что он не веритсвоим ушам.

— Да, просто брокколи! — уже который раз повторяет своюпросьбу мой пациент.

— Но у нас нет «просто брокколи», есть брокколи с… (сноваэто название).

— Что значит «нет просто брокколи»? А просто цветную капустувы можете мне отварить? — мой пациент пытается предложить какой-токомпромиссный вариант.

— Есть овощной гарнир, там и цветная капуста… — официант ужене слишком верит в то, что «заказ» вообще состоится. Нет, только цветнуюкапусту, одну только капусту…

— Извините, я должен узнать это у нашего шеф-повара, —официант решил скрыться за авторитетной фигурой.

— Так узнайте! — состояние моего пациента таково, что скороон перейдет из группы моих «худеющих» пациентов в группу лечащихся от нервноготика.

Официант удаляется и отсутствует около пяти минут.

— Вы все также настроены на отварную цветную капусту? —спрашивает он тоном, в котором недоверие смешано со сдерживаемым негодованием.

— Можно цветную капусту, а можно и брокколи! — кажется, чтосейчас к начавшемуся тику добавится еще и заикание.

— То есть просто цветную капусту и брокколи?.. — уточняетофициант, а мне начинает казаться, что он использует какую-то техникусовременного гипноза.

— Да, просто цветную капусту и брок-к-коли! — все, пошлозаикание.

— Наш шеф-повар полагает, что просто брокколи — это оченьпресно. У нас, в основном, острые блюда…

— Мнение вашего шеф-повара мне неинтересно! — мой пациентсрывается на слегка приглушенный крик.

Тут мне более ничего не остается, как прийти на помощь моемупациенту.

— Знаете что, мы закажем по греческому салату. Только вы,пожалуйста, проследите, чтобы его не заправляли…

— Да, два греческих салата, но без масла! — мой пациентвосклицает это восторженно, поскольку понял мою уловку: в греческий салатингредиенты нарезают крупно, а потому из общей массы принесенного вполне можетбыть выбрано то, что входит в наш новый рацион питания.

— Масло отдельно?.. — интересуется официант.

— Да, пожалуйста, масло отдельно. Так ведь можно сделать? —теперь и я пытаюсь использовать силу косвенного внушения.

— Да, конечно. Сию минуту… — официант удаляется.

Пока мы с моим пациентом обсуждаем вопросы, касающиесяусиления «пищевого инстинкта» в условиях ресторанных раздражителей, перед намипоявляются две миски греческого салата, а рядом с ними, побрякивая,располагаются два флакона с двумя видами масла. Мой пациент начинает аккуратновыковыривать из своей порции полагающиеся ему овощи, но через сотую долюсекунды его лицо превращается в мину ужаса…

— Масло?.. — догадываюсь я.

— Они налили в него масло! — мой пациент восклицает это так,как если бы ему принесли прибитый к тарелке гвоздями бифштекс. — Официант!

— Я вас слушаю… — раздается из-за плеча.

— Мы же просили не заправлять салат маслом!

— Вот, масло отдельно, — любезно сообщает официант ипододвигает нам звякающие сосуды с маслом.

— А в салате?! В салате?! — негодование моего пациентапередать трудно.

— В салате? — удивляется официант.

— Да, в салате!

— Сию минуту, я узнаю на кухне, — сообщает официант и сноваретируется.

Появившись через пару минут, он рапортует:

— Салат заправлен небольшим количеством оливкового масла, —после этой его реплики возникает пауза и он с некоторой неуверенностьюдобавляет. — Как и положено для греческого салата…

Но мы просили не заправлять его маслом! — багровеет мойизмученный этими препирательствами пациент.

—Но наш шеф-повар…

—Нас не интересует ваш повар! Унесите! — и эта командазвучит, как выстрел из Царь-пушки.

Что ж, моему пациенту совершенно расхотелось есть, а ямысленно благодарю нашу страну, наше российское понимание «качества» и нашихработников «общепита» за формирование у моего пациента «отрицательногоподкрепления» в отношении его незамысловатой попытки поесть в ресторане. Исмех, и грех! Конечно, после такого обращения, после такого «сервиса» вресторан моему пациенту не захочется еще очень долго, что лично ему оченьполезно. Но что этот ресторан, что его сотрудники, что этот бизнес? Официант напару с шеф-поваром (впрочем, я думаю, что без управляющего и менеджера здесьдело не обошлось) сделали все от себя зависящее, все возможное и невозможное,чтобы их клиент не был удовлетворен. Они в своем изумительном, престижном,дорогом и роскошном ресторане подали нам «качественный греческий салат», изящнозаправленный оливковым маслом, но… Но для моего пациента, который весит более150 килограммов и занимается снижением своей массы, исключая из своего рационамногое, даже масло, такой салат не то что «некачественный», он простонеприемлемый!