Зарисовка из психотерапевтической практики: «Или постель,или надбавка!»

Знаете, чем «рабство» отличается от «нерабства»? Рабу платятне за то, что он что-то сделал, а за то, что он есть. Да, ему платят — егосодержат, т. е. кормят, одевают, располагают на ночлег, обеспечиваюткакую-никакую медицинскую помощь, часто образовывают (по крайней мере, впрофессиональной сфере). Это плата за то, что он есть. А сделал он что-то илине сделал — это на его доходах никак не сказывается, а потому ему, конечно,удобнее ничего не делать.

Вот в СССР и была самая настоящая рабская система, к которойнас приучили и которой мы обучились. Нам «платили» за то, что мы были, имелисьв наличии, а вовсе не за то, что мы делали. Вспомните, любая инициативаработника, любое его рационализаторское или какое еще угодно предложениепресекалось начальством самым жесточайшим образом.

Почему? Потому что для воплощения этой инициативы,во-первых, нужно было хоть как-то оторвать свою пятую точку от «начальственногокресла» и хотя бы просто разобраться в предлагаемом нововведении, а потом еголегализовать (не более того!). Во-вторых, и это, может быть, самое существенное(без этого качества в «начальственное кресло» советские структуры вообще непускали), нужно побеспокоить в свою очередь уже свое начальство. Ведь еслитвое, как начальника, предприятие начнет перевыполнять план, это потребуетизменения генерального плана, а потом еще, не дай бог, распространения этогоопыта на другие аналогичные конторы. А это уже, как вы понимаете, настоящаяголовная боль, морока, беспокойстве!

Нет, в нашем отечестве подобные начальники производств немогли найти никакой поддержки, а при первой возможности и вовсе снимались сосвоих мест как неудобные. И ведь они действительно были неудобными: если никтоничего не " делает, а кто-то что-то начинает делать, он беспокоит тех, ктоничего не делает. Мириться с подобными «нарушителями спокойствия» нельзякатегорически! — этот принцип исповедовала вся советская система, а потому онстал психологическим стереотипом, сидящим в каждом из нас, в каждом из тех, кто. составлял «человеческую массу» этой системы.

Мы привыкли сидеть ровно на своей пятой точке, будучи вполной уверенности, что это «сидение» и есть работа. Это не так, совсем не так!Но спросишь у отечественного работника: " «Что ты делал сегодня днем?», —и он ответит: «Я был на работе». Заметьте: не работал, не делал то-то и то-то,а «был на работе». Вот в самой этой формулировке, обозначающей не совершениедеятельности, а времяпрепровождение «на работе», и сокрыта наша основнаяроссийская беда, которая, вопреки устоявшемуся мнению, отнюдь не в дураках и нев дорогах, а в том, что под работой мы понимаем отбытие некой повинности, авовсе не конструктивный, созидательный труд. Эта рабская повинность абсолютнонеэффективна, она не конкурентоспособна. Рабский труд — это самый коммерческинесостоятельный труд. Причем страдают в этом случае не только наниматели, апрежде всего сами работники. В конечном итоге, здесь все в одной упряжке.

Один из моих пациентов, крупный бизнесмен, на заре своегобизнеса, когда он только приехал из США, обучившись там западному менеджменту,сразу столкнулся здесь с российской действительностью, которая потрясла его вбуквальном смысле этого слова. Дело было так. Он создал в Москве фирму, котораязанималась оптовыми закупками и распространением продовольственных товаров.Склад фирмы работал круглосуточно, ведь, как известно, кто рано встает, томуБог подает, а кто и вовсе не ложится — тот явно соберет лучший урожай. Хотя,конечно, в ночное время количество клиентов, нуждающихся в пополнении полоксвоих магазинов, было небольшим, но все же они были, отсюда и режим работы.

Ночью на складе оставался один сотрудник, поскольку дел вэто время, как уже я сказал, было немного. И вот представители ночной сменыявились к своему работодателю с претензиями, причем сразу с двумя: во-первых,мало платит, а во-вторых, пусть он оборудует спальное место.

— Меня это тогда просто поразило, — рассказывал мнеотечественный «менеджер западного образца». — Они просили меня одновременно одвух вещах: чтобы я повысил им зарплату и оборудовал постель, чтобы они моглиспать во время работы, за которую я должен был повысить им зарплату! В ночнуюсмену работы действительно мало, но почему за это «мало» необходимо платитьбольше? Спальное место можно организовать — ну, раз нет работы, пусть спят. Нокакая разница, где спать — дома или на работе? Почему в таком случае надовообще платить за сон на работе? И ведь я платил им как за дневную смену, гдедел действительно предостаточно! Но они захотели больше! Представляете?!

Что ж, комментарии излишни. Логика «западного менеджера»абсолютно оправданна, но наш человек привык получать деньги не за то, что онработает на работе, а за то, что он проводит на ней время. Если мы и дальшебудем рассуждать подобным образом, то, по всей видимости, никогда не будем житьлучше. Если ты хочешь зарабатывать — должен— работать, и дело фирмы должно бытьтвоим делом, ведь если фирма будет работать плохо, то и доходы у нее будутнизкие, следовательно, заработную плату просто не с чего будет платить.

Кто-то скажет, что наш отечественный работодатель, дажеполучая сверхприбыли, не будет повышать своим сотрудникам зарплату. Согласен,по большей части мозги у нашего работодателя устроены немногим лучше, чем у егоработников (хотя чем дальше, тем больше становится исключений из этогоправила). Но подумайте вот о чем: если фирма начнет зарабатывать больше, то онанеизбежно будет расширяться, значит, в ней будет увеличиваться количестворуководящих (на разных уровнях) должностей, которые оплачиваются выше тех, накоторых сейчас находится большая часть ее сотрудников. Если же вы подающийнадежды и надежный специалист, то, верно, в случае появления этих должностейони будут предложены именно вам, т. е. ваша зарплата неизбежно возрастет.

Но мы продолжаем рассуждать по старинке, думать о своихработодателях как об «эксплуататорах», отказываемся работать в полную мощь, а врезультате — и сами не развиваемся (что очень печально, поскольку безсобственного профессионального развития нам ничего нельзя будет добиться), инаша работа (в том смысле, что мы в ней работаем) не растет, а потому нашишансы на повышение оказываются минимальными. В ход идут прежние средства:подсиживание начальников и отвратительный подхалимаж. Причем в результате всетак же страдает дело, а в конечном итоге — наше собственное благосостояние.

Работодатель — это во всем цивилизованном мире отец родной,ведь он обеспечивает людям возможность зарабатывать, но в нашей, отечественнойдействительности он или «буржуй», который что-то там себе «нахапал», или, влучшем случае, «дурак-начальник». И ведь даже если он что-то и «нахапал», богмой, он теперь дал возможность тебе заработать! Слава богу, что он «нахапал»,жалко, что мало еще «нахапал»! Да и как не быть «дураком-начальником», если всесотрудники смотрят на него как на «дурака» и категорически, я подчеркиваю,категорически изображают из себя баранов, которые ничего не понимают и делатьничего не будут — хоть режь их!