И он подумал о сводной сестре, которую не видел уже почтичетырнадцать лет. В один прекрасный день она свалится ему, как снег на голову инагло потребует половину всего - и это после того, как он тут работал день иночь! Но тут уж ничего не поделаешь, потому что так хочет отец. И поскольку тотнажил все своим трудом, начав с нуля, Колт считал, что не его это дело -указывать отцу, как распорядиться своим состоянием. Лучше всего держать своимысли при себе и не огорчать родителей.

Он уже подъезжал к городу и мог видеть дома, стоявшие наокраине. На вершине холма он слегка замешкался, разглядывая городок сверху.Конечно, жизнь в Силвер Бьют нынче уже не кипела, как когда-то во временастарательской лихорадки, но и в упадок он не пришел, как многие другие,подобные ему городки, захиревшие вместе с истощившими свои запасы рудниками.Силвер Бьют продолжал жить своей жизнью.

Внезапно глаза Колта подозрительно сузились. Интуиция,никогда не подводившая его, подсказывала, что произошло что-то недоброе. Непонимая, что так встревожило его, он, тем не менее, заметил, что и конь егозахрапел и испуганно попятился. Страх вдруг холодком прокатился по спине,покрыв кожу мурашками.

И затем до него долетел пронзительный крик, внезапнооборвавшийся на самой высокой ноте.

Изо всех сил всадив шпоры в бока лошади, он направил её внизпо склону холма, рассчитывая срезать угол и выиграть несколько минут. Не прошлои нескольких мгновений, как Колт оказался на главной улице, но она была всяпокрыта раскисшей от дождя глиной. Ему пришлось придержать лошадь, чтобы совсего размаху не грохнуться на землю вместе с конем.

В конце улицы он заметил сбежавшуюся толпу возбужденножестикулировавших горожан. Когда он подъехал, раздался испуганный и смущенныйшепот и люди раздались перед ним, образовав безмолвный живой коридор.

Колт соскочил с коня и увидел это ... женское тело, распростертоев грязи. Волосы, когда-то золотые, были все залиты кровью.

Возле неё на коленях стоял мужчина, и беспомощно рыдал,обхватив голову руками.

Внезапно, как от толчка, Боуден поднял искаженное горем лицои увидел перед собой Колта. Он попытался заговорить и губы его задрожали иискривились в уродливой гримасе скорби.

- Ты! Будь ты проклят, это ты убил ее! Ты убил её так жеверно, как если бы сам пустил в неё пулю!

Его голос сорвался. Рыдания сотрясали могучее тело, грудьтяжело вздымалась, как будто ему не хватало воздуха. Покрасневшие, опухшие отслез глаза с горечью смотрели на молодого Колтрейна. Потрясая огромнымикулаками, не помня себя от горя, он кричал и проклинал Колта. - Я убью тебя,Колтрейн! Убью, как ты убил мою несчастную девочку!

Вдруг, краем глаза заметив у стоящего неподалеку человекаторчащий из расстегнутой кобуры пистолет, он сделал быстрое движение, чтобысхватить его. Но тот был начеку и с силой оттолкнул Боудена. Подоспевшие напомощь соседи быстро схватили за руки обезумевшего от горя отца и осторожноподдерживая, повели обратно в помещение банка.

Колт вздрогнул, почувствовав на плече чью-то руку. Он необернулся, просто тупо, как во сне, смотрел на смутно обрисовавшуюся перед ниммужскую фигуру с металлической звездой шерифа на рубахе. Тот что-то говорил, ноголос доносился до Колта глухо, как сквозь плотный слой ваты. Заметив, что тоткак-то странно смотрит на него, шериф заговорил громче, стараясь отчетливовыговаривать слова. - Это было ограбление банка, Колтрейн. Мои люди сидели взасаде. Шарлин, к несчастью, попала прямиком в опасную зону. Я ещё здоровоудивился, глядя на нее, она шла, как лунатик или что-то в этом роде. В жизниничего подобного не видел! Кстати, я совершенно уверен, что никто из моих людейне стрелял в нее. Они прекратили огонь сразу же, как только увидели её. Мойпомощник считает, что один из нападавших стрелял в кого-то из нас, нопромахнулся, либо Шарлин нарвалась на случайную пулю.

- От этого, конечно, не легче, - мягко добавил шериф, - но,думаю, она не страдала. А, скорее всего, даже не успела понять, что с ней.

Но Колт почти не слышал, что говорил шериф.

- А бандиты тут же убрались, - проворчал тот, - мои ребятакак увидели, что девушка упала, обо всем забыли, вот они и сбежали. Повезломерзавцам. Ну, да мы их найдем!

Колт нетерпеливо сбросил с плеча дружескую руку и, какслепой, шагнул вперед. Собравшаяся вокруг тела Шарлин толпа молча расступиласьперед ним.

Опустившись на колено возле бездыханного тела, он протянулруки и нежно, как спящего ребенка, прижал к груди мертвую Шарлин. Когда еёголова безвольно склонилась к нему на плечо, он чуть было не заплакал, такимбезмятежным было её лицо ... и в то же время таким неживым. Все ещё не веря вслучившееся, он заглянул в безжизненный голубые глаза, ещё только утромсверкавшие страстью. А теперь ему пришлось закрыть их дрожащими пальцами.

Наконец Колт поднялся, по-прежнему бережно держа на рукахтело Шарлин. Увязая по щиколотку в липкой грязи, он нес её, крепко прижимая кгруди. Кто-то окликнул его, но Колт, ничего не замечая, шел вперед.

Он нес её домой. Когда он был уже совсем близко от особняка,кто-то из слуг заметил его и поспешил распахнуть настежь двери. Войдя в дом, онминовал маленькую гостиную, даже не заметив женщин, которые столпились возлележащей на софе Джульетт. Бедная женщина была в глубоком обмороке.

Шаг за шагом Колт медленно поднимался по лестнице на второйэтаж и, наконец, войдя в спальню, бережно опустил Шарлин на белоснежныепростыни.

Повернувшись к двери, он покинул дом, не сказав никому нислова, и вернулся в город. Он не замечал, как прохожие осторожно освобождалиему дорогу. Что-то опасное было сейчас в этом человеке, в глазах горелиненависть и жажда мести.

Джон Тревис Колтрейн был одержим одной мыслью: убийца Шарлиндолжен заплатить за смерть девушки. И помоги Боже безумцу, который вздумаетпомешать ему!

Бриана де Пол сидела, глубоко задумавшись, перед огромнымкаменным камином. Колени она поджала к груди, подбородок девушки уткнулся вруки. Как завороженная, она пристально смотрела на пляшущие языки пламени. Заеё спиной теплый ветерок слегка играл занавесками, принося в комнату сладостныйаромат цветущих лилий, но девушка, казалось, ничего не замечала. Не видела онаи солнечных зайчиков, весело мелькавших на полу комнаты.

Прошло уже четыре недели с тех пор, когда она в последнийраз видела Шарля. Один из здешних докторов задумал покинуть провинцию навсегдаи, добрая душа, сам отвез Шарля в Париж и поместил в больницу. Бриана с ужасомподумала, что если бы не его доброта и участие, не обещание всю дорогузаботиться о мальчике, ей пришлось ехать самой.

Ее собственная поездка, в которую она отправилась ровночерез неделю после отъезда Шарля, оказалась в тысячу раз труднее, чем онадумала. Денег у Брианы не было, поэтому пришлось идти пешком, останавливаясьтолько, чтобы отдохнуть и перевязать стертые до кровавых волдырей ноги.