Мисс Твисс сломала восковую печать на шкатулке. Она приподняла крышку с такой осторожностью, словно опасалась, что оттуда выскочит джинн, и достала единственный свёрнутый лист бумаги. Когда декан отложила шкатулку, та повисла в воздухе рядом с ней.

Мисс Твисс провела пальцем по шее, развернула лист и начала читать.

«Друзья!

У меня не так много времени. Я должна быть краткой.

Сегодня, с тяжёлым сердцем, я сожгла свой Дом изобретений.

Ибо я заглянула в Судьбоскоп и увидела фрагменты того, что ждёт нас в будущем.

Мне открылось, что однажды, в неизвестное время и в неведомом месте, одно из моих изобретений будет использовано самым катастрофичным образом.

Злотворцы извратят его суть ради достижения собственных корыстных целей, что приведёт к великому множеству смертей и разрушений…»

Обеспокоенный ропот поднялся по рядам и разметался во все стороны. Мисс Твисс подняла руку с раскрытой ладонью, а когда шум стих, продолжила:

«Судьбоскоп показал мне лишь фрагменты того, что может случиться. Это похоже на попытку смотреть в замочную скважину в комнату, полную встревоженных птиц.

Я даже не могу с уверенностью сказать, какое изобретение станет причиной неслыханной катастрофы – и кто именно будет к этому причастен.

Риск слишком велик. Поэтому работа всей моей жизни уничтожена. Но не стоит унывать, поскольку у нас есть два лучика надежды.

Первая надежда такова: в тот самый день, когда вы прочитаете эти строки, ровно на десять суток откроется маленькое окно возможностей. Вот единственный шанс восстановить мои открытия и избежать катастрофы, которую я предвидела.

Для этого я создала потайное хранилище – Ковчег идей. Он очень хорошо спрятан…»

– Что я вам говорила? Ковчег! – прошептала Лила, но Кип был слишком захвачен происходящим, чтобы обратить на неё внимание.

«Судьбоскоп показал мне, как и когда Ковчег может быть безопасно найден и использован. Времени слишком мало, а объяснить нужно очень многое. Ибо тени сгущаются – лица в окнах, шёпот в коридорах…

Поэтому вам придётся положиться на мои вычисления.

Письмо приведёт всё в действие. Путь к Ковчегу лежит через десять загадок, которые должны быть решены последовательно, одна за другой. Десять загадок, десять дней: не больше, но и не меньше.

Каждый раз, когда будет решена очередная загадка, будущее изменится – и путь к Ковчегу едва заметно приоткроется».

По мере того как мисс Твисс продолжала чтение, Кип чувствовал, как меняется атмосфера в амфитеатре, сгущаясь до гудящего в позвоночнике напряжения.

«Вам предстоит решить самые разные загадки. Для отгадывания некоторых из них потребуется только смекалка. Для других вы должны будете положиться друг на друга. И наконец, самые сложные потребуют от вас понять самих себя.

Прошу вас, не забывайте о моей второй надежде, о надежде, которую я увидела стоящей среди вас в возможном грядущем! Ибо явится правдознатец, защитник основ Квиксмита, который откроет секреты Эонового света и проведёт храбрейших и лучших сквозь грозные и страшные времена. Однако жертвы неизбежны».

Мисс Твисс помолчала и взглянула поверх листка. Все остальные тоже начали переглядываться, размышляя, не сидит ли рядом этот неназванный герой. Твисс вернулась к Письму и прочитала последние строки.

«Помните: есть много путей, много возможностей. Но только один ведёт к Ковчегу.

Подписано десятого апреля.

Наедине с собой – и да будет совесть мне свидетелем.

Мисс Твисс бережно скатала Письмо, убрала его обратно в шкатулку и закрыла крышку.

Сплетя пальцы, она несколько секунд постояла, молча вглядываясь в море лиц, смотревших на неё, а затем обратилась к слушателям, затаившим дыхание:

– Это может стать поворотным моментом в истории, решающим шансом изменить мир к лучшему. Ковчег идей способен положить конец болезням, производить безграничную зелёную энергию. Да что там говорить, нам пока даже трудно вообразить все его возможности!

Два профессора, сидевшие неподалёку от Кипа, горячо зашептались между собой.

– Я уверена, – продолжала мисс Твисс, – что на собрании присутствуют все блестящие умы, которые нам потребуются. Для успеха нашего дела я создам профессорскую рабочую группу, которая будет работать сутками напролёт. А в качестве дополнительной поддержки, в течение последующих десяти дней, ваши занятия по Логикологии будут полностью посвящены разгадыванию загадок Терры.

– Что за Логикология? – одновременно прошептали Кип и Альберт.

– Разгадывание всяких головоломок, – хором прошептали Лила и Тимми.

– Мы не имеем права недооценивать угрозы, ждущие нас впереди, – добавила мисс Твисс, широко взмахнув рукой. – Ибо если мы, как считает Терра, стоим на пороге мрачных времён, то не можем себе позволить закрывать глаза на любые – даже мельчайшие – предостережения. Вне всякого сомнения, сторонники зла, находящиеся за пределами стен школы, пойдут на всё, чтобы заполучить Ковчег.

Кип и Альберт переглянулись.

– Не нравятся мне эти сторонники зла, – произнёс Альберт.

– Напоследок я дам вам напутствие: будьте бдительны, будьте доблестны – и победите! – завершила свою речь мисс Твисс.

Она молча спустилась вниз на своём скимми и скрылась из виду под гром аплодисментов и оглушительный гул голосов.

БОЛЬШАЯ ПЯТЁРКА

Собравшиеся начали расходиться, одни поднимались в воздух на скимми, другие направлялись к выходу пешком. Тимми бросила быстрый взгляд на Кипа и Альберта, настороженно обвела глазами толпу и, не сказав ни слова, вскочила и убежала.

«Не очень-то дружелюбно с её стороны», – подумал Кип.

– До встречи! – попрощалась Лила, направляясь следом за Тимми. – Ой, чуть не забыла! – воскликнула она, резко остановившись. – Вот ещё что.

Кип и Альберт обратились в слух, надеясь получить очередной важный совет.

– Что лучше – усы из пальцев или голос, который всё повторяет дважды, повторяет дважды?

И, наградив ошеломлённых мальчиков коварной улыбкой, новая подружница Кипа с торжествующим видом удалилась.

Как только Кип и Альберт вышли из амфитеатра, перед ними возникли шарнемоли. На этот раз они повели мальчиков через парадные залы и внутренние дворики к четырёхэтажному зданию, похожему на развесистое гнездо, свитое исполинскими инопланетными пчёлами. В сооружении имелось бесчисленное множество зеркальных сторон, в которых отражались деревья и белые облака.