— Значит, ты все же что-то затеваешь.

Он швырнул ручку на стол.

— Да, черт возьми, затеваю.

Она встала.

— Тогда засчитай и меня.

— Что?

— Я терпеть не могла этого ублюдка еще до того, как узнала, что у меня есть для этого повод. Поэтому я тоже хочу участвовать в деле.

— У меня пока нет плана. Но, возможно, нам понадобится привлечь кого-нибудь еще.

— Зачем?

— Еще не знаю. Решим по ходу дела.

Она снова приподняла бровь.

— Дама в беде?

— Пошла ты.

— Сам пошел.

Соня двинулась к выходу.

— Подожди.

Она обернулась.

— Чего еще? — спросила она с характерным для нее недовольством.

— Наш разговор…

— Никому ни слова.

— Нет, не про то. Разговор насчет вагины… я не преступил черту?

— Я ведь сама про нее заговорила.

Он рассеянно кивнул.

— Знаю. Просто иногда мы с тобой… говорим такие вещи.

— Мы друзья, Мак. В этом разница.

— Уверена? Я хотел бы, чтобы ты сразу указала мне, если я когда-нибудь сболтну что-то такое, что доставит тебе дискомфорт. Я никогда не сделаю такого намеренно… То есть я понимаю, намерение не имеет значения, имеет значение воздействие…

— Мак, — сказала она очень серьезным тоном. — Ты нисколько не похож на Ройса Престона. Ты, наверное, лучший парень из всех, кого я знаю. Но если расскажешь кому-нибудь, что я так о тебе отозвалась, то я тебя поколочу.

Он кивнул.

— Договорились.

— Закрыть дверь?

Он вновь кивнул.

Она отсалютовала и вышла. С минуту Мак таращился на пустое кресло перед ним. Ты, наверное, лучший парень из всех, кого я знаю. Тогда почему он чувствует себя таким дерьмом? Он отвернулся в своем кресле лицом к стене, чтобы избежать и вопроса, и ответа.

Мак достал свой мобильник и набрал номер матери. Она ответила не сразу и как будто запыхалась.

— Секундочку, ладно?

Ее голос звучал приглушенно, поскольку она, по-видимому, убрала телефон от уха, чтобы сказать кому-то:

— Как красиво. Большое спасибо.

— Кто это был? — спросил он, когда она вернулась.

— Цветочник.

Сработал собственный радар Мака.

— Кто прислал тебе цветы?

— Не знаю. Я еще не прочитала карточку.

Она что-то скрывала. Он ненавидел, когда она что-то скрывала.

— Ну так посмотри и скажи мне.

— Знаешь, Брейден, я ценю твою заботу, но это не значит, что твоя мать не имеет права на некоторую конфиденциальность.

Его покоробила и отповедь, и звук своего имени. За исключением родных, все всегда звали его только по фамилии.

— Ты получила билет на самолет?

— Да. Спасибо, дорогой.

— Я пришлю тебе еще несколько описаний домов, которые нашел мой агент по недвижимости. Думаю, тебе многие понравятся.

— Да… отлично. Сколько их?

— Кажется, шесть.

— Уверена, они все… замечательные.

Она опять вела себя как-то уклончиво.

— Мама, что случилось?

— Ничего особенного. Почему ты спрашиваешь?

— Ты странно разговариваешь.

— Просто устала. Слушай, мне нужно бежать. Позвонить тебе завтра?

— Хм, хорошо. Загляни потом в свою электронную почту, я отправлю тебе эти описания домов.

— Ага. Люблю тебя, дорогой. — И она повесила трубку.

Что за чертовщина? Мак уставился на экран телефона. Его мать первой повесила трубку. И получила от кого-то цветы.

В дверь постучали, и Соня просунула голову внутрь.

— Волос-на-подбородке?

Явилась.

Незадолго до четырех Лив и Мак вошли в университетскую кофейню. Почти все столики были заняты. Профессора болтали со студентами. Группа ребят из колледжа сидела, обложившись ноутбуками и учебниками. Несколько человек с покрасневшими глазами сжимали в руках кофейные кружки, словно молились о спасении.

— Здесь пахнет похмельем средней прожарки, — сказал Мак идущей впереди него Лив, положив руку ей на спину.

Лив вздрогнула от его прикосновения, но он либо не заметил, либо не подал виду. Он указал на столик у окна.

— Оттуда мы сможем видеть весь зал.

Лив села и осмотрела просторное помещение.

— Кажется, ее пока нет.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Да, очень. Мне необходим кофеин.

Она достала из сумочки кошелек, но Мак протестующе поднял руку.

— Я заплачу. Тебе что взять?

— Я могу сама купить себе кофе.

— Уверен, что можешь, но я угощаю.

Она закусила губу, размышляя, стоит ли продолжать спор. Но он будет еще десять раз возражать, а она слишком устала.

— Большой ванильный латте. Спасибо.

Он кивнул.

— Я быстро.

Она проводила его взглядом до стойки. Мак сверкнул улыбкой, от которой юная бариста покраснела и начала заикаться. Через несколько минут он вернулся к столу, неся две картонные чашки, на одной из которых был написан номер телефона.

Лив закатила глаза.

— По-моему, она для тебя чересчур молода.

Мак посмотрел на свою чашку, будто заметил цифры впервые. Пожал плечами.

— Такое со мной постоянно происходит.

— Ты бесстыдник.

— Что поделаешь. Природная харизма.

— Скорее природная наглость.

Мак покачал головой.

— Пей свой кофе. Может, от кофеина подобреешь.

Лив сделала глоток и застонала от удовольствия. Первый глоток всегда самый живительный. Она открыла глаза и увидела, что Мак ухмыляется.

— Тебя оставить наедине с этой штукой?

— А если я скажу «да», ты уйдешь?

Его тихий смешок произвел тот же эффект, что и кофе, — заставил ее сердце колотиться немного быстрее.

— Как ты узнал, где искать Джессику? — спросила она.

— Один мой друг хорошо разбирается в компьютерах.