Судя по сжатым зубам и хмурому взгляду, мои слова не на шутку разозлили Артема, чей юношеский максимализм не давал ему взглянуть на проблему со всех углов.

— Скрывать эмоции, говорите? Да нет у него никаких эмоций. Он любящий только себя чертов мех. И вместо сердца у него кусок железа…

— Прекрати! — не выдержала я, — думаю, наша прогулка подошла к концу. Я внезапно поняла, что неважно себя чувствую. Еще увидимся.

С трудом поборов желания потаскать зарвавшегося парня за ухо, я резко развернулась, и направилась в сторону каюты Джо, собираясь излить на приятеля все свое негодование, накопившееся после общения с братьями Волковыми.

— Два идиота, вот честное слово, Джо, — жаловалась я лучшему другу, лежа на кровати в его каюте и попивая вино из пузатого бокала, пока он, прядь за прядью перебирал мои волосы. Дело было к вечеру, избавившись от верхних юбок, я расстегнула пару пуговиц корсета, и изучала свои обтянутые в чулки ноги, — один прохода мне не дает, а второй, как капризный ребенок, лелеет свои обиды. Разобрались бы уже между собой, поговорили, как нормальные люди.

— А тебе не кажется, что ты чересчур близко к сердцу воспринимаешь их вражду?

— Ничуть! Я просто… — собралась возразить, а аргументов-то нет.

Я действительно заморочилась тем, что, по большому счету, меня не касается. Но как объяснить это проклятому сердцу, которое рвется в бой, зная, что кто-то незаслуженно страдает.

А Макс страдал. Пусть на его вечно ухмыляющемся, породистом лице прочесть это невозможно, внутри я знала, что ненависть брата больно бьет по его чувствам.

Желание помочь ему было сильнее меня. Ну и не последнюю роль сыграло стойкое убеждение, что страдать он должен только от моей руки, и ничьей больше. А уж я-то оторвусь!

— «Просто» что? — не унимался Джо.

— Просто хочу, чтобы справедливость восторжествовала, — выкуси! — как только дирижабль приземлится, мы помашем им всем ручкой, но до этого момента я не хочу видеть, как эти двое волком друг на друга смотрят. Какая все же говорящая у них фамилия, — хихикнула я, отчетливо понимая, что перебрала с алкоголем.

Входная дверь вдруг резко распахнулась, издавая протяжный скрип. Вспомнишь черта!

— Можно увезти девушку из кабаре, но кабаре из девушки — никогда, — войдя внутрь и оглядевшись, протянул мех.

При виде небрежно закатанных рукавов белой рубашки, спадающих на глаза черных прядей и недовольно поджатых губ, я замерла и, кажется, даже не дышала так долго, что началось головокружение. Хотя, может всему виной было выпитое вино, утверждать не берусь.

— Эй, это на что ты намекаешь? — нашлась я, наконец, с ответом.

— На твой внешний вид, колючка. Лежишь полуголая в обществе мужчины, который не приходится тебе мужем, напиваешься и хихикаешь так, что за дверью слышно. Узнав, до чего докатилась ее племянница, принцесса Железной империи, императрица отдаст концы, — представляя так живо описанную им реакцию своей мнимой тетушки, я вновь засмеялась.

— Ей повезло, что я всего лишь неизвестная танцовщица, а не ее родная кровь. И вообще, какого черта ты заходишь без стука, а если бы мы тут целовались? — улыбка слетела с его лица в мгновении ока, будто ее там и не было никогда.

— Даже если бы голые по кровати скакали, мне все равно, — обидные слова резанули по голым нервам, заставив меня вскочить на ноги, приблизиться к этому хаму и ткнуть его пальчиком в грудь.

— Говори зачем пришел, или проваливай!

— Не за чем, а за кем. За тобой, — без единой эмоции на лице выплюнул Макс, и только в его серых глазах бушевала буря, готовая снести все на своем пути.

— Я с тобой никуда не пойду. У нас с Джо планы на сегодняшний вечер, которые не включают любование твоей сиятельной персоной.

— Придется тебе их пересмотреть. Завтра вечером мы прибываем в Барле, и за это время мне нужно подготовить тебя ко встрече с императрицей.

— Перенеси на завтрашнее утро. Сегодня я не в духе, — но ему, судя по всему, было глубоко плевать.

— Ты не будешь против, если я унесу ее отсюда? — поинтересовался Макс обращаясь поверх моей головы к Джо.

— Она вся твоя, дорогуша, делай с ней что хочешь, — махнул рукой приятель, не обращая внимание на мои выпученные глаза и сложившиеся буквой «О» губы.

Получив добро, Макс схватил меня за бедра, как-то чересчур легко для своей худой комплекции, перекинул через плечо и направился к выходу.

— ПРЕДАТЕЛЬ! — ну все Джо, дай только вырваться и ты покойник.

— Куда ты меня тащишь? — повиснув на плече Макса, я, все то время, что он нес меня на себе по коридору, не переставая, колотила его кулачками по спине, надеясь хоть на какую-то реакцию, но мех на мои потуги не обращал внимания, продолжая крепко удерживать руками ягодицы и ноги, — отпусти, или я закричу.

— Кричи, — хмыкнул гад, — пусть все пассажиры, во главе с князем, оценят твою соблазнительную пятую точку. Уверен, она произведет фурор, кошечка.

Вот зараза, знает на что давить!

Остановившись перед незнакомой каютой, Макс толкнул плечом дверь, зашел внутрь и бросил меня на заправленную постель. Та спружинила, и я еще некоторое время не могла поймать равновесие, размахивая руками как дурочка.

Учитывая выпитое вино, голова кружилась так, словно я сейчас на ярмарке и катаюсь на карусели. А я их ой как не люблю!

Немного придя в себя, я огляделась по сторонам. От моей, эта каюта отличалась большими размерами, так как предназначалась не для одного, а двух пассажиров. Об этом говорило наличие второй кровати, на которой сидел приятель Макса и читал какую-то книгу. При виде нас, он удивленно вытаращил глаза и вскочил на ноги.

— Какого черта ты творишь? — прошипел он, косясь на входную дверь, словно опасаясь, что за нами идет погоня.

— Нам с «принцессой» надо кое о чем потолковать, Мэт. Не оставишь нас наедине? — не сводя с меня пристального взгляда произнес Макс.

Опустив глаза, я громко охнула, заметив, что спустившийся ниже некуда корсет, выставлял полушария моей груди всем на обозрение. Быстро водрузила его на место и приняла сидячее положение, наблюдая как Мэт, окинув своего приятеля скептическим взглядом, направился к двери.

Громкий стук, оповестивший о его уходе, прошелся по моим нервам словно горячий прутик.

— И что теперь? — вышло не так воинственно, как хотелось бы, да еще и голос подвел, но за свою честь я готова была стоять до последнего.

— А теперь, детка, я познакомлю тебя с твоей «родословной», чтобы при встрече с императрицей, ты не завалила экзамен. От этого напрямую зависит моё благосостояние, так что будь добра, соберись, — причина вроде уважительная, так что, сделав глубокий вдох, я сложила ладони на колени и приготовилась слушать своего заносчивого «учителя».