законное место во главе двора фейри. Не потому, что я хочу править, а потому, что я рождён для этого. И к своему долгу я отношусь очень серьёзно. Невыносимое ощущение, словно зудящее место, которое невозможно почесать.

Брат резким прыжком разворачивается от трона.

– А наше изгнание?

– Я могу вернуть вам крылья, но двор никогда не примет вас назад…

– Чушь собачья, – отрезает Баш.

– Ты хоть знаешь, почему мы убили отца? – спрашиваю я.

Баш отправляет мне предостерегающий взгляд. Этот вопрос балансирует на грани чересчур личного, но я хочу, чтобы она знала. Нужно, чтобы она знала, почему мы приняли такое решение.

– Вы были злы на него, – отвечает она настолько расплывчато, насколько это возможно.

– Конечно, мы разозлились на него. – Баш отрывает от лозы на стене тонкий побег и скручивает его в узел.

– Но почему мы разозлились? – продолжаю я и улавливаю, как Тилли сглатывает, словно у неё на мгновение возник комок в горле.

– Мы разозлились, – подхватывает Баш, – потому что он сказал нам, что собирается лишить нас наследства. Что мы не получим трон.

Мы оба наблюдаем за её реакцией. Как бы ни была хитроумна наша сестра, у неё никогда не получалось что-то скрыть от нас.

Меня удивляет, что никакой реакции нет вообще.

Время проверить её следующим секретом.

– Отец тогда уже умирал, ты знала об этом?

Она приоткрывает рот.

Наконец-то нам удалось её удивить.

– Он хотел отомстить Питеру Пэну за убийство Динь, поэтому отправился плавать в лагуне, надеясь, что это наделит его большей силой. Вместо этого он вышел умирающим.

– Поэтому он изо всех сил пытался придумать план, – продолжает Баш. – Но его план состоял в том, чтобы не позволить сыновьям взять власть в свои руки.

– «Вы симпатизируете Питеру Пэну, – сказал он нам. – Поэтому вы оба не заслуживаете власти».

– Поэтому он стал плести интриги за нашими спинами, – говорю я. – Он хотел, чтобы остров объединился против Питера Пэна, и знал, что у него мало времени, чтобы справиться самому. Поэтому он предложил твою руку капитану Крюку, и Крюк согласился.

– Он собирался продать тебя, – выдаёт Баш срывающимся голосом. – Как вещь на аукционе.

– И поэтому мы его убили, – заканчиваю я. – Чтобы защитить тебя и собственное законное место при дворе.

Сестра моргает. Но потом вновь поджимает губы, и вся кровь отливает от моего лица.

Я цепенею и покрываюсь холодным потом.

Она знала.

Ох, сука, она знала?

Мы с Башем смотрим друг на друга, и я вижу в его глазах отражение собственного гнева.

После того как мы убили отца, нас немедленно изолировали от сестры и так и не дали возможности объясниться. Мы винили в этом других благородных фейри при дворе: мы никогда им не нравились, они хотели бы видеть на троне марионетку.

Это имело смысл.

Но, возможно, за всем этим стояла сама Тилли.

– Я убью её, – говорю я брату.

– Я помогу тебе, – цедит он.

Мы устремляемся к ней наперегонки.

– Стойте! – кричит она и вскидывает руку, и пол под нашими ногами превращается в зыбучий песок.

Я шатаюсь. Баш падает на колени, и его руки увязают в песчаной трясине.

Это всё иллюзия. Я знаю, что это за магия. Я даже чувствую её слабый запах в воздухе. Сладость цветущей жимолости с землистой ноткой душистой травы.

Я удивлён, что мне стоит значительных сил с этим бороться.

Сестрица стала гораздо могущественнее в наше отсутствие.

Тилли долго, размеренно выдыхает.

– Да, я знала, что задумал отец. – Она складывает руки за спиной, её радужные глаза блестят. – Он пришёл ко мне первой, потому что знал, что я сделаю то, что необходимо. Никто из вас никогда не стремился чем-то пожертвовать во имя нужд народа фейри. Питер Пэн убил нашу мать, а вы и глазом не моргнули.

– Разве он не имел права ей отомстить? – выплёвывает Баш. – Наша мать была бессердечной стервой, она предала его. Говори о Пэне что хочешь, может, он злой и жестокий, но никогда не воткнёт нож в спину спящему.

Крылья Тилли сердито трепещут у неё за спиной, становясь по краям ярко-алыми.

– Отец был прав, лишив вас наследства. Вы позорите всех фейри. Я не жалею о принятых решениях. Я бы вышла замуж за капитана Крюка, и мы бы объединились, чтобы победить Питера Пэна.

– И что потом? У королевы фейри был бы муж-пират?

– Разве наша мать не была сначала обычной фейри? Но она заняла своё место при дворе, как и Крюк.

Я фыркаю.

– Ни на секунду на это не куплюсь.

Сестра кривит рот.

– Хорошо, допустим. Он был бы для меня как бельмо на глазу. Мужчины в Неверленде вечно полагают, что заслуживают власти, даже если это не так.

Она снова поворачивается, её крылья замирают.

– Тогда я сделала бы то же самое, что планирую сделать сейчас.

– А именно?

На её полных губах возникает поистине дьявольская улыбка.

– Позвала бы сюда его величайший страх, чтобы с ним разобраться, и после этого правила бы единолично всем Неверлендом.

Она так довольна собой, так горда этим, наша дорогая сестричка. Как сильно она изменилась в беспощадном мире двора фейри.

– Я знаю, что могу справиться лучше, – добавляет она. – Я справлюсь лучше.

Я почти слышу слова, которые она не сказала.

– Тилли, что ты сделала? – Я дёргаюсь прочь, но зыбучие пески не выпускают меня и засасывают всё глубже.

– Убить двух зайцев одним выстрелом. Помните эту поговорку? Ба её очень любила.

– Выкладывай уже, сестрёнка. – Баш следом за мной бросается вперёд, проверяя силу песка.

– Только один человек может справиться и с Крюком, и с Питером Пэном.

Я холодею изнутри.

– Нет, – мотает головой Баш. – Не говори мне…

– Крокодил, – произносит она.

– Твою мать.

Тилли улыбается.

– Копание в головах девиц Дарлинг за все эти годы принесло мне ценный улов – секреты Питера Пэна. Он что-то скрывает от Крокодила, и тот не обрадуется, когда узнает. В конечном счёте Крокодил сожрёт и Пэна, и Крюка, и я останусь единственной, кто уцелеет.

Она отворачивается, крылья смыкаются за её спиной. Пол снова становится каменным, и мы наконец оказываемся на свободе.

– Я предлагаю вам выбрать сторону, – говорит Тилли, уходя. – И если вы хотите жить, то советую принять мою.

Глава 16

Уинни

Я просыпаюсь от того, что член Питера Пэна давит мне на поясницу.

В комнате темно и тихо, и невозможно сказать точно, который сейчас час. Голова у меня после сна не совсем ясная, но при этом я отлично отдохнула: подозреваю, это как-то