— Дело в том, что я попросил оружие против Изменённых, — признался я.

Дарина нахмурилась.

— Ну не мог же я сказать «против Инсеков»! — сказал я. — И я не сбрасывал другие Гнезда со счета до конца. Но если замешан Продавец, то он мог решить, что я собираюсь… ну… напасть на разорённое Гнездо. Добить вас. Тогда ему было выгодно продать патроны.

Говорить это было как-то неудобно, словно я и впрямь такое замышлял. Но Дарина не обиделась. Постояла, теребя пальцами подбородок. Вздохнула:

— Допустим. Либо Инсеки, либо Продавцы. Ни на тех, ни на других у нас влияния нет.

Она смущённо и как-то очень по-человечески улыбнулась:

— Это для людей мы странные, страшные и могучие. Для пришельцев — тьфу. Почти что люди.

— Дарина, давай отсюда уйдём, а? — попросила Наська.

Я её понимал. Пусть тварюга и не подавала больше никаких признаков жизни, но стоять рядом с ней было как минимум неприятно.

Дарина не стала спорить. Мы вышли из концертного зала (увы, Дарина явно не собиралась вести меня через таинственную металлическую дверь в «защищённую зону») и двинулись по коридору. Уже через пару шагов я стащил с ног кроссовки вместе с ошмётками носков и бросил их на пол. Проще было идти босиком, чем в преждевременно отслужившей своё обуви.

Глава девятая

Мы расположились в кафе на первом этаже, где когда-то питались работники культуры, а потом — Изменённые. Как-то я раньше не задумывался, где они едят, а всё оказалось банально. И надо сказать, что это место выглядело вполне прилично, наверное, как и во времена министерского прошлого. Тут были нормальные столы, стулья и кресла. Лампы, когда Дарина щёлкнула выключателем, загорелись довольно ярко. Наська побежала за барную стойку и там зашумела кофе-машина.

Да тут даже едой пахло!

— Ого, — сказал я. — Настасья, у вас есть кофе?

— Есть! — с гордостью откликнулась она.

— Я тоже пью кофе, — сказала Дарина. — Да все пьют. Даже мать пила.

— Я сделаю! — пообещала от стойки Наська. — Тебе капучино, как всегда?

Глянув на часы, я узнал, что времени уже два часа ночи. Сна не было ни в одном глазу, сказался и адреналин, и таинственный субстрат.

Но кофе — это здорово.

— Мне тоже, — попросил я. — Можно покрепче.

Тот, что в государственных магазинах, обычно кислый и толком не бодрит. Я беру иногда хороший в Комке, но он дорогой, не меньше блюка за пятьдесят грамм зерен. Кофейные плантации пострадали от изменившегося климата.

— Расскажи мне про Инсеков и Продавцов, — сказал я. — То, что ты знаешь, а я нет.

— Вряд ли услышишь что-то новое, — вздохнула Дарина. — Хорошо. Буду рассказывать, словно ты пролежал в коме все эти годы.

Подперев голову руками, она уставилась на меня. Потом сказала:

— Итак, после Перемены люди узнали о существовании двух инопланетных цивилизаций. Первая — Инсеки. Наши добрые друзья и покровители. Они уже некоторое время наблюдали за Землёй и с ужасом понимали, что человечество готово себя уничтожить. Их этика велела не вмешиваться, пусть всё идёт как идёт, но когда началась ядерная война, то их сердце… или что там у них… дрогнуло… бла-бла-бла… Они уничтожили всё ядерное оружие, а попутно ещё и ядерную энергетику. А также запретили пилотируемую космонавтику, интернет, мобильную связь, некоторые биотехнологии. Но зато они дали прививку от всех вирусных болезней. И создали Гнёзда, где можно спасать смертельно больных детей, превращая их в Изменённых. Больше они ни во что не вмешиваются. Они похожи на больших муравьёв, поэтому их называют Инсеки. Хотя они говорят, что никакого отношения к насекомым не имеют. Всё, наверное?

— Луна, — напомнил я. — Почему-то им не понравилась Луна.

За стойкой бара зашумело кофе-машина.

— Да, Луну они раздробили на два спутника поменьше и пылевое кольцо, — кивнула Дарина. — Тоже не знаю зачем. Теперь Продавцы. Они чуть позже появились. Инсеки сказали, что Продавцы неопасны и дружелюбны. Так и есть. Они продают что угодно. Можно даже купить «Джоконду». Или две. И обе будут настоящие.

Я знал парня, у которого дома висела «Джоконда». По-моему, он сбрендил, заплатил за картину два десятка рэдок. С одной стороны это много, а с другой — ничто. Это значит, что в мире сейчас тысячи знаменитых картин. Всяких там «Подсолнухов», «Джоконд» и «Чёрных квадратов». И будет ещё больше. То есть они на самом-то деле стоят не дороже репродукции, ведь вся их ценность была в уникальности.

— Кто такие Продавцы я не знаю, — продолжала Дарина. — Их Комки однажды упали на Землю в разных крупных городах. Они не выходят никуда и всегда закутаны, только лицо чуть видно. Может они вообще роботы или голограммы. Ну, ты услышал что-то новое?

— Думал, вы больше знаете, — сказал я разочарованно.

— Потому что Инсеки нас создали, а мутагены мы покупаем у Продавцов? — Дарина покачала головой. — Нет.

Почему-то мне всегда казалось, что Изменённые хранят какие-то тайные знания о пришельцах. И слова Дарины меня разочаровали… и, честно говоря, удивили. Я смотрел на неё, и она вдруг заёрзала, начала отводить взгляд.

— Даринка, ты чего-то не договариваешь, — сказал я. — Вот уверен, что у вас отношения с Инсеками сложнее, чем ты говоришь.

— Сложнее, — призналась она с явной неохотой. — Но это совсем другое. О них я говорить не стану.

Чем дольше я на неё смотрел, тем сильнее она нервничала и отводила взгляд. Сиреневый свет радужки притух, и я подумал, что он как индикатор настроения. Когда ей неудобно или нехорошо, глаза становятся почти обычными.

— Максим, не требуй большего, — взмолилась она. — Ты спросил, я ответила. Всё, что могла. Остальное совершенно не касается нашей ситуации. Это… это вопрос Гнезда. Смысла нашего существования.

Тут подошла Наська — с подносом, на котором стояли три чашки капучино и горка бутербродов на тарелке. Хлеб был порезан косо, колбаса — толстенными ломтями. Похоже, она сама их настругала. Усевшись рядом с Дариной куколка гордо взяла чашку и принялась пить кофе. Дарина тоже торопливо поднесла чашку к губам, словно радуясь возможности уйти от разговора.

— Хорошо, — сказал я, вспоминая девочку-стражу из большого Гнезда. — Не касается, так не касается. Но выходит, что у Продавцов тоже была возможность напасть на Гнездо. Да, да, они дружелюбны. Но вдруг? Решили ваши кристаллы присвоить.

— Нет у нас кристаллов, — ответила Дарина.

— Ну сколько-то есть, вы же мутагены покупаете… Есть ещё какие-то ценности, необычные штуки? Субстрат этот ваш? Паутина?

Дарина пожала плечами, взяла бутерброд.

— У всех есть одно и то же, ничего особенного наше Гнездо не имеет. Чего на нас-то нападать? Вон, на Тульской совсем маленькое Гнездо, его ещё проще захватить…