— Куда? — ахнула Белинда.

— Этого он не сказал, — пожала она плечами. — И я могу вам сообщить еще кое-что: эти кражи не имеют никакого отношения к Гранту.

Трейси и Белинда недоверчиво уставились на нее.

— Откуда ты знаешь? — спросила Трейси. Холли пересказала им то, что она только что услышала.

На лице Белинды появилось озадаченное выражение:

— Значит, если Грант скажет полиции, что Мелтдауна и серую кобылу Мейлэмов украл Джек Пирс, тот скажет матери Гранта о его долгах?

— Именно, — кивнула Холли. — И еще о том, что Гранта собираются судить. Он никогда не попадет в олимпийскую сборную, если на него заведут уголовное дело. Пирс знает, что это известие убьет мать Гранта.

— Ну, дела! — тряхнула головой Трейси. — Но вот одного я не могу понять: как это Джек Пирс узнал, где висит ключ от стойла Мелтдауна, если Грант ему не говорил?

Глаза Белинды за толстыми стеклами очков округлились еще больше.

— Торговец сеном! — выпалила она.

— Какой еще торговец сеном? — удивилась Холли.

— Тот, что привез сено для Мелтдауна несколько дней назад. Мама сказала, это был какой-то новый поставщик. Она попросила его сгрузить сено в свободный денник. И, конечно, он увидел ключ, висевший за дверью!

— Молодец, Белинда! Я уверена, ты права, — похвалила ее Холли. — Тогда что же мы стоим? Поехали к тебе домой и найдем эту карту.

Вернувшись в дом Белинды, девочки обнаружили записку от миссис Хейес:

"Ушла к тете Сьюзи. К вечеру вернусь. Холли и Трейси могут ночевать у нас".

— Тогда мне надо позвонить домой, предупредить папу, — сказала Холли.

— А я позвоню маме, — добавила Трейси, — А то она будет беспокоиться.

Согласно крупномасштабной карте, которую Белинда отыскала в столе отца, ферма Колдблоу располагалась на холме к северу от Виллоу-Дейла.

— Это же десятки миль! Пройдет целая вечность, пока мы доберемся туда на великах, — сокрушалась Белинда.

— Ну уж, скажешь тоже — вечность! — фыркнула Трейси.

— Тебе хорошо говорить, ты никогда не устаешь! — сказала Белинда.

— Можно на автобусе доехать, — предложила Холли. — Если я не ошибаюсь, в конце вашей улицы, кажется, есть остановка.

— Есть! — радостно кивнула Белинда. Вид у нее был уже не такой уж поникший. Как раз, когда они выходили из дома, по улице проезжал автобус. Белинда выскочила на обочину и замахала руками. Автобус остановился, и члены Детективного клуба поднялись в салон. Оплатив за проезд, они шлепнулись на задние сиденья.

Автобус проехал по городу и, тарахтя и подскакивая, покатил по крутой, извилистой дороге, взбегающей вверх к Верхним болотам. Они проехали мимо массивных ворот с двумя каменными львами. В конце подъездной аллеи был виден огромный особняк с причудливыми очертаниями башен, выделяющихся на фоне неба.

— Bay! — высунулась из окна Трейси. — Это случайно не Колдблоу?

— Не будь дурой! Это же Уэтфилд-хаус, — осадила ее Белинда. — Разве ты не слышала всякие страшные истории про семейство Уэтфилдов? Про них здесь все знают.

— Нет, я про них ничего не знаю, — покачала головой Холли.

Белинда пожала плечами.

— Это очень старая история. У хозяина дома было два сына. Младший был его любимчиком и всегда получал все, что хотел, а старший должен был заботиться о семье. Старший так завидовал младшему, что убил его… Говорят, его тело похоронено где-то на земле имения, но никто не знает, где.

— Bay! — глаза Трейси стали круглыми, как блюдца. — Это похоже на один из твоих детективов, Холли.

— Похоже, — согласилась Холли. — Должна сказать, эта история напомнила мне другую, которую я знаю, за исключением, правда, конца.

— Ты имеешь в виду д'Анжело? — спросила Трейси.

— Да. Фрэн совершенно ясно дала понять, что завидует брату. Она считает, что он баловень судьбы, в то время как ей пришлось забыть о своей мечте стать актрисой и вместо этого заботиться о больной матери.

— Тогда, может быть, Фрэн из чувства мести сказала Джеку Пирсу о том, что Гранту грозит суд, — предположила Белинда.

Радостная улыбка озарила лицо Трейси:

— Ха, похоже, эту тайну мы разгадали!

— Да, — задумчиво проговорила Холли. — Хотя, возможно, она не подозревала, что Пирс будет шантажировать этим Гранта.

— Правильно, — согласились остальные. — Она мне сказала, что иногда бывает

слишком болтлива, — припомнила Холли. — Может быть, она просто доверила эту тайну Пирсу, а он ее предал. Они ведь ссорились тогда на рынке, помните?

— В любом случае, это не поможет нам найти Мелтдауна, — опять сникла Белинда.

Они так увлеклись разговором, что не заметили, как автобус остановился.

— Так что, девочки, — обернулся к ним водитель, — вы выходите или обратно поедем?

— Нет, нам надо на Верхние болота, — сказала Холли.

— Это и есть Верхние болота. Дальше автобус не идет.

— А где же ферма Колдблоу? — удивленно спросила Белинда.

— Там дальше, — махнул рукой водитель. — Еще три четверти мили по дороге, вон за тем пригорком. Автобус там не пройдет — слишком узкая дорога.

— Три четверти мили! — воскликнула Белинда, уныло глядя на подруг. — Да еще без обеда. Вы хотя бы заметили, что мы пропустили ленч? Может, кому-нибудь в голову пришло захватить с собой пару сандвичей? — Она со вздохом поднялась с сиденья. — Придется, видно, терпеть до дома.

Подруги проводили взглядом автобус, который развернулся и покатил обратно в город. Тучи застилали солнце, дул холодный, почти морозный ветер. Впереди извивалась узкая неровная дорога, исчезая за вершиной крутого холма.

Холли обхватила себя руками.

— Холодно! Эй, что же мы стоим? Пошли! Добравшись до вершины холма, внизу, в долине, они увидели ферму Колдблоу. Она представляла собой кучку невзрачных строений, теснившихся в конце грунтовой дороги.

— Лучше пройти полем, обогнуть и выйти сзади, чтобы нас никто не увидел, — предложила Трейси.

Они перелезли через забор и гуськом направились к дому. Под ногами чавкала жидкая грязь; девочки страшно нервничали. Джеку Пирсу известно, что кто-то искал его на рынке, и ему не составит труда догадаться, кто именно. Если похититель обнаружит, что они вертятся около его владений, кто знает, что он предпримет.

Несколько минут спустя подруги уже сидели, притаившись за одним из строений, глядя на дом в другом конце двора, казавшийся холодным и угрюмым. Штукатурка на стенах потрескалась и местами осыпалась, а на крыше кое-где не хватало черепицы. Над трубой вился дым, — значит, хозяин был дома. У входной двери стояла красная легковая машина с кузовом "универсал". Рядом с домом располагался большой сарай, за ним — длинный кирпичный хлев для скота. Сзади виднелся еще один полуразвалившийся сарай с дверями по обе стороны.