Окно по-прежнему плотно занавешено, и я изо всех сил прислушиваюсь к шуму снаружи – когда к мерному перестуку копыт добавляется гул голосов и шум пусть и редких, но всё же других проезжающих карет, я, извернувшись и проявив чудеса гибкости и ловкости, по крайней мере, для себя, достаю из кармана флакон с универсальным противоядием и под заинтересованным взглядом похитителя «случайно» роняю на пол. Ногой пытаюсь задвинуть подальше, и мужчина стремительно наклоняется, чтобы его поднять.

– Ну-ка… – начинает он говорить, но закончить фразу у него не получается – я изо всех сил бью его ногой в лицо. Кажется, хрустнул нос. Я, стиснув зубы и практически зажмурившись, добавляю ещё пару раз и выскакиваю – а вернее, вываливаюсь – из кареты. Падение отзывается болью в локтях, коленях, бедре и даже спине – не знаю даже, как можно было ушибить это всё разом, но куда больше меня беспокоит другое: куда бежать. И ещё то, что я не смогла забрать флакон. Продумывая впопыхах свой нехитрый план, я почему-то была уверена, что мужчина не успеет дотянуться до флакона и сжать его в руке, и я смогу либо уничтожить, либо даже забрать с собой зелье. Увы. Флакон остался в кулаке мужчины, и надежда, что он раздавил его сам, инстинктивно сжав руку от боли, весьма призрачна.

Район мне совершенно незнаком, я наугад сворачиваю в какие-то тёмные и грязные переулки, спотыкаясь и поскальзываясь – я даже не хочу знать, что там под моими ногами на каменной мостовой, и чувствую, что всё зря. Меня нагоняют, с каждой секундой изматывающего бега расстояние между нами неуклонно сокращается – я слышу, как приближаются шаги. От отчаяния и безнадёжности мне хочется завыть и сразу сдаться. Чего ради заставлять сердце выпрыгивать из груди и сбивать в кровь ноги, если вот-вот на моём плече сомкнутся жёсткие пальцы…

Я всё равно бегу, проклиная про себя и собственную лень – вот давно надо было начать бегать по утрам, хотя бы через день, глядишь, смогла бы убежать, и Иннаси – вот приспичило же ей попрощаться таким необычным образом, лучше бы письмо написала, и братьев Иннаси – ради безопасности сестры надо было отговорить её от встречи, а не покушаться на мою свободу и жизнь…

Я не выдерживаю и трачу драгоценные доли секунды, чтобы оглянуться, сделав очередной поворот: порождённое страхом ощущение, что преследователь уже в шаге от меня – невыносимо, но позади никого пока нет, а вот впереди…

Я врезаюсь в кого-то на полном ходу. Меня успевает накрыть волной ужаса, что братья Иннаси меня обхитрили, взяли «в клещи», но волосы у почти сбитого мной мужчины тёмные. А ещё у него глаза альда, чуть светящиеся в темноте, и рука в гипсе. Мир так тесен…

– Травница Йара, – говорит он, удерживая меня за локоть.

А затем отпускает… и достаёт нож. Я не успеваю ни ужаснуться, ни шарахнуться – молниеносное движение, и мои руки свободны. – Нужна помощь?

Помощь мне чертовски нужна, но что-то не даёт просто взять и согласиться. Безумие и самоубийственные наклонности, вероятно, ведь какая разница, что он может попросить потом, если иначе никакого потом может вообще не наступить!

– Я сварю тебе какое-нибудь очень хорошее зелье, – торопливо обещаю я. – Любое из разрешённых.

– Не нужно, за тебя расплатится Йар, – говорит альд, изучая что-то за моей спиной.

И я в ужасе слушаю, как отвечаю ему почему-то:

– Нет.

Вот я дура-то, – думаю с тоской, разворачиваясь к неспешно подходящему преследователю – видимо, он тоже распознал альда и решил не нервировать того резкими движениями. А из-за поворота показался уже и тот, с разбитым лицом, и уж теперь-то он точно меня не отпустит. Альд почему-то медлит и не уходит. Хочет посмотреть? Поторговаться? Ждёт, что я передумаю? Ну давай же, Асия, скажи, что-нибудь, не тупи!

– Асия, не глупи! – словно подслушав мои мысли, говорит один из преследователей. Тот, который, видимо, правил лошадьми. – Мы ничего тебе не сделаем, отвезём обратно в Академию или в Госпиталь, куда скажешь.

– Прости, шутка была действительно неудачной, – поддерживает его второй, держась рукой за окровавленное лицо. – Я не думал, что ты воспримешь это всерьёз!

Они звучат убедительно. Очень. Настолько, что я думаю о том, что оставшиеся несколько дней до отъезда на практику мне надо провести в каком-нибудь укромном и надёжном месте. Как назло, в голову приходит лишь безумная идея – въехать в комнату к Йару, но я её даже не хочу рассматривать. Я должна позаботиться о себе сама, а не вручать свою жизнь в руки хоть и обаятельного, но весьма сомнительного альда.

– Я сам провожу девушку, куда ей надо, – в это время высокомерно заявляет другой, ещё более сомнительный альд, ненавязчиво подбрасывая в здоровой руке нож.

– Асия… – протягивает мне руку блондин с неповреждённым лицом. – Сестра не простит нам, если с тобой что-то случится! С нами тебе будет совершенно безопасно…

А мне вспоминается почему-то сама Иннаси с битой, и с такой готовностью пришедшие ей на помощь родственники… И я сама не замечаю, как принимаю предложенную мне загипсованную руку альда. Не знаю, насколько это неверный выбор, и есть ли вообще верный в данной ситуации…

Братья Иннаси переглядываются. Хотят напасть? Думают, что справятся с альдом, у которого только одна рука? Я бы всё равно поставила на альда, и они, видимо, рассудив так же, отступают. Ещё раз заверяют меня, что не собирались ни в коей мере обижать, просят не держать зла и под пристальным взглядом моего неожиданного защитника уходят.

– Спасибо, – говорю я, пока мы идём обратно к широкой улице, на которой водятся экипажи. Я чувствую себя невероятно неловко – наше предыдущее общение никак не предполагало, что он будет мне помогать. И рука его пострадала, кажется, из-за меня…

– Не за что, – любезно отзывается альд. Словно и не было этих мешочков с деньгами, вторжения в мою комнату и жестокой драки между ним и Йаром. – Меня зовут Бран. Куда тебя отвезти?

Мне больше всего хочется либо к Йару, либо в полицию, и написать там заявление на братьев Иннаси, но я заставляю себя произнести:

– В Госпиталь.

Стоит начать описывать в полиции обстоятельства нападения, и всплывёт сама Иннаси, а я всё так же не желаю ей зла. Впрочем, это не значит, что мне не надо как-то себя подстраховать, осталось придумать как. Написать письмо и организовать его отправку, если со мной что-то случится? Наварить парализующего зелья? Спрятаться получше и найти телохранителя? Всё перечисленное сразу?

Что касается второго, вернее, первого варианта, который упрямо лез в голову – мы с альдом друг другу никто, с какой радости он должен взвалить на себя заботу о травнице с кучей странностей и проблем? И чем я буду с ним за это расплачиваться? Собой? Ну уж нет.

В Госпитале тихо и пусто, на обшарпанной скамье для ожидающих своей очереди пациентов – никого… и вообще никого. Видимо, Лана решила не дожидаться опаздывающую сменщицу, то ли была уверена, что я вот-вот появлюсь, то ли ей было всё равно, а может, и то и другое… В иной раз я бы обрадовалась царившей пустоте – можно попробовать поспать, но сегодня чувствовала лишь страх и была уверена, что не засну – так и просижу, настороженно гипнотизируя дверь и вздрагивая от малейшего шороха, перебирая в памяти события прошедшего вечера и гадая – неужто правда это была шутка? И чем я теперь обязана Брану…