Мы дошли до берега озера и остановились на мостках полюбоваться утками с выводком подрастающих утят. Не прошло и минуты, как умильную картину нарушил брошенный в воду камень. Огромный булыжник упал в полуметре от меня, обдав изрядным количеством брызг. Мы с мисс Крэтой обернулись и еле успели увернуться от залпа новых камней. Ватага пышно одетых подростков под предводительством рыжего обстреливали нас с торжествующими криками.

— Ваше Высочество! — завопила Швабра, удивив меня силой своего контральто.

Все хулиганы, кроме рыжего, выронили камни, он же обернулся к приятелям и что-то негромко сказал. Те засмеялись, причем кое-кто смущенно. Я почти не сомневалась, что шутка была скабрезной.

Итак, это мой жених. Я видела семейный королевский портрет двухгодичной давности. Сандрос там выглядел милым солнышком, сейчас он вытянулся, хотя вряд ли доставал мне до уха, черты лица стали грубее, а веснушки потеснили выпуклые розовые прыщики.

— Би-а-а-а-аша! Иди, поцелу-ую!

Он снова замахнулся, но выскочивший из кустов смерч по имени Гай сбил его с ног. Мой названный братишка в один миг оказался верхом на поверженном высочестве и тряс его за грудки:

— Не смей обижать мою сестру, рыжий урод!

Не скажу, кто из нас оказался быстрее: уже в следующую секунду я оттаскивала Гая, а мисс Крэта поднимала принца.

Вот так защитник! Маленький да отважный! Не посмотрел, что не только ниже ростом, но и мельче моего обидчика, сразу ринулся в драку. Я очень испугалась, что нас разлучат. Тащила мальчишку за руку до самого дворца чуть ли не бегом. Гай дулся на меня — он недостаточно, видите ли, наподдал рыжему негодяю. Я усадила парнишку в гостиной на диван и прохаживалась мимо него то в одну, то в другую сторону, подбирая слова:

— Мой милый брат, я должна бы благодарить тебя, но…

Гай, кажется, не слушал:

— Пусть только попробует еще раз… я ему…

— Умоляю, не связывайся, дорогой. Пусть Его Величество разбирается со своим сыном.

— Ага! Дождешься от них.

— Ты хоть понимаешь, что поднял руку на принца? — возмутилась я.

— Тоже мне принц! — выкрикнул Гай, сжимая кулаки. — Хуже дворовых…

— Сандрос принц и, больше того, он мой будущий… — выговорить слово «муж» я не смогла, — мой будущий жених.

— Жених! — мальчишка вскочил и посмотрел на меня чуть ли не с ненавистью: — А как же Рэймон?

Я пожала плечами, а Гай выскочил за дверь. Что с ним творится? Такой спокойный был, а теперь, словно подменили.

* * *

Беспокоясь о Гае, я попросила Митию разыскать его.

— Мне притащить мальчишку сюда? — испуганно уточнила служанка, не особо рассчитывая справиться с ним.

— Не нужно. Убедись, что он у виконта. Главное, чтобы вообще не сбежал.

Мития присела в реверансе и отправилась выполнять поручение. Мисс Крэта, оказавшаяся свидетельницей нашего разговора, неодобрительно покачала головой:

— Какие вы оба дикие!

Это неосторожное замечание сорвало последние засовы с моего гнева:

— Мы дикие? — Спросил бы меня кто, не пытаюсь ли взглядом поджечь дворец, я бы не возражала. В груди горело возмущение, я выплеснула его на Швабру: — По-вашему, бросаться в людей камнями — нормально?

— Сандрос метил в уток!

— В уток. Да-а-а. Достойное занятие для принца, а вот заступиться за подвергшуюся унижению сестру — дикость.

Мисс Крэта растерянно расширила глаза.

— Просите, леди Аделия, я вовсе не это хотела сказать.

— Что вы хотели сказать? Что я должна благодарить Его Высочество за брошенные камни?

— Вовсе нет. — Она коснулась моего локтя так осторожно, что я не сразу заметила. — Принц избалован — это всем известно. Так уж получилось. Старшего готовили к трону, а младший, обожаемый королевой, рос во вседозволенности, Ее Величество потакала любым его желаниям, ведь Сандрос так похож на нее. Не думайте, что только вы страдаете от его выходок, это бич всех придворных.

— Теперь остальные могут вздохнуть свободно, — горько заметила я, — самой удобной мишенью станет невеста Его Высочества.

— Король защитит вас, Аделия! — не слишком уверенно воскликнула мисс Крэта.

Я покачала головой:

— Оставьте меня, пожалуйста, и пусть Мития сразу сообщит, удалось ли ей разыскать Гая.

* * *

Названный брат, к счастью, нашелся в комнатах виконта и даже пообещал служанке вернуться утром во дворец. Так мне было даже спокойнее: вряд ли Сандрос отважится мстить Гаю, когда тот под присмотром Рэймона.

Остаток дня я размышляла о двух женихах: одного мне готовил граф Боннт, второго — король. Первый отказался от этой роли. Второй воспринял ее как развлечение. В отношении ко мне этих людей я нашла много общего. Помнится, при встрече у ручья Рэймон тоже «тыкал» и именовал меня исключительно Бараньей башкой. Я объяснила бы это лишенным сердечности детством виконта — он привык к ненависти окружающих и защищался от разочарований иронией и сарказмом.

Что же случилось с Его Высочеством? Сандроса не обделяли теплом и любовью, откуда взялась жестокость? Быть может, он раздражен тем, что трон достанется Габриоту? Мои мысли невольно вернулись к собственной семье. Ни я, ни сестры не могли унаследовать имение отца, но это не сделало нас сухарями. Мы любили и родителей, и друг друга.

Щеки мои стали мокрыми от слез, я осушила их ладонями и вышла на балкон, подставляя лицо ветерку. Кто решил судьбу достойных? Почему их истребили? Разве это справедливо? Хотелось кричать в небо: «Верните их! Верните мою семью!» Возможно, я произнесла страстное требование вслух, потому что сразу получила ответ:

— Ничего нельзя исправить, леди.

Прямо под балконом стоял высокий человек, облаченный в белый балахон. На плечах его лежали, спускаясь до середины груди, пояса и чуть ли не до колен массивные золотые цепи. Я узнала в нем насельника горного монастыря «Всех Хранителей», но не веря в возможность встретить инока в миру, спросила:

— Кто вы?

— Ты догадалась, — поднял он бледное лицо.

Возможно, мы виделись, хотя во время посещения монастыря его обитатели показались мне близнецами — настолько схожими были выражения их лиц: отрешенные и необъяснимо счастливые. Помнится, я шепнула тогда Лоте: «Им, случайно, при постриге не наклеивают одинаковые маски?» Сестра не оценила моей шутки. Она, как позже выяснилось, мечтала жить в этом монастыре.

— Вы прорицатель? — склонилась я через перила.

Монах смиренно поклонился:

— Так меня называет Его Величество.

Вот удача! Я чуть не подпрыгнула, осознав возможность разузнать все из первых уст. Не надеясь, что охрана выпустит меня без сопровождения, попросила: