– Хорошо, – кивнул вельможа, принимая мои условия.

Странный всё же, чужой человек, а так беспокоится.

Опросив лекаря, тот вообще в наш разговор не вмешивался, а застыл в стороне, и выяснив, что необходимых инструментов тот при себе не имеет, выругался, своё тратить мне не хотелось, и бегом направился в свой номер. Воина прихватить не забыл, не самому же саквояж нести со всем, что нужно. Пока меня не было, свету в комнате юноши стало больше, это я велел, лекарь тоже готовился. Открыв саквояж и выгнав всех лишних людей – но вельможа не ушёл, чуть в стороне сел, пристально за всем наблюдая, – я достал кувшин с креплёным вином и помыл кожу на животе у больного, а потом и свои руки. Лекаря тоже заставил помыть свои лапищи, особенно под ногтями. У меня и так было чисто, однако я всё равно обработал их.

Пока юноша сосал под языком мякиш гашиша, тоже из моих запасов, я убедился, что он уже не реагирует на уколы, в забытье находится, и сделал быстро разрез. Нет, всё же анестезия работала плохо, и два воина, которых я вызвал из коридора, стали удерживать хозяина, пока я проводил операцию. Повезло, когда я извлёк воспалённую кишку из живота и, развернувшись, собирался её бросить в подставленное лекарем деревянное ведро, та лопнула у меня в руке. К счастью, брызги в рану не попали, но воняло крепко. Пришлось тщательно отмывать руки от гноя. Потом ушил кишку и рану, наказав лекарю следить за состоянием больного. Пульс я контролировал, но, несмотря на субтильный и болезненней вид пациента, сердце его оказалось здоровым, и он выдержал операцию. Резал я его фактически по живому, так что лишь восхитился его мужеством и терпением. Последние минуты операции он был в сознании и даже наблюдал, как я его шил, но теперь уснул.

Цену я назначил тут же, как говорится, не отходя от тела. Осмотрев свою изгвазданную одежду, велел в качестве платы принести мне замену, но богатую. Этого мне хватило. А замаранную отдал в стирку, будет сменкой.

* * *

Надо ли говорить, что утром следующего дня я был невыспавшийся и злой. Мало того что пришлось ночевать рядом с больным, каждый час вскакивая и проверяя, как он там, так ещё дел много, а менять распорядок дня я не собирался. Моё раздражение вылилось на двух воинов, с которыми спарринговал, положил обоих, в смысле довёл до такого состояния, когда бой они продолжать не могут, потом душ, завтрак и снова к пациенту. Тот уже был в сознании и лежал на спине, рассматривая повязку на животе. Помыв руки, продезинфицировав их, я снял повязку. Тут как раз вошёл такой же невыспавшийся вельможа, под его присмотром я и изучил, как идёт процесс заживления. Отлично шёл, воспаления нет, что я и сказал как пациенту, так и его ангелу-спасителю, которым выступал мой партнёр по играм.

Ответив на несколько вопросов последнего, тот интересовался состоянием пациента, напомнил о диете и о том, что в ближайшие три дня вставать ему запрещаю, после чего распрощался и вернулся в свой номер. Дела не ждали. А в номере ждал сюрприз: полный комплект одеяний раджи, украшенных позолотой и серебряными нитями, обувь и даже тюрбан были моего размера. Не удержавшись, примерил. Как на меня шито. Выполнил-таки вельможа заказ.

Вечером, когда шла очередная партия игры в шахматы – за пациентом лекарь сейчас присматривал, – вельможа спросил:

– Значит, завра уезжаете?

– Откуда такая информация, я вроде её не распространял? – Сделав ход, я с интересом посмотрел на партнёра по игре, пока тот задумчиво перебирал чётки, обдумывая свой ход.

Одет я был в подаренные одежды, так что гордо сидел, сверкая, как новогодняя игрушка, при свете светильников.

– Не говорили, – согласился тот, немного подавшись вперёд, разглядывая игровую доску, но пока не делая хода. – Но глаза да видят. Я видел, как из вашего номера вывозили много вещей и грузили в наёмную повозку. Да и сегодня вечером вы пришли сразу с двумя саблями на поясе. Кстати, поясните старому воину, почему они у вас такие прямые?

– Не совсем прямые, – не согласился я. – Однако обучали меня именно на таком оружии, вот и заказал по руке. Пока они тяжеловаты для меня, но со временем этот недостаток пройдёт. Тренировки – наше всё.

– То, что вы обеерукий, стало понятно давно, а сейчас, когда вы стали носить две сабли сразу, стало ясно, что и воин вы неординарный. Не только лекарь… Кстати, это ведь вы побили старшего воина наместника?

– Кого я побил? – удивился я.

– Примерно три недели назад двух воинов в кулачном бою побил молоденький воин. Описание сходится.

– Может, и побил, – пожал я плечами, с интересом пронаблюдав за сделавшим ход вельможей и задумавшись теперь о своём шаге.

– Наместник и его старший воин наконец вернулись от раджи, у вас могут возникнуть проблемы, вы вовремя уезжаете из города.

– Этот воин злопамятный такой?

– Нет, не замечал такого за ним, но наместник… Он очень плохой человек и заботится о своей репутации.

– Чего же раньше он не озаботился этой своей репутацией, после того, как я его воинов побил, а он отправился со своими воинами в поход? Прошло четыре дня, времени – вагон.

– Не знаю, что такое вагон, но времени у него на самом деле было не так и много, да и узнал он об этом случае поздно. А сейчас вернулся.

– И что? – удивлённо посмотрел я на партнёра. – Вернулся и вернулся. Полезет ко мне, будет бит.

– У него много воинов, не все ушли воевать, личная охрана осталась.

– А при чём тут охрана? Забраться в дом наместника и перерезать ему глотку мне труда не составит, обучен. Однако давайте не будем об этом, я знаю, к чему вы завели этот разговор. Кстати, ваш ход.

– Знаете?

– Знаю. Я перехватил вашего посыльного часа два назад, пару приёмов из полевого допроса – и тот многое выложил. Интересный вы человек. Я-то гадал, какого чёрта вам тут надо, а оказалось, вы прибыли, чтобы посадить на место наместника своего человека. Я так понимаю, недавно прооперированного пациента. Другой кандидатуры я не вижу, и ваше беспокойство в этом случае понятно. А сейчас вы решили моими руками и наместника убрать, причём кардинально, посредством смерти. Я человек сам не очень хороший, хотя и со всех сторон положительный, но не люблю использовать других людей, как и то, когда используют меня, а сейчас как раз такой случай… Между прочим, вам шах и мат во всех смыслах.

Не прощаясь, я встал и направился к себе. Там быстро накинул сбрую, вооружился и осмотрел номер. Ничего не оставил, все личные вещи в заплечном мешке. Открыв окно, я спустился на землю: тут была удобная кладка, как по лестнице спускался. Когда я отошёл за угол, во двор, запыхавшись, влетели два воина и замерли у моего окна. Быстро отреагировали.

– Опоздали голубчики, – криво усмехнулся я и быстрым шагом направился к пляжу.

Сегодня днём я купил ещё небольшую, но крепкую лодку-долблёнку с мачтой, парусом и вёслами. На ней я доплыл до баркаса. Матрос спал на свёрнутом запасном парусе. Разбудив, я отправил его к своему господину, его работа на моём судне закончилась. Ушёл тот вплавь, а я, проверив буксирный канат лодки, разделся, оставшись в одном исподнем, и отнёс сбрую в кормовой кубрик, там у меня хранилось самое ценное. Потом поднял якорь и на вёслах, взяв баркас на буксир, стал медленно удаляться от берега. Чуть-чуть помогал отлив.