— Ага.

— Сейчас отнесу, — и он аккуратно сполз с кровати.

После он положил меня обратно на кровать, дал бутылку с водой, сел рядом и сказал:

— Я тебя слушаю.

Голос на удивление спокойный.

— Что ты хочешь услышать? — я всё ещё надеялась прощупать, что же всё-таки ему известно.

— Как ты оказалась в такой 4опе, Мара.

— Случайно.

— Ты понимаешь серьёзность ситуации вообще? Тебя разыскивают как террористку, ты это понимаешь? — голос треснул и от видимого спокойствия не осталось и следа. Это не была ненависть, неприязнь, злость. Нет, это было беспокойство, он беспокоился обо мне. Я немного расслабилась.

— Ну, это точно не страшнее, чем бегать от убийц три с половиной года, — я нервно рассмеялась, а он удивленно посмотрел на меня.

— Я встречался с Майей, — сказал он, наблюдая за моей реакцией.

Меня как по голове ударили. Панцирь внутри моей грудной клетки, который защищал меня от воздействия эмоций и чувств столько лет, разорвало в хлам, едва я услышала о Пчёле, о моей сладкой девочке, которую я беспощадно убила своей ложью в аэропорту.

И я заплакала. Моя Майя. Моя девочка. Как я скучаю, как часто, сидя вечером на кухне, я мысленно болтала с тобой и рассказывала тебе про мою жизнь, про Руслана, про то, как я счастлива и как мне не хватает тебя.

— Да? Честно? Ты её видел? Какая она? Всё хорошо?

— Красивая, и на тебя похожа. Думала, что ты умерла. Они все думали, что ты умерла, Марта.

Я вздрогнула, когда он назвал меня по имени.

— Расскажи мне, с самого начала расскажи, как так получилось, — он взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

— Хорошо. Слушай, — я вытерла слёзы и начала рассказ с того места, как я увлеклась программированием и стала зарабатывать в сети. Отстраненно без эмоций, как будто я пересказывала фильм, который смотрела накануне, я рассказала Руслану про вербовку, условия работы, про то, как безжалостно я рвала связи с близкими, чтобы защитить их.

— Почему ты не пошла в полицию? — вот этот вопрос я никак не ожидала услышать.

— Русь, в меня электрошокером тыкали, рассказывали, что накануне Майюха делала, давая понять, что следят за нами. Я не супергерой, знаешь, жизнь меня к такому не готовила. Я просто девочка, которая любит цифры. Спинным мозгом почувствовала, что речь идет о моей жизни, и если я откажусь, убьют меня сразу, а если соглашусь, то убьют меня после того, как я сделаю работу. Поверила, что у меня есть шанс.

— Как тебе удалось уйти?

— Тяжело, думала, что не справлюсь. Думала, что даже из Москвы выехать не успею — меня найдут, — я тяжело выдохнула, нога начала пульсировать болью.

— Давай подробней.

С каждой минутой моего рассказа лицо его становилось все темнее и темнее. Я никак не могла считать, что же его так расстраивало.

— Наша встреча была не случайной, да? — он был хмурый, между бровями залегла складка.

«Соври, соври», — шептал внутренний голос. Нет, врать ему я не буду.

— Не случайной. Я тебя выбрала, — он сжал зубы, смотрел куда — то мимо и качал головой, соглашаясь.

— Ты меня использовала.

— Да, Руслан, я тебя использовала.

На выдохе «бл4дь» он отвернул голову в сторону.

— Как выбирала-то хоть? Нас было много? — он саркастично усмехнулся.

Очень хотелось перевести разговор в другое русло, хотелось сменить тему, отмолчаться. Нельзя. Ты должна это сделать, Марта.

— Сначала было семеро, потом список сократила до трёх.

— Почему я?

— Здоровая психика.

— Это был единственный критерий что ли? — Руслан фыркнул, — Тогда почему нас было так мало?

— Критерий был решающим, но отбирала я не по нему, — я замолчала, формулируя то, что хотела сказать, — Химия, запах, внешность, поняла, что могу влюбиться, что могу стать твоей по-настоящему. Когда тебя увидела впервые, прикоснуться к тебе захотелось, плечи твои рукой потрогать, на ощупь тебя почувствовать.

— Ага, а я как удод повёлся, — он невесело усмехнулся. — Сразу на тебя запал, как увидел и поплыл. Красивая, не похожая на других, что-то особенное только для меня. Идиот.

— Так и есть. Что-то особенное только для тебя. Жаль, если ты этого не чувствовал.

— Да в том то и дело, что чувствовал! Уверен был. И весь этот п44дец, что сейчас происходит. Меня просто бомбит. Внутри всё на части разрывается. Как так получилось, что я не догадался, не почувствовал ничего! Ну ведь должно было быть какое-то предчувствие, чутьё, что ли!

— Всё было по-настоящему. Ты не мог почувствовать, потому что всё было по-настоящему. Я не притворялась.

— На что ты обратила внимание в первую очередь?

— На твое тело. Я даже дышать забыла на секунду. Хочется трогать, гладить целовать, прижиматься. Извини, что это были не глаза.

— Ну, зато честно.

— Ну, да. Помню, как на крыше тогда на задницу твою пялилась, — я усмехнулась, и увидела, что он тоже чуть слышно смеётся.

— Ноги, твои ноги в первую очереди увидел, сидел и слюни вытирал, пока ты не видела, — признался он.

— Потом я тебя очень детально рассматривала и влюблялась. Подбородок твой квадратный, шрам на носу, глаза, улыбка.

— А я сразу, как только от ног твоих оторвался, в глазах утонул. И вообще, как только улыбнулась, я уже твой был.

— А я видела! — я рассмеялась, — Ещё подумала, что инстинкта самосохранения у тебя нет, с первой улыбки всё получилось.

Руслан обнял меня, притянул к себе и выдохнул почти в ухо: «Красивая такая».

А потом поцеловал. И я ответила, прикасаясь в таким родным губам, чувствуя внутри себя его вкус. Мурашки, ток вдоль позвоночника. Он аккуратно держал меня своими сильными руками, а я целовала его и водила пальцами по любимым плечам. Я забралась ладонями через рукава футболки вовнутрь, гладила его ровную горячую кожу, чувствуя ка покалывает кончики пальцев. Одной рукой он умудрился снять футболку, прервав наш поцелуй на секунду, а я высвободилась от простыни, и мы снова кожа к коже, глаза в глаза утоляли голод физического контакта. Два месяца я не отдавала себе отчет, что мне так не хватало его, не хватало его пальцев на моей коже, его запаха, его звуков. Я скучала, и видела его зеркальную реакцию на моё тело — его вело от того, что он трогал меня, прижимал к себе, глаза его были тёмными, зрачки почти полностью закрыли радужку. С похожим на детский восторгом он накрыл ладонью мою грудь, прошелся по ней языком, и ещё какое-то время не мог оторваться от неё, восполняя эмоции, по которым он скучал. А потом Руслан аккуратно положил меня на край кровати, и сполз на пол. Я закрыла глаза и отдалась ощущениям, пальцы, язык, горячее дыхание. Он во мне, и я выгибаюсь ему навстречу, он очень нежный, неторопливый, помнит, что я ранена и не хочет причинять мне боль. Я было побеждена, я была поймана, и мне не хотелось на свободу. Это была победа.