Серый?

Сергей тот… А куда ты его дела, Мара? Его профиль я запускал в поиск единой программы обнаружения лиц. И последнее, что нашёл – Новосиб, камеры в аэропорту. А может, стоило посмотреть не последнее? Ты же тусовалась с ним какое-то время?

Перекатываюсь на кресле к компьютерному столу. Ввожу ещё раз в поиск профиль Сергея. Выставляю время за пару недель до того, как он потерялся. Через полчаса программа выдаёт мне около десяти локаций, где камеры ловили его лицо за те две недели. Аэропорт, превышение скорости, камера ГИБДД, бутик в центре, клиника нейрохирургии, камера на входе…

А что ты там делал? Смотрю на число. То число, когда Мара скормила рыбам руку Артура. За пару часов «до». Ты была там с ним!!

Тушу косяк, встряхиваюсь, подхватываю со стола ключи от тачки. Мне нужны записи с этой камеры. Возможно, это ниточка к Маре.

Практически ночь. Клиника закрыта. Но я иду сразу же к охране. И чтобы они были разговорчивее, кладу несколько крупных купюр в нагрудный карман охраннику.

– Помоги мне дружище, а?

– А чего надо-то?

Объясняю, что ищу человека. Записи у них хранятся месяц. И мы долго ищем нужный день и нужный эпизод. Вот оно! Сергей заходит в больницу один. В припаркованном такси только водитель.

– А поставь на обратную перемотку…

Запись мотает в быстром режиме в обратном направлении.

– Стоп! – узнаю её спину. – Есть!

Засекаю, сколько времени они провели в этой клинике. Мара зашла первая. Значит, сюда нужно было ей, а не ему. Он уже пошёл следом.

– В самой больнице есть камеры?

– Есть в регистратуре. А на этажах записи идут не к нам на пульт, а к дежурным медсёстрам.

– Найди мне момент с этой девушкой. Когда она в регистратуре.

И мы ещё пару часов шерстим записи. И опять «есть!»

– Вот эта медсестра мне нужна, в голубой форме, что сопровождает её.

– Голубая форма из платного отделения. А персонала здесь человек пятьсот. Я всех не знаю.

– Платное отделение? Как туда попасть?

Роется у себя на столе, протягивает мне визитку.

– Здесь дежурный телефон. Позвони, попросись посмотреть палаты, оборудование в них… Скажи – надо родственника положить. Что-нибудь такое… Но лучше с утра.

– Ладно, дружище, спасибо! – протягиваю ему руку.

Пожимает, и я ухожу. Сажусь к себе в тачку. Пять утра. Ставлю будильник на полвосьмого и вырубаюсь. Снится мне Мара. Всё это время – не снилась. А тут пожалуйста… Смотрит строго, предупреждающе… Я нашёл тебя, да? Я на верном пути? Хорошо… Потому что ты будешь вместе со мной отвечать за нашу дочь. Я так решил.

* * *

«Ванечка!» – от реалистичности её голоса я с колотящимся сердцем подпрыгиваю на сиденье тачки, словно Мара крикнула мне в ухо. Я даже очень явственно слышу эхо. Через несколько секунд срабатывает будильник. У ворот клиники уже курсирует народ. Кто-то идёт внутрь, кто-то выходит. Встряхиваюсь, покупаю в аппарате кофе. Пластиковый стаканчик обжигает пальцы. Вкуса почти не чувствую, но уверен, что гадость. Выкидываю недопитый кофе в урну. Внутри здания меня быстро ориентируют, как попасть в платное отделение. Медсестра провожает…

Больничные запахи встают тошнотой где-то на уровне горла, не позволяя вдыхать глубоко. И когда двери платного отделения закрываются за мной, я наконец-то вдыхаю полной грудью. Здесь нет омерзительных запахов болезни, лекарств, здесь пахнет озоном, как после дождя. Подхожу к стойке медсестёр. Объясняю, что мне надо.

Объясняя мне какие-то детали по медицинскому оборудованию, одна из них открывает дверь в ближайшую палату. Пустая. Задаёт вопросы… Я что-то отвечаю невнятное, оглядываясь по сторонам.

– А как Вас зовут?

– Полина, – засмущавшись, опускает глаза.

– Полина… А можно я заберу Вас на полчасика кофе попить.

– Да вы что… – стреляет глазами из-под ресниц. – Сейчас осмотр пациентов будет.

– И что, много пациентов?

Отделение маленькое, палат двенадцать. Дверей чуть больше, но должны же быть туалеты и всякие кабинеты…

– Сейчас немного. Шесть человек.

– А можно мне другие палаты посмотреть, пока врач не пришёл?

– Конечно! Палаты разные. Я вам «эконом» показала. Есть и «вип». Но обе заняты.

– А чем они отличаются?

– В «вип» есть реанимационное оборудование, неотлучно дежурит медсестра.

– А часто у вас здесь пациенты меняются? Ну, в смысле, реально, чтобы «випка» освободилась?

– Редко… На прошлой неделе паралитик один умер, вот третья палата освободилась. А остальные больше месяца лежат, и ещё не меньше здесь будут. Они в процессе реабилитации. Это длительно – от трёх до шести месяцев. А один пациент у нас тут, в «випе» как раз, – стреляет она глазами в конец коридора, – лежит здесь столько, сколько я работаю. Кома. Года полтора, наверное. Его палата точно не освободится.

– Наверное, атрофируется всё за такое время, – прикидываю я.

– Вообще – да. Но «випки» на то и «випки» – пациентам делают электрофорез на мышцы, ежедневные массажи, стимуляцию электрическим током, инъекции в суставы эластином… Много чего делают. Их тела в порядке. Относительном, конечно, но всё же. Если очнётся, то инвалидом не станет. Всё будет функционировать. Только он не очнётся…

– Почему?

– У него мозговые функции не работают. Энцефалограмма практически как у трупа, с редкими спонтанными всплесками. Мозг мёртв. Я по нему диссертацию пишу. Уникальный пациент!

– Чем?

– Всплески эти! Такого не наблюдается при смерти мозга.

– Почему его не отключают, если ему уже не прийти в себя?

– За него хорошо платят. Кто же будет золотую рыбку отключать?

– А родственники в курсе, что он уже мёртв по сути? – расспрашиваю на автомате, чтобы поддержать разговор. Приоткрываю соседнюю дверь. Пусто…

– Ей всё время это объясняют. Но она не даёт согласие на отключение. Так бывает, когда близкие от горя сходят с ума и…

– Ей?

– Мхм…

– Девушка?

– Девушка… – грустно поджимает она губы.

– Красивая девушка? – заигрывающе улыбаюсь я.

Кивает.

– Очень красивая. Молодая. Я сначала подумала, что дочь. Но фамилия у неё другая. Хотя…

– Ярцева?

– Мхм… А Вы что, знаете её? – вдруг начинает нервничать Полина. – Нам, вообще-то, такую информацию нельзя разглашать!

– Ну что Вы разгласили-то? – пожимаю я плечами. – Не переживайте. Она мне и посоветовала это отделение. В общих чертах всё понятно! – перевожу быстро тему. – Значит «вип» – палаты две? Вот эта и эта? – уточняю я, указывая на две в конце коридора.