Они втроем выехали из отеля. Он отдал им пистолет Пискунова,чтобы выбросили его где-нибудь по дороге. В аэропорту Франкфурта они были уже вдесять часов вечера. Выяснилось, что ни турецкая авиакомпания «Тюрк хавайоллары», ни немецкая «Люфтганза», ни даже американская «Дельта» до утра вСтамбул самолеты не отправляют. Однако им повезло. Небольшая турецкая компания«Истамбул Айрлайнз» летела туда ночным рейсом, и Дронго поспешил купить билет.

В половине первого ночи самолет прибыл в Стамбул. Полетпроходил тяжело.

Кресла были на редкость неудобными, сам авиалайнер,казалось, чудом не разваливается. В салоне почти не было пассажиров. И толькопопав в Стамбул, Дронго почувствовал себя гораздо лучше. Ему всегда ненравились перелеты, но другого транспорта в век скоростей не существовало.

Быстро пройдя пограничный контроль, он отправился втуристическое бюро, размещенное прямо в аэропорту. Дронго часто бывал вСтамбуле и знал этот удивительный, не похожий на другие, огромный, раскинувшийсяна двух материках город. Знал, что в Стамбуле два «Хилтона»: сам отель «Хилтон»и парк-отель «Хилтон», находящийся чуть ближе к проливу Босфор и знаменитомубосфорскому мосту.

— Добрый вечер, — сказал он по-турецки, — мне заказан номер,но я не помню, в каком точно отеле. Вы не знаете — сорок шесть семьдесят, чейэто номер? Третья цифра один.

— А вы не знаете, какой отель? — спросил молодой человек,сидевший за столиком.

— Кажется, «Хилтон».

— Сейчас проверю. — Парень наклонился над клавиатуройкомпьютера. — Нет, — сказал он, — такого телефона нет ни в одном «Хилтоне».

— Как это нет? — похолодел Дронго. — Проверьте еще раз.

Парень снова заработал на компьютере.

— Да, — сказал он наконец, — извините меня. Там несколькотелефонов. Сорок шесть пятьдесят, сорок шесть семьдесят, сорок шесть девяносто.Это все отель «Хилтон». Вы знаете, где он находится?

— Знаю, — бросил Дронго на ходу.

Одним из самых больших преимуществ Стамбула были его такси,исправно работавшие по всему городу: они стояли стайками у международногоаэропорта и отвозили пассажира по первому требованию в любое место. При этом вцентр города можно было доехать за десять долларов, а до отеля «Хилтон» — зачетырнадцать.

По меркам турецких водителей это была очень большая сумма.

Дронго пообещал водителю двадцать долларов, если тот быстроотвезет его в «Хилтон». И веселый черноусый таксист выжимал из своего желтого«Пежо» все возможное.

Отели «Хилтон» славились комфортом и строгим рациональнымамериканским стилем. Построенные обычно в самых красивых местах, ониолицетворяли американские стандарты, американский образ жизни и американскоекачество жизни.

Они предлагали одинаковый набор стандартных услуг на оченьвысоком уровне по всему миру. Дронго любил эту компанию. Он жил в «Хилтоне»,построенном на развалинах старого замка в Будапеште, в «Хилтоне», расположенномрядом с Эйфелевой башней в Париже. Лондонский «Хилтон Парк Лейн» был одним изсамых великолепных отелей этой компании, а отель в Буффало восхищалискусственным садом внутри здания. Известная на весь мир нью-йоркская«Уолдорф-Астория» также относилась к этой компании.

Отели «Хилтон» в Турции были построены в Измире и Стамбуле,причем первый — уже в начале девяностых, и являл собой образец удачного решенияархитектурных и строительных проектов. Направляясь сейчас к отелю, онвспоминал, как однажды приезжал сюда со своей матерью. Это было много летназад. Мать была поражена роскошью и комфортом этого знаменитого отеля, выходящегоокнами номеров на Босфор.

В отеле он поспешил к портье.

— Мне нужен номер с видом на пролив, — попросил Дронго, — ижелательно на шестом этаже. Я неплохо знаю ваши номера. Покажите мне, какиеномера свободны, и я сам выберу.

Портье протянул ему список. Дронго скользнул взглядом.Совсем неплохо.

Шестьсот тридцать седьмой свободен. Это рядом с тем самым,шестьсот тридцать девятым.

— Если можно, вот этот, — сказал Дронго. В эти майские дни вотеле было не так много народа.

— Конечно, можно. — Портье начал оформлять документы.

Дронго огляделся. Отель почти не изменился. Напротив стойкирегистрации — небольшой японский садик, в миниатюрных прудах которого плавалинебольшие рыбки. Портье протянул магнитную карточку.

— Спасибо, — поблагодарил Дронго, направляясь к лифту.

На шестом этаже он вышел. Его номер был рядом с лифтом и сномером шестьсот тридцать девять. Посмотрев на дверь, находившуюся справа, онвошел в свой номер. Достав из сумки небольшой магнитный дешифратор, служившийсвоеобразной отмычкой, подошел к телефону, набрал цифру семь и три цифрысоседнего номера. Никто не ответил. Очевидно, хозяин предпочитал еще где-тогулять.

Он вышел в коридор. Вставил чистую пластиковую карточку впрорезь двери номера, затем пропустил через дешифратор, который считывалинформацию с магнитной ленты и создавал нужную комбинацию на пластиковойкарточке для открытия двери. Дверь открылась.

Дронго вошел в номер. Сомнений не было. Здесь еще жили. Онне опоздал.

Открыв гардероб, он осторожно осмотрел карманы костюмов. Еговнимание привлек небольшой чемоданчик, стоявший на полу. Применив свойуниверсальный дешифратор, он через минуту узнал комбинацию цифр и открылчемоданчик.

Пара белья, носки, свежие рубашки, на дне чемоданчика —бельгийский «браунинг». Дронго достал пистолет и, подумав немного, положил вкарман, аккуратно поставив чемоданчик на место. Огляделся. Кажется, все впорядке. Он вышел из чужого номера. Теперь оставалось ждать.

Вечерний Стамбул был не менее красив, чем дневной. Захватывающаявоображение картина, открывающаяся с балкона номеров, восхищала туристов,прибывавших в этот отель. Внизу был пролив, десятки кораблей проходили потемной воде, салютуя своими огнями. Дронго сидел на балконе и, попиваякока-колу) вспоминал те дни, когда приезжал сюда с матерью.

Было уже два часа ночи, когда в соседнем номера наконецзагорелся свет.

Дронго поднялся, тихо вышел из номера, прошел к дверямдругого и громко посту чал.

— Кто там? — спросил голос за дверью. «Опять тот же голос»,— поморщился Дронго.

— Свои, — сказал он по-русски, и дверь открылась. Теперьсамое важное — темп. Он сильно толкнул дверь, и хозяин номера отлетел вкомнату.

— Вы с ума сошли? — закричал он по-английски.

— Не орите, Галинский, — тихо, но с угрозой сказал Дронго,закрывая дверь, — вот мы наконец и встретились. Через столько лет.