— Вот-вот, — кивнул Савельев, — ситуация очень сложная. И мыобязаны сделать все, чтобы предотвратить такое развитие событий. Именно поэтомуруководство ФСБ по согласованию с Министерством иностранных дел приняло решениео нашей с вами командировке в Баку.

Дронго посмотрел на Жернакова. Тот кивнул.

— Мы думаем, что там вам легче будет работать, чем воФранкфурте, — едко заметил генерал.

— Вы уже предупредили спецслужбы Азербайджана и Грузии? —уточнил Дронго.

— Пока нет. Это сделает полковник Савельев, когда вы вместевылетите в Баку.

— Я бы не хотел иметь статус официального лица, — сказалДронго. — В Баку я знаю очень многих, и мне легче будет работать в моем прежнемкачестве независимого эксперта, от которого вы будете получать информацию.

— Вы думаете, мы только от вас получаем информацию? —засмеялся Жернаков.

— Покажите ему, полковник, донесение Михеева.

Полковник протянул Дронго папку. Тот прочел сообщениеМихеева о встрече с Бурнаковым. Особо было подчеркнуто, что за обоих офицеров, которыхместная мафия поможет устроить на работу в их прежнем качестве, будет заплаченанебывалая сумма. Дронго дважды прочел сообщение.

— Красиво, — согласился он. — Впрочем, ничего удивительного.Я и раньше подозревал, что местная мафия и ФСБ довольно крепко повязаны, иначеоткуда у мафии такая информированность и такие успехи? Теперь я лишний раз вэтом убедился.

— Мне всегда так трудно с вами разговаривать; сказал он,посмотрев на Савельева. Полковник открыл вторую папку.

— Мы проверили все данные, полученные от Бурнакова, —сообщил Савельев, — и вышли на обоих офицеров, о которых говорил Матюхин и закоторых группа Груодиса согласна платить такие бешеные деньги. В Тбилиси этоВахтанг Мачаишвили. Раньше работал в органах КГБ, после прихода Гамсахурдиа былуволен.

Нам удалось установить, что он был знаком с МирославомКупчей, одним из членов группы Груодиса. И самое неприятное, что, судя повсему, Мачаишвили будет в группе людей, которые прибудут в Баку вместе сШеварднадзе. И, хотя он не входит в ближний круг, это достаточно опасно.

— Ясно, — кивнул Дронго, — меня всегда поражает не то, какработает мафия в Закавказье. Поражает, что там еще иногда встречаются честные ипорядочные люди. Выстоять в условиях Грузии и Азербайджана, остаться честнымчеловеком — это больше, чем подвиг, это героизм.

— В Азербайджане мы пока не сумели обнаружить офицерамилиции, о котором говорил Матюхин. Но, думаю, сумеем вычислить и его. Сорганами КГБ легче. У нас остались архивы и списки кадрового состава. А сорганами милиции сложнее.

Только в Азербайджане было свыше сорока тысяч сотрудниковмилиции. И многие входили в сферу компетенции местных властей. В Москвесохранились личные дела только руководящего состава.

— Когда мы вылетаем в Баку? — спросил Дронго.

— Через два дня.

— Я не хочу входить в состав вашей делегации. Это развяжетмне руки. Более того, это неэтично. Я ведь не российский гражданин.

— Вы правы, — согласился Савельев, — со мной будут нескольконаших сотрудников и один офицер который, как и вы, будет настаивать наавтономии.

Будет удобно, если вы полетите вместе с ним, отдельно отнас.

— Вы мне не доверяете? — нахмурился Дронго. — Почему ядолжен быть с кем-то? Я не люблю работать в группе. Это мешает и не даетвозможности Принимать быстрые решения. Много времени уходит на согласованиеразных мелочей.

— С этим человеком вы ничего согласовывавать не будете, —улыбнулся генерал Жернаков, — он, как и вы, не любит шумных компаний. Этоподполковник Леонидов из Службы внешней разведки. У него собственные интересы.

— Это еще хуже, — мрачно заметил Дронго. — Если он летиттуда для работы против республики, я вообще отказываюсь принимать во всем этомучастие — Нет, — возразил Жернаков, — у подполковника свое задание. По нашимданным, вместе с группой Груодиса действует какой-то турок. Мы точно не знаем кто,но, по оперативной информации из Англии он открывал там счет для Матюхина.

Ни у кого из группы Груодиса нет турецкого паспорта, аоткрывший счет человек предъявил паспорт турецкого гражданина на имя ЭнвераХалила. Если удастся доказать, что в предполагаемом покушении заинтересована итурецкая сторона, мы будем считать, что выполнили свою задачу наполовину. Выпонимаете наши мотивы?

— Только не убеждайте меня в вашем человеколюбии, —саркастически сказал Дронго, — и в вашей любви к истине. Вам нужно доказатьучастие Турции в покушении на жизнь обоих президентов, чтобы испортитьотношения Турции с этими республиками. И получить большие дивиденды отпрокладки нефтяного пути через Новороссийск. Верно? Жернаков посмотрел наСавельева.

— Даже если это правильно, что тут особенного? Мы обязаныобеспечивать наши интересы. Везде, где это возможно. Сейчас в наших общихинтересах, чтобы покушение не состоялось.

— А если бы в ваших интересах было, чтобы покушениесостоялось? — вдруг спросил Дронго. — Как бы вы действовали?

В наступившей тишине Савельев отвернулся, а Жернаков молчал.И в этот момент раздался звонок из приемной.

— Приехал подполковник Леонидов, — доложил помощникгенерала.

— Пусть войдет, — разрешил Жернаков. В кабинет вошел человеквысокого роста, черноволосый. При желании его можно было принять и запредставителя одной из северокавказских республик. Дронго обратил внимание наего движения, на походку. Мягкие, кошачьи движения, крепкое рукопожатие. Чутьулыбнувшись, он посмотрел на Дронго.

— Много слышал о вас, — сказал разведчик.

— Спасибо, — кивнул Дронго. Подполковник ему понравился. Этобыл профессионал, а не один из тех дилетантов, которых набирали в спецслужбыпосле «августовской» революции и «декабрьского» раздела страны.

— Значит, все собрались, — сказал Жернаков. Он еще не забылпоследних слов Дронго. И, обратившись теперь к нему, спросил:

— Вы все-таки полетите в Баку или нет?

— Да, — кивнул Дронго. — если хотите, это мой долг. ТрагедияТаджикистана не должна повториться в Грузии и Азербайджане. И полечу я туда неиз-за того, чтобы помочь вам. А просто потому, что считаю это необходимым.

— Надеюсь, вы сработаетесь с подполковником Леонидовым, —сказал Жернаков.

— Хотя признаюсь, у вас очень непростой характер, Дронго. Ябы не согласился иметь такого сотрудника в своем отделе.

— Я бы к вам и не пошел, — ответил Дронго. — И никогда непойду, — добавил он, чуть помедлив.