— Хорошо, — улыбнулся Энвер, — груз прибыл. Мы его получили.

— С таможней никаких проблем не было?

— Ну что вы, — засмеялся Энвер, — там все куплено.Достаточно заплатить энную сумму и можно перевозить хоть линкор. Главное —деньги.

— Вы все получили?

— Конечно. Я проверял. Никита тоже проверял. Небеспокойтесь.

— Где Никита?

— У меня на квартире живет. Я в городе две квартиры снимаю.Одну ему и Мирославу отдал.

— Сегодня уже восьмое число, — напомнил Груодис, — успеетевсе собрать до двенадцатого?

— У нас все готово. Никита говорил, что завтра проверит всев последний раз.

— Как насчет визита Шеварднадзе? Не отменили? Ничего неслышали?

— Нет. Я звонил в Тбилиси Вахтангу. Он говорит, чтоШеварднадзе должен двенадцатого утром лететь в Баку. На всякий случай япроверил еще раз здесь, в Баку.

— Каким образом? — не понял Груодис.

— Посол Грузии в Азербайджане Георгий Чантурия одновременноявляется президентом нефтяной компании Грузии. Он все время в разъездах,выполняет личные поручения Шеварднадзе. А вместо него здесь находится ихпосланник — Зураб Гумбаридзе. Я поехал в посольство якобы просить визу длятранзитной поездки через Грузию. И сказал, что хотел бы встретиться с послом.Мне объяснили, что посол будет двенадцатого, но принять меня сможет лишьчетырнадцатого. Значит, все в порядке. Чантурия обязательно будет в Баку вовремя визита Эдуарда Шеварднадзе в Азербайджан.

— Хорошо, — одобрил Груодис, — это ты неплохо придумал. Какс приглашением на банкет?

— Все нормально, — уверенно сказал Энвер, — их будутготовить и рассылать одиннадцатого числа. На приглашении обязательно должнастоять печать аппарата президента. Списки приглашенных не меняются. Мы наметилитри кандидатуры.

Мирослав занимается всеми тремя. В последний момент выбираемтого, кто нам больше подходит.

— Тебе сказали, что прилетит еще один человек? — вспомнилГруодис.

— Да. Но не сказали, кто и когда.

— Одиннадцатого. Самолетом из Москвы. Я сам приеду ваэропорт, чтобы встретить его. Где ты мне приготовил жилье? Ты помнишь, что этоне должна быть общая квартира с Никитой и Мирославом?

— Помню, — кивнул Энвер, — для вас я уже снял отдельнуюквартиру в центре города. Она на втором этаже, с отдельным входом. Ключи толькоу меня..

— Вход с улицы?

— Нет, со двора.

— Очень хорошо. — Груодис посмотрел на часы. Какая здесьразница во времени?

— С Лондоном три часа. А с Европой два. Летнее времядействует.

Они проехали по мосту, рядом с которым стоял автомобиль ГАИ.

— Тот самый мост, — негромко сообщил Энвер.

— Какой мост? — не понял Груодис.

— Тот самый мост, где хотели взорвать президента, — пояснилЭнвер.

Груодис оглянулся. Мост остался позади.

— Значит, не судьба, — негромко сказал он. Может, онахранила его для этого случая? Ты как думаешь?

— Не знаю, — хмуро отозвался Энвер, — здесь говорят, чтослухи даже по воздуху передаются. И, суд по всему, они уже что-то подозревают.По-моему, за нашим другом в милиции уже следят. Я не хотел вам говорить, чтобыне огорчать.

— Это даже хорошо, — вдруг усмехнулся Груодис неизвестночему.

Энвер взглянул на него и прибавил скорость. Машина въезжалав город.

Из Стамбула он сразу полетел в Москву. Полученные сообщениянужно было осмыслить и проанализировать, прежде чем принимать конкретноерешение. На следующий день он встретился с Жернаковым. Генерал ФСБ былнедоволен и не скрывал этого. Вместе с ними в кабинете находился Савельев.

— Странная у вас получилась командировка, — говорил генерал.— Сначала от вашего наблюдения уходит связной мафии. Потом, с нашей помощью, выснова его находите. И непонятно почему создаете для него условия, чтобы он ушелвместе с очень опасным Корсуновым и со всем грузом. Да вдобавок еще убирают увас на глазах единственного свидетеля — подполковника Пискунова. И, наконец, вылетите в Стамбул и устраиваете там самый настоящий бардак, подставляяГалинского.

Объясните, в чем дело?

В ответ Дронго чуть улыбнулся.

— Не вижу ничего смешного, — нервно заметил Жернаков.

— Я вспомнил, что по-турецки «бардак» — это бокал, — ответилДронго, — но дело не в этом. В Бад-Хомбурге все получилось несколько иначе. Выдействительно помогли нам вычислить Перлова, но только потому, что все решаловремя, а я должен был вычислить его достаточно быстро. Пискунова убили не они.

Я был в номере, когда убийца стрелял в нас обоих. Это не могбыть Корсунов. И это был не Перлов. Я пока не уверен, кто это мог быть, но мнекажется, в группе Груодиса есть еще бывшие офицеры КГБ, о которых мы не знаем.

— Чем выдумывать несуществующих офицеров КГБ, вы бы лучшеПискунова уберегли, — желчно проговорил генерал.

— Согласен. Судя по всему, это был единственный относительнопорядочный человек во всей компании. Просто несчастный человек. Из КГБ выгнали,с женой развелся, работы не было. А Груодис знал, какой Пискунов профессионал,вот и привлек его для работы.

— А Галинский, который теперь по вашей милости будет ещесидеть шесть месяцев в турецкой тюрьме тоже несчастный человек?

— Нет, это настоящий сукин сын, которого вы можетепотребовать выдать. За ним можно найти много «хвостов».

— Как-нибудь мы об этом сами позаботимся, — отмахнулсягенерал, — главная задача сегодня — найти и ликвидировать группу Груодиса. ВотСавельев может кое-что рассказать.

— Наш аналитический отдел подготовил информацию по развитиювозможных событий, — коротко доложил Савельев. — Результаты неутешительны.Хрупкая стабильность в таком сложном регионе, как Кавказ, держится фактическина равновесии в Грузии и Азербайджане. Точнее, на факторе стабильности, которыйопределяется лидерством двух президентов — Шеварднадзе и Алиева. В случае ихвнезапной смерти ситуация в республиках, да и по всему региону, выйдет из-подконтроля. Мы столкнемся со сложностями на своих границах, и масштабы хаосатрудно предсказать. Не говоря уже о Чечне.

— Американцы сделали подобный анализ, — кивнул Дронго. — Онисчитают, что в республиках может начаться гражданская война. По Азербайджану уних самый неутешительный прогноз. В случае внезапной смерти лидера вразвязанной войне может погибнуть каждый шестой житель.