Вайен закатил глаза к потолку:

— Поверь мне, в лисьем мире тоже хватает опасностей. Я уже привык к тому, что меня периодически хотят похитить ради выкупа. Да и...

Ученый закатал рукав и не в первый раз показал клеймо.

— Я не имею право покидать дом Йенри. Я под домашним арестом.

— Интересно, за что тебе его поставили?

— Тебя ничего в моей лаборатории не смущает? — Вайен обвел рукой пространство.

— Хочешь сказать ты и лисьи трупы вот так по банкам распихивал?

— Йенри притаскивал из тюрем для меня самых отпетых преступников, чьи преступления были настолько ужасны, что они превращались в демонов. И я разбирал их на запчасти.

— Живых? — нахмурился Дэлд.

— Живых, — кивнул Вайен, сложив руки на столе. — Усыплял и... — он снова обвел рукой банки, — подключал к приборам, и там сердце билось, органы продолжали действовать. Я не испытывал к ним жалости, зная, что они сотворили, считал, что поступаю правильно избавляясь от подобного биомусора.

— Зачем? — подошел к одной из банок Дэлд. — Любопытство? Или имелась цель?

— Тогда я работал над сывороткой для ускоренной регенерации. Проверял её действие. Совет клана про это прознал и пришёл в ужас. Даже казнить хотели за подобную деятельность.

— И их не смутило то, что Йенри тебя поддерживал в этом направлении?

— Смутило, — разложил тетрадки Вайен, — но это же Йенри, который дважды спас лисий мир от демонического нашествия. Мне иной раз кажется, что они закроют глаза на любое его преступление или причуду, чтобы он и дальше берег лисий мир. Это цена, которую они готовы заплатить за него. Хотя матушка с батюшкой меня пытались выставить невменяемым, чтобы смягчить приговор... но именно благодаря Йенри меня не казнили — он уперся. Брат редко когда идет наперекор совету, но тогда они его разозлили. Меня оставили в покое, но клеймо поставили и посадили под домашний арест. С тех пор мне нельзя появляться в приличном обществе.

— Но ты всё равно продолжаешь ради них стараться.

— Я стараюсь ради брата, — возразил Вайен, — остальной лисий мир для меня умер давным-давно. Брат не ждет, что его похвалят. Большая часть лисьего мира его боится и ненавидит, но он продолжает из-за них рисковать жизнью.

— Это правда, что монолит окрасился в красно-белый, когда ритуал проходил твой брат? — продолжал любопытствовать Дэлд.

— Он окрасился в три цвета, кроме красного и белого был еще синий, значения которого никто из нас не знает до сих пор. Я тебе больше скажу, у брата демонические рога отрасли, когда он проходил проверку. Матушка тогда думала, что его казнят, как только узнают. Из-за его случая потревожили императрицу мирайя Воскрешенную, чтобы она объяснила, что с ним делать дальше. Она приказала его не трогать и сделать главой клана, как и показал монолит. Приставила к нему Ири — телепата, чтобы брат никогда не оставался один в мыслях. Она сказала, что демона всегда можно повернуть назад к свету.

— Что-то я сильно сомневаюсь в этом, — покачал головой Дэлд. — Даже для тёмных рас демон — нечто запредельное. Что же твой брат такого совершил, что у него демонические рога-то отрасли?

— Будешь смеяться, но ничего. Он родился таким. Как рассказывала мне матушка, причина была в его обостренном чувстве справедливости. Он сам себя разъедал. Сильная ненависть поселила в нём тьму. Он не умеет любить, но ненавидел, как никто другой...

Вайен с грустью посмотрел на календарь:

— И я не хочу проходить проверку монолитом.

— Боишься?

— Есть немного... если монолит окрасится в красный, брат уже не сможет меня защитить. С демонами диалогов не ведут. Многие лисы этого дня ждут, чтобы, наконец, избавиться от безумца. А я... хочу закончить проект. И если уж уходить в бездну, то красиво.

— Вдруг будет как с братом?

— Я в чудеса не верю. Не произошло чуда с тобой, не произойдет его и со мной.

— Но я наконец-то счастлив, — пожал плечами Дэлд. — И не жалею.

Эрдл слегка сжал худое плечо Вайена и вышел из лаборатории. А ученый снова перевел взгляд на календарь и едва справился с дрожью в руках. Ему было страшно, дико страшно, он столь многое не успел, а у него осталось немного времени, чтобы закончить. Надо работать, только так он мог избавиться от панических мыслей.

Глава 13

День сто двадцать седьмой. Лисье посольство. Паучий город.

После случая с Дэлдом и Нэли, Вайен набрал ингаляторов с божественным дыханием веронов. Оно было одновременно гениальным решением и самым простым: избавляло от болезней, исцеляло душу, творило красоту без каких-либо усилий. Но Вайен понимал, что дыхание для него не выход. Большая часть лисьего мира не принимала божественное дыхание веронов, так как считало его очень опасным. Значит, не примет и результаты, достигнутые с его помощью. Да и сам Вайен, работая с дыханием, всегда отбегал на безопасное расстояние, чтобы даже случайно не вдохнуть энергию из ингалятора. Между тем искренне восхищаясь его силой и совершенством.

Вероны представляли ему любые технологии, какие бы он ни попросил. Выглядело странно, но Вайен не задавался вопросом, почему они делали для него исключение и шли ему на встречу. Он думал, что причина в Йенри. Древние всегда поддерживали его клан, иной раз, игнорируя мнение остальных лисьих кланов, словно их не существовало.

Многие лисы считали, что древние вели себя лицемерно, раз поддерживали безжалостного тирана и диктатора, ведь существовали любимчики публики такие как Дейра и Айрос из клана возрождения. В новостях их показывали, на всякие шоу и благотворительные мероприятия приглашали. Лично Вайен называл их желтыми пустобрехами, потому что дела Йенри можно проверить и потрогать, его порой неочевидные решения приводили к результату. Дейра и Айрос только трепаться и умели, зато красиво.

Вайен выполз из своей берлоги, чтобы пополнить запасы припасов на кухне, когда землю хорошенько тряхнуло. Лис едва удержался на ногах. С улицы раздались панические крики. Вайен последовал стадному чувству и выбежал на улицу вместе с бурыми лисами из посольства. Едва взглянув на причину криков, он почувствовал, как страх холодной змей прополз по всему телу.

— Эта