Герусет снова пришлось уклониться в сторону, слишком быстро летела тварь Лиманерона, но и на этот раз монстр «вывернулся», и погоня продолжилась. Это вывело Герусет из себя — она распределила энергию, развернулась и кинула свою ветку, словно копьё, метя в пасть монстра. То щёлкнуло челюстями; иглы пробили щёки и челюсти, но монстр всё равно заглотнул в себя дерево, раздирая горло и живот, обливаясь кровью… И мгновенно заращивая ранения.

— Мерзкая тварь! — рыкнула Герусет, кинувшись к земле. Может, монстр неплохо летает, но на таких лапках он точно не будет слишком поворотливым!

Однако Герусет недооценила тварь — когда она прижалась спиной к одному из домов, Завет опустился на землю и завернулся в собственные крылья. Выглянув из укрытия, самка даже дёрнулась от омерзения — похожий на кусок сырого мяса кокон взорвался, разбрасывая слизь и гниль, чтобы из него выползло обвешанное сукровицей длинное тело, с головой, неравномерно сросшейся из двух. Несколько челюстей щёлкали и скрежетали, толстые клинья лап вбивались в землю, вышедшие из спины длинные спицы покачивались, чтобы затем вонзиться в землю и дать чудовищу возможность перемахнуть большее расстояние, как на ходулях. Казалось, что это порождение кошмаров искупали в первоматерии, высушили, а затем законсервировали в ней ещё на несколько лет.

Снова замелькали призрачные тени, спеша убраться с дороги Завета. Сама Герусет затравленно огляделась. Чудище шло в бой, и его явно ничто не сможет остановить в своём стремлении найти дракона и сожрать. Или сделать что похуже. Что же остаётся ему? Драться нечем, бежать… От этого монстра явно не уйти. Но Герусет только разозлило произошедшее — она взмыла в воздух и посмотрела на чудище.

— Иди сюда! — завопила она. — С одним уродцем я уже справился, теперь твой черёд!

Завет поднялся на своих спинных ногах и перекинулся к Герусет, рухнув брюхом на очередной дом. Вверх взметнулись пыль и обломки, а в следующий момент тварь уже была прямо перед Герусет, раскрыв главную челюсть. Драконесса с диким воплем направила энергию прямо внутрь монстра, отдавая так много, сколько могла. В следующий момент крылатой бы и пришёл конец, потому что вырвавшаяся из неё прана столь же повредила чудище, сколь и ветка… если бы Герусет внезапно не осознала, что ей делать. Словно ребёнок, только познающий искусство прановедения, она растопырила пятерню, распростирая одну лапу над землёй, а другую выставляя в сторону Завета. Внизу духи дрогнули и принялись распадаться на густую дымку, которая вливалась в красные когти Герусет, болезненно волной проходила по мышцам лапы к спине, пробегала по другой лапе и вырывалась потоком ужасающей мощи с пальцев. Ослепительный тёмно-красный луч пронзил чудовище от морды до заднего конца тела, выбив фонтан из крови и кусков мяса, забрызгав всё вокруг. Ещё секунда — и оно упало на землю, дёрнуло всеми конечностями и замерло. Мёртвое.

Герусет устало высунула язык и посмотрела на свою лапу — шерсть скрутилась и почернела, от ладони исходил неприятный запах, но больно почти не было. Не став тратить силы на заживление, Герусет потратила несколько секунд, разглядывая чудовище. Внезапно то вздрогнуло и плоть кусками стала слезать с жуткого скелета.

— Неплохо.

Герусет внутренне уже приготовилась к появлению второго Судьи, но голос Йеона всё-таки прозвучал слишком неожиданно. Она обернулась к нему — красный дракон повис рядом, попеременно взмахивая то верхней, то нижней парой крыльев.

— Желаешь отправиться к своему братцу? — рыкнула Герусет. — Я могу это устроить!

— О, нет, я вовсе не собираюсь наказывать тебя, — последовал ответ, заставивший самку нахмуриться. — Ты — уникальная особь. Не самая необычная из тех, кого я видел, но и не рядовая. Одолеть Порождение и Завет ещё никому не удавалось, хотя иногда и справлялись с кем-то одним. А эта идея — использовать заточённых ради энергии…

— Меньше трёпа, — нахмурилась самка. — Что тебе нужно от меня?

— Договор.

Это слово вызвало у Герусет уже не хмурость, а зловещую ухмылку.

— С чего ты взял, что я собираюсь заключать с тобой какие-либо соглашения?

— Потому что у тебя нет выбора, — последовал ответ. — Ты можешь остаться здесь до скончания времён — или выбраться отсюда. Вместе со мной.

Живой глаз самки полыхнул ярким пламенем, в то время как омертвевший ещё больше посерел.

— Как я понял, в этом и смысл договора?

— Оглядись вокруг, — Йеон развёл лапы в стороны. — Думаешь, мне не надоело торчать здесь? Немногие удостаиваются чести попасть сюда и доставить нам развлечение. И совсем редко кому-нибудь удаётся одолеть судью. Это — показатель огромной внутренней силы. И великой слабости!

— Слабости? — Герусет фыркнула и кивнула на труп Завета. — Скажи это ему.

— Думаешь, ты первая, кому удалось победить одного из нас?

— Первый, — поправила Герусет и оглядела своё тело. — Это всего лишь недоразумение.

Йеон пристально взглянул в глаза самки, но затем отвёл взгляд.

— Пусть будет так. Вернёмся к нашим делам. Ты ведь хочешь выбраться — а я мечтаю сделать это давным-давно. Я видел твою мощь, и я знаю, как её увеличить! Потому я предлагаю заключить союз — ты пойдёшь прямо к Башне и убьёшь оставшихся судей, чтобы я смог без опаски открыть портал, который выведет нас отсюда. Те, кто создал это место, предсказывали, что после гибели Лосомана, Лиманерон прекратит своё существование — что же, оно и к лучшему! Меня тоже влечёт мир живых, мир прекрасных запахов и хорошей еды, мир страстных самок и горячих самцов! — он сжал лапу в кулак. — А тебя влечёт месть и ненависть. Так что ты выберешь — сгорать от этих чувств вечность здесь и после исчезнуть из бытия навсегда, или примешь мою помощь и свершишь задуманное?

— Ты правда сомневаешься в ответе? — Герусет поскребла землю.

— Нет, — Йеон выставил вперёд лапы, и Герусет увидела, как Завет охватывает пламя, сжигающее тушу. — Я ждал такого ответа — и я не разочарован в нём. А теперь слушай меня внимательно, Герусет,