своего механизма. Но каковы бы ни были изменения, они не уничтожили существенного характера первоначального устройства. Юрисдикция города, так же как и села, совершенно коммунальная: только со временем и в исключительных случаях сделалась она публичной. В городе надо видеть простую местную коммуну и не придавать ему прав, принадлежащих исключительно государству. Как права бурдинга тождественны с правами совета, так и между обитателями города и деревни не видно сильной разницы.

Совершенно ошибочно видеть в буржуазии mercatores: они – только владетели общинной земли. Положение людей и положение земель в Stadtgemeinde таково же, как в Landgemeinde. И, чтобы прийти к выводу относительно их близкого сходства, достаточно заметить, что обе общины владеют альмендой и что городской округ сходится в своем происхождении с деревенским.

Белов не ограничился ролью критика. Он хочет привести к теории Маурера – исправленной, правда, и переделанной. Но он не обратил достаточно внимания на социальные факторы, так как юридический разбор не дает должного понятия о всех элементах, из которых составились города. Возрождение торговли и промышленности в Средние века так глубоко изменило условия экономической жизни, что невозможно объяснять городское устройство примитивным организмом сельской общины. Может быть, влияние рынков на происхождение городов было сильно преувеличено, но нужно видеть прежде всего в буржуазии класс купцов и в муниципальном праве – новое право, приноровленное к новому порядку вещей. Кроме того, доводы, приводимые Беловым для подтверждения своей теории, не могут быть названы убедительными. Прежде всего для того, чтобы иметь право юрисдикцию городского совета соединять с юрисдикцией бурдинга, нужно доказать существование последней в очень древние времена. Но раньше появления городов мы не видим, что сельские общины владеют автономной юрисдикцией. Кроме того, юрисдикция относительно весов и мер, считаемых Беловым существенным и первоначальным элементом юрисдикции совета, вовсе не общинного, а публичного происхождения и составляет часть comitaties. Также можно еще прибавить, что Белов не показал, что в древних городах компетенция совета была тождественна с компетенцией бурдинга.

Теорию Белова можно применить только к городам конца Средних веков, которые, в сущности, представляют из себя села с устройством, подобным городскому. Могут возразить, конечно, что со дня своего появления города обладают общинными землями (Allmende) и, что во многих случаях округа этих городов суть только сельские округа, но это вовсе не составляет необходимых и главных явлений. Если буржуазия имеет от сеньора права пользования несколькими ближайшими десятинами или невозделанными землями, это не значит, что она составила сельскую общину; но только потому, что раз были даны условия средневековой жизни, скопление значительного числа населения в одном месте было бы немыслимо без пользования этими правами. Что касается до городского округа, то можно показать, что очень часто он образовывался искусственно и не составляет сельского округа. Сверх того, есть примеры городов, основанных на территории деревни, сохраняющей рядом с ними вовсе независимое положение: очевидное доказательство в пользу, кажется, того, что город и село с самого начала – совершенно разные явления. Словом, если указывают довольно значительные черты сходства между администрацией и юрисдикцией городов, с одной стороны, и деревень – с другой, то сходство объясняется тем, что при всяком скоплении людей некоторые известные учреждения появляются, как необходимые, вследствие общего сожития, сами собой.

Почти в одно время с Беловым обнародовал новую теорию R. Sohm, гениальный юрист-историк. Теория его имела предшественников: R. Schröder («Weichbild» в «Historische Aufsätze dem Andencen von Vaitz gerridmet», 1886. S. 306–323) и A. Schulte (Über Reichenauer Stadtegrün-dungen im X u. XI Jahrhundert mit einem ungedrucaten Stadrecht von 1100//Zeitschr. f. Gesch. Des Obercheins N. F. Bd. 5, 1890. S. 137–169).

Зом начинает первую главу своей книги,43 называющуюся «Das Weichbild», словами: «Stadtrecht ist Weichbildrecht. Das heisst: das Stadt-rechbist das Recht des Kreuzes. Vas ist damit gesagt?», то есть: «Городовое право есть право креста. Что этим сказано?»

В Северной Германии слово «Weichbild» означает городовое право и в то же время округу, подчиненную этому праву.

Уже давно это слово возбуждало любопытство, но оно не было хорошо объяснено. Эйхгорн («Deutsch. Staats und Rechtsgeschichte», II. S. 77, 325)44 видит в Weichbild крест иммунитета, что вполне согласуется с его теорией Hofrecht’a. Собственно Weichbild означает образ, эмблему (Bild) святого покровителя селу.

R. Schröder дал новое объяснение загадочному слову: оно означает крест, воздвигнутый на рынке в знак мира и защиты и превратившийся позже в городской крест – символ вольности города. Этот крест не имеет христианского значения, он – королевская эмблема. На крест вешают перчатку или меч короля в знак того, что королевская юрисдикция господствует над тем местом, где водружен крест; Marktkreuz сначала, Freiheitskreuz – потом. Weichbild – видимый всем знак защиты, даруемой государством рынку, а потом городу. Остроумные изыскания Шредера показали, что в особенности в рыночном праве (Marktrecht) нужно искать происхождение городского права. А. Шульте на основании внимательно разобранной им, еще не изданной грамоты аббата в Reihenaus, основывавшей рынок в Radolfzell’e в 1100 году, пришел к очень важным выводам. Он показал, что в Радольфцелле, как и в соседнем Allensbach’e, городовое право произошло от jus fori и что город произошел из рынка.

Через несколько месяцев после работы Шульте выступил и Зом.

Он категорически утверждает, что городовое право есть рыночное право. То и другое в самом деле имеют общую эмблему: Weichbild. Но, между тем как Weichbild ярмарок временен, Weichbild городов – постоянен. Деревянный крест рынка заменяется в городе каменной фигурой – Роландом. (Название это не без основания напоминает Роланда-оруженосца в chansons de geste.) И этот каменный Weichbild, постоянный Weichbild показывает, что экстраординарное право ярмарки сделалось обычным правом города. Действительно, город есть только постоянный рынок. Но это еще не все: Weichbild есть королевская эмблема; там, где он водружен, там предполагается присутствие короля. Таким образом, король, временно находящийся на ярмарке, постоянно присутствует в городе, потому что в городе всегда воздвигнут крест. Город в строгом смысле слова есть королевское пребывание: Kenigsburg, Weichbildrecht, Marktrecht, Burgrecht – все это синонимы. Каждое из этих слов означает один из юридических элементов Städtrecht.

Королевские жилища, как ярмарки, так и город, в первом случае с перерывами, в последнем – постоянно управляются правом, господствующем в королевском доме. Это право мы видим еще в германских законах. Как всякая обида служителю короля наказывается тройным штрафом, так и всякий проступок, совершенный во дворце, влечет за собой необычайно строгое наказание. Следовательно, право города гораздо строже, чем право открытой страны (Рах civitatis).

Подобно королевскому дворцу, город обладает правом убежища