встать уже не смог.

— Помогите, помогите! — Эстер отчаянно стучала кулачками по двери.

Дверь открылась и выглянула хозяйка домика, женщина средних лет, она, куталась в теплый платок, опасливо смотрела на странных людей, гуляющих по морозу в легкой одежде.

— Помогите, мой папа замерзает, — бросилась к ней Эстер.

— Боже, вы же совсем раздетые, разве можно в такой мороз гулять в такой одежде, — добрая женщина выбежала на крыльцо и вдвоем они попытались поднять Элиаса.

Тот просидел слишком долго в подвалах Белинды, был худ, поэтому они без труда затащили его в тепло. И только оказавшись внутри дома, Эстер без сил упала на пол.

— Не засыпай, надо переодеться в теплую одежду, девушка, иначе заболеете, — тетушка трясла Эстер, не давая той уснуть, но та настолько выбилась из сил, что двигаться дальше уже не могла.

Эстер с трудом разлепила веки, тяжело поднявшись, пошла вслед хозяйке, ей была плохо, тело ломало, конечности болели, казалось, что сотни иголок вонзаются ей в каждый пальчик, по венам будто текла лава, глаза предательски щипали слезы, которые она с трудом сдерживала. Хозяйка завела ее в комнату и велела раздеться, сама же стала из многочисленных шкафов доставать теплые вещи. Через пять минут на Эстер был одет теплый флисовый спортивный костюм, шерстяные носки, и душегрейка, подбитая искусственным мехом.

И тут Эстер вспомнила об отце.

— Папа, — вскрикнула она и бросилась обратно.

Отец лежал на полу в прихожей, как они его оставили, он так и не очнулся, лежал в позе маленького ребенка, подтянув ноги к груди и охватив себя руками.

— Папочка, — бросилась перед ним на колени Эстер.

Она тормошила его, но тот никак не открывал глаза.

— Позвольте, девушка, — хозяйка дома отодвинула ее, села на корточки возле тела Элиаса и подула тому в глаза.

Веки его дрогнули, ресницы задрожали, и тот медленно открыл глаза.

— Эрна, — тихо сказал он.

— Элиас? — вдруг испуганно сказала хозяйка.

— Вы что его знаете? — удивленно спросила Эстер.

— Это мой муж — Элиас, — тихо произнесла хозяйка, она подняла глаза на Эстер и пристально стала всматриваться в ее лицо, та стояла остолбенев. — Ты — Эстер, тебя звать Эстер?

— Мама…

Они бросились в объятья друг друга в один миг, забыв Элиаса. Эрна плакала и причитала, обнимая свою некогда брошенную дочь, она все причитала, и повторяла снова и снова: Какая ты стала взрослая, ты совсем выросла, моя девочка!

— Может и меня кто-нибудь обнимет, — донесся с пола голос, Элиас ожил и сидел на полу, обняв себя руками, зубы его выбивали чечетку, холод никак не отпускал его из своих цепких объятий.

Обе женщины бросились к нему. Его подняли, отвели в ванную и отмыли, Эрна покопавшись в вместительных шкафах, нашла мужские теплые вещи.

Через час они уже сидели на беленькой кухне, вдыхали аромат трав и пили чай.

— Как вы попали в этот мир? — начала разговор Эрна.

— О, это долгая история, сначала я нашла твои книги и шар, первый раз прошла сквозь зеркало и попала к одной бабушке….

— Стой, ты сказала, нашла шар? Что ты с ним сделала?

— Так вот он, — с этими словами Эстер достала из сумки шар, она держала его на вытянутой ладони, а он переливался всеми цветами радуги.

— Этого не может быть, — тихо сказала Эрна.

— Мама, что не может быть, ты же сама его оставила в сундуке.

— Но шар не мой, я лишь хранительница, — Эрна со страхом смотрела на дочь.

— Мне его нельзя было брать, да? — спросила Эстер.

— Я потом расскажу тебе легенду, дочь, давай сначала ты расскажешь все подробно.

И Эстер начала свой рассказ, мама часто останавливала ее и переспрашивала, качала головой и удивлялась.

— Как ты говоришь, зовут твоего начальника? — удивленно спросила она, когда речь зашла о Максиме.

— Максим Звягинцев!

— Где? Где сейчас Максим? — испугано спросила Эрна. — Где он сейчас?

— А ты знаешь Максима?

— Господи, детка, да вы сейчас в частных владениях Звягинцевых! Максима уже две недели ищем, он пропал!

— Ну, — Эстер скосила глаза и посмотрела в левый угол, где у мамы висели на веревке, протянутой как для сушки белья, собранные в пучки травы, — он не пропал, я его случайно переместила с собой в наш мир.

— Что ты сделала?

— Мам, ну это вышло случайно, я пыталась найти тебя, попросила у шара помощи, он всегда выполняет мои желания…

— Шар выполняет твои желания? — воскликнула Эрна.

— Конечно!

Эрна побледнела и чуть не упала со стула.

— В нашем королевстве все так плохо?

— Не знаю, я не знаю, как было раньше…

— Все плохо. Эрна, — подал голос Элиас.

Эрна тяжело вздохнула, поправила прядь в прическе и спросила: Так, где же Максим? Куда он делся?

— Это бы и я хотела узнать, он прошел на три минуты раньше нас…

— Максима искали две недели. Ко мне обратился его отец, попросил помощи в поисках, — продолжила свой рассказ Эрна.

— Мама, ты тут тоже ведьма?

— Доченька, здесь я называюсь экстрасенс, в свое время Звягинцев помог мне с документами, когда я попала в этот мир, а я ему помогала в бизнесе, вот и в этот раз он пришел ко мне…Но я не увидела Максима в этом мире и решила, что он мертв, правда отцу его ничего не сказала, кто бы знал, что он в другом мире…

— Ну, ты бы его в другом мире тоже не увидела, ведь там он был сначала бараном, а потом козлом, — потупила взгляд Эстер.

— Доченька, давай ты дашь мне слово, что больше не будешь экспериментировать с волшебными артефактами. — А сейчас мы посмотрим, где в эту минуту Максим Леонидович.

Эрна достала серебряное блюдо, вылила туда воду из чайника, зажгла восковую свечу и стала капать воск в воду. Белый воск падал крупными каплями, менял форму, принимая странные очертания.

— Он в казенном доме? Странно! Очень странно, — она вытащила из кармашка мобильный телефон и ткнула в первую кнопку, сразу пошел вызов и в трубке послышался твердый мужской голос.

— Слушаю!

— Леонид Максимович, проверти все казенные дома, он за решеткой.

— Такого не может быть!

— Это все, что я могу вам сказать, — с этими словами Эрна положила трубку.

Глава 22 Максим и Этель

Максим и Этель прошли между мирами, это как упасть с неба. Вот ты открыл дверь, за ней клубится туман, и ты делаешь шаг, как парашютист, который прыгает в облака. Сначала все туманно и сыро, а потом вдруг тоннель из яркого света, тебя кружит и бросает, трясет, и