— Прав, — кивнула Мередит.

Он потянулся к ее руке.

— То же самое можно сказать о нас. Я хочу вместе с тобой построить то, что просуществует долго. И как бы сильно я ни хотел тебя — не желаю спешить и все испортить. Нам предназначено быть вместе, и…

— Рис…

— Да-да, знаю. Ты пока мне не веришь. — Он сжал ее руку. — Но поверь, все в порядке. Я продолжаю строить. Камень за камнем, доска за доской, поцелуй за поцелуем… пока ты не поверишь. И еще… Я просыпаюсь, умирая от желания к тебе. Но ты того стоишь.

Глаза Мередит широко раскрылись.

— Невероятно, — пробормотала она.

Рис встал и потянулся к своему жилету.

— И поверь, я несокрушим. Поэтому никуда отсюда не уеду. Теперь ты от меня не отделаешься.

— Вот… вареные яйца и тост. — Мередит поставила перед отцом тарелку.

Старик нахмурился:

— По-моему, я просил яичницу.

— Разве? — Мередит подбоченилась, но тут же, оправив зеленую саржевую юбку, взглянула на тарелку. — Ты уверен?

— Я уже стар, Мерри, но не настолько, чтобы забыть сказанное пять минут назад.

Она поставила перед отцом солонку.

— Ешь то, что есть. Ясно?

Мохнатые брови старика приподнялись.

— Что на тебя нашло сегодня утром? — спросил он, взяв кружку с кофе. — Ты не в себе, Мерри.

Да, верно. Не в себе. Ох, что за утро! Слава Богу, что хоть Рис не пришел к завтраку. Она бы не знала, что ему сказать. И наверное, подала бы ему подгоревшую овсянку с мылом вместо сливок.

— Прости, отец. — Она разбила яйца на смазанную маслом сковородку. — Я немного устала, вот и все. Возможно, недосыпаю последнее время.

— Ты недосыпаешь последние несколько лет, Мерри. Слишком много работаешь. Но теперь, когда Рис вернулся, нам будет полегче.

— Я не помолвлена с Рисом. — Сколько раз она будет вынуждена повторять эти слова, прежде чем кто-то ей поверит?

— Даже если и не помолвлена. Рис даст мне должность, и я смогу тебя поддерживать. Как и должно быть. А ты сможешь отдохнуть.

Мередит покачала головой. Нет, она не позволит старому калеке отцу трудиться, пока сама будет сидеть сложа руки.

— Я не хочу отдыхать. Хочу содержать свою гостиницу.

Рис воистину тронул ее своей речью о постройке дома — такого, чтобы стоял годами. А волнение, которым сияли его глаза… О, это было так приятно!

И она понимала, что Рис имел в виду, поскольку сама испытывала те же чувства к «Трем гончим». Нет, сама она не выстроила дом, но зато работала на износ, чтобы сделать из гостиницы то, чем она стала. И она чертовски собой гордилась.

Теперь это место олицетворяло для нее независимость, безопасность и удовлетворение, то есть все то, чего она хотела от жизни. Все, кроме одного.

Кроме Риса Сент-Мора.

Но — о чудо из чудес! — оказалось, что и Рис хочет ее. Только он требовал, чтобы она вышла за него. И отказалась от гостиницы.

Он просто не понимал! Ее долг заключался не только в заботе об отце. «Три гончие» — финансовая опора деревни. Все в деревне зависели от гостиницы и зависели от нее, Мередит, управлявшей этой гостиницей.

Она положила яичницу на тарелку, которую поставила перед отцом. А вареные яйца взяла себе. Налив себе кофе, она присела.

Несколько минут отец и дочь молча ели.

Немного утолив голод, Мередит наконец попросила:

— Отец, выслушай меня. Прошу, не увлекайся безумными идеями. Мы не можем быть уверены, что Рис надолго здесь останется. Ведь он джентльмен, вбивший себе в голову необходимость таскать камни по горам. А когда каприз пройдет — что тогда? Он может решить, что судьба ведет его в иные места, и уедет.

— Зачем ему это?

— Зачем?.. — Мередит понизила голос. — Разве ты не заметил, отец? Все, у кого хватает сил покинуть эти места, бегут отсюда.

Старик нахмурился:

— Когда ты успела стать такой мудрой?

«Десять лет назад, — произнесла она мысленно. — Когда вышла за человека на несколько лет старше тебя, чтобы получить крышу над головой для нас обоих».

— Но я вовсе не мудрая. Просто благоразумная. Должен же кто-то из нас быть благоразумным.

К сожалению, эта роль неизменно выпадала ей. И уж конечно, не Рису, во всем полагавшемуся на судьбу. Интересно, умеет ли судьба стирать, гладить и готовить?

Она встала.

— Миссис Уэр позаботится обо всем, что тебе понадобится, отец. А мне нужно собрать белье для Бетси.

Мередит собрала постельное белье во всех комнатах, начала же с собственной маленькой каморки. Спальня отца была чуть больше. Далее шли все комнаты для гостей. (Независимо оттого, занимали их или нет.) Мередит знала, что состоятельные люди обычно путешествовали с собственным постельным бельем, но все же неизменно застилала постели. Того требовала ее гордость.

Она оставила комнату Риса напоследок — быстро вошла, чтобы снять простыни и тотчас удалиться. Но конечно, угол простыни зацепился за кроватный столбик, так что пришлось взобраться на матрас, чтобы потянуть за материю и… Черт возьми, простыни были унизительно чисты, хотя по всем правилам должны быть усеяны пятнами, оставленными страстью.

А она так устала!..

Может, лечь на постель, вдыхая его пряный мужской запах? Может, устроить себе роскошный отдых?

Ох, как легко представить его в постели рядом с ней! Как легко! Она столько мечтала о нем! Кроме того, теперь она узнала о Рисе гораздо больше. Потому что видела его тело, сильное и твердое в тех местах, где она была мягкой. Да-да, она успела почувствовать, каков он на ощупь. Более того, она познала вкус его поцелуя! О, Рис!..

Резким рывком Мередит стащила с кроватного столбика упрямую простыню и выбросила из головы все глупые фантазии. Да, она любила мечтать, однако прекрасно понимала, где провести границу между мечтой и реальностью.

Со двора донеслось знакомое хихиканье прачки. Мередит связала грязное белье в узел и, подойдя к окну, окликнула Бетси. Вытолкнула узел наружу, а прачка ловко поймала его в корзину, чем заслужила одобрительные вопли собравшихся во дворе мужчин.

— Очень метко, миссис Мэддокс! — крикнул Деррил от конюшни. У его ног тявкали и дрались гончие.

Мередит улыбнулась в ответ, но не задержалась у окна, а вместо этого поспешила вниз. И заметила, как Робби Браун вкатил во двор тачку с торфом для камина. Следовало заплатить ему деньгами и хлебом. А потом придется поговорить с миссис Уэр насчет меню обедов — в зависимости от того, какое мясо принесли мальчишки Фаррел.

Когда Мередит вошла в общую комнату, оказалось, что там, несмотря на ранний час, полно людей. Несколько постояльцев перекусывали перед тем, как продолжить путешествие, а местные мужчины встречались за кофе, чтобы посплетничать и обсудить общие дела. Даже Харри и Лоренс были здесь. Завтракали в углу.