Я дважды припарковался боком к своей квартире, захлопнул рычаг парковки и выскочил из кабины. Я сделал что-то вроде эпилептической боковой крабьей походки к двери и ворвался в квартиру. Я бросился прямо в единственную ванную и тут же насрал в унитаз, даже не потрудившись закрыть дверь. Я так долго сжимал попку, что когда наконец отпустил ее, это прозвучало как выстрел из дробовика.

Билли в бешенстве понесся на кухню, где, не раздумывая, поднял одну ногу, как писающая собака, и насрал прямо в кухонную раковину. Дэйл спокойно вошел туда, с руками, измазанными дерьмом, держа в руках растянутый презерватив, похожий на липкие листы флизелина, и терпеливо ждал, пока Билли закончит, чтобы помыть руки. Билли тем временем схватил полотенце для посуды, чтобы вытереть задницу. Все мы выдохнули, словно задерживали дыхание перед рекордным свободным погружением в Тихий океан.

Моя девочка, явно ужаснувшись тому, чему она только что стала свидетелем, закричала "О Боже!" и выбежала из квартиры. Бедная девушка готовила для нас обед, а Билли буквально выстрелил дерьмом прямо в раковину, которую она использовала для мытья курицы. Я оставил машину заведенной, так что она, должно быть, села в нее и просто уехала, потому что у нас не было шанса объяснить, не то чтобы мы действительно хотели, так что, возможно, это было к лучшему.

Самое поганое во всей этой истории было то, что я сделал все это, чтобы сэкономить сто пятьдесят баксов, потому что Дейл с радостью пронес бы их обратно, если бы я заплатил ему премию.

Глава 19

.

Soft-Ass OIC

К началу первой фазы я набрал 193 фунта. Лишние мышцы почти ни в чем не помогали мне в BUD/S; они скорее мешали, но мне было все равно. Мне было приятно быть большим.

Мой опыт полностью изменился по сравнению с тем, когда я впервые появился в BUD/S. Проходить подготовку неподготовленным, напуганным и сломленным было абсолютной пыткой. Но после этого сильные, уверенные в себе и здоровые люди казались мне прогулкой по парку. Семь "П" - правильное планирование и подготовка предотвращают плохую работу - это был длинный военный способ сказать мою мантру: В жизни все зависит от настроя.

Перерыв в работе залечил мои травмы, тренировки и стероиды сделали меня сильнее, а строгая диета - рельефнее. Предыдущие страдания и преследования превратили мой разум в непробиваемую крепость уверенности в себе, которая гласила: "Твой рот устанет говорить мне, что делать, прежде чем мое тело устанет это делать".

Инструктор Макклеланд помнил меня по прежним временам и бил меня при каждом удобном случае. Пока мы были в классе, он заставлял меня делать воздушные стулья, держа столовые прямо, и вертикальные отжимания от стены. Я смеялся и улыбался, когда отжимался и говорил: "Ура, инструктор МакКлеланд". Инструкторам нравилось внушать страх студентам; им нравилось, когда мы играли в игру. Чем больше я показывал, что мне все равно, тем меньше удовольствия он получал от издевательств надо мной. Когда он велел мне выходить на берег, я улыбнулся и сказал "Хуйя", выбегая из класса. Я ясно дал понять, что с радостью буду заниматься этим дерьмом весь день, каждый день. Через час он сдался.

Я выиграл эту битву, но они выиграют войну.

Он был большим слабаком, боялся ошибиться, боялся, что его побьют, и вообще боялся инструкторов. Я сказал ему прямо: "Они все равно нас побьют, как бы хорошо мы ни делали, нас все равно побьют". Их цель на первом этапе - заставить ребят бросить занятия.

Арик Беркс

Отставной морской котик США, мастер-шеф, бывший инструктор BUD/S

К тому времени, когда Дэн пришел на занятия, я был ведущим инструктором на Адской неделе, а именно в смене Альфа, которая длилась с четырех до полуночи. Я запомнил Дэна и его дурацкую фамилию, но он ничем не выделялся, и это редкое отличие только потому, что он не был отстоем. Спросите любого инструктора первой фазы, и он скажет вам, что вы запоминаете тех учеников, которые действительно плохи, или тех, которых откатали. Дэн не был одним из тех говнюков, которые отказывались выступать или прятались среди тех, кто выступал. Тем не менее, я запомнил его старшего офицера, который был одним из тех предыдущих лейтенантов флота. Будучи инструктором на Первой фазе, я столкнулся всего с несколькими офицерами флота, и я бы дал им оценку 50 процентов. Некоторые ребята были великолепны и использовали свой опыт и зрелость, чтобы хорошо руководить своими подчиненными, одновременно справляясь с собственными проблемами в работе. Другие были не так хороши. Некоторые были полными монстрами, которые считали, что каждый студент, отправленный мокнуть и пачкаться в песке, является прямым отражением их руководства. Его командир входил в эту группу.

Он был очень самодоволен и ненавидел, что такой Е-6, как я, может сказать ему, что он ужасный командир. В обычном флоте такое взаимодействие было недопустимо, и можно было сказать, что это его раздражало. Несмотря на то что он был "морским котиком", неоднократно служил в отрядах и десять лет прослужил в них, я мог сказать, что ему не нравится, что я имею над ним власть и высказываю свое мнение о его неправильных решениях. Офицеры, которые попадают в отряды "морских котиков", испытывают трудности. Они игнорируют советы старших рядовых, у которых гораздо больше опыта, и, пытаясь доказать свою правоту, часто наступают на собственные члены.

Инструкторы говорили старшему офицеру, что это худший класс, который они когда-либо видели; я закатывал глаза, потому что они говорили то же самое на моем последнем курсе, но его задница морщилась, он паниковал и орал на нас. Страх порождает страх, и очень скоро все офицеры купились на его бредни. Я просто опустил голову и сосредоточился на сдаче зачетов, заплывов и экзаменов, а на нашего хныкающего старшего офицера мне было глубоко наплевать, потому что такой мягкотелый парень все равно уволится.

Глава 20. Изъятие трастового фонда

На второй неделе Первой фазы его вывели из класса и привели в кабинет к генеральному судье-адвокату.

"Старшина Билзериан", - начал жесткий юрист. "Комиссия по ценным бумагам и биржам США и Министерство юстиции хотят урегулировать спор с вашим отцом и освободить его из-под стражи".

В начале того же года мой отец снова столкнулся с федералами и был признан судьей в Вашингтоне неуважающим суд. В классической манере Билзеряна, вместо