того чтобы затаиться после первого обвинения и тюремного заключения, он с тех пор постоянно враждовал с правительством. Судья решил преподать отцу урок и отправить его в тюрьму до тех пор, пока он не "очистится" от неуважения к суду, передав документы и заплатив штраф. Из-за напряженных многочасовых тренировок "морских котиков" и обычных семейных странностей я мало общался с мамой и папой в это время. Первые шесть месяцев я даже не знал, что он в тюрьме, потому что родители "не хотели меня волновать".

Пока он был в отъезде, ФБР устроило обыск в нашем доме и даже порылось в мусорных баках. Они забрали все файлы и компьютеры, которые у него были. Федералы хотели, чтобы он доказал, что у него нет денег, спрятанных на офшорных счетах, но трудно доказать, что у тебя чего-то нет, особенно когда все твои документы заперты в хранилище улик ФБР.

Тем временем папа проходил то, что заключенные с большим стажем называют "дизельной терапией". Судья приказал возить его по всему штату из одной тюрьмы строгого режима в другую, пытаясь заставить его сломаться. Это было ужасное наказание, но если бы судья хоть что-то знал о моем отце, он бы понял, что чем больше пинаешь его, когда он падает, тем больше это мотивирует его к борьбе.

Они вели переговоры с моей мамой, которые сводились в основном к угрозам: "Мы отправим тебя в тюрьму вместе с твоим мужем!" Мама согласилась отдать дом в Тампе, продать часть акций и передать немного денег. Но прежде чем открыть дверь камеры для отца, они выдвинули еще одно требование. Они бросили ее как ни в чем не бывало. Что-то вроде "о да, кстати...".

Они хотели получить треть трастового фонда, созданного для меня и моего брата Адама.

В свое время этот фонд стоил около 96 миллионов долларов. Но правительство конфисковало больше половины во время первой схватки отца. За это время акции сильно упали, когда они выбросили все конфискованные акции на открытый рынок. В тот день, когда я сидел в кабинете прокурора, фонд стоил чуть меньше 10 миллионов долларов.

"Вы подпишете это, - сказал юрист, - и ваш отец будет освобожден в ближайшее время. Ваша семья боролась с этим, висящим над головой, более десяти лет. Сделайте это, и ваша мама наконец-то сможет спать спокойно".

Я вписал свое имя в строчку на листке бумаги. Адам получил 33 процента, я - 33 процента, а дядя Сэм ушел с 33 процентами. Просидев в тюрьме больше года, мой отец вышел на яркое флоридское солнце свободным человеком.

Отец был так зол на то, что я согласился на соглашение, что несколько месяцев отказывался со мной разговаривать. Он был искренне убежден, что не сделал ничего плохого и что его осудили по политическим мотивам. Мой отец с радостью просидел бы в тюрьме до конца своих дней, если бы это означало, что он не даст правительству ни одного доллара.

Оставшиеся в моем трастовом фонде акции на сумму 3 миллиона долларов опустились до четверти миллиона и в итоге были проданы в 2019 и 2020 годах за общую сумму 1 339 160 долларов и один цент.

Скотт Роледер

Бухгалтер, CPA

Последние семь лет я работал бухгалтером и финансовым консультантом Дэна Билзериана. Я хорошо осведомлен о его финансовых делах и хотел бы предоставить факты, касающиеся трастового фонда Дэна.

Дэн был бенефициаром "Безотзывного траста Пола А. Билзериана и Терри Л. Стеффен 1994 года". Изначально в трасте было два актива: 2 313 500 акций Cimetrix ("Акции Cimetrix") и 8 847 акций Retail Holdings, N.V., ранее Singer, N.V. ("Акции Singer").

Однако 16 января 2002 года решением суда по делу "Комиссия по ценным бумагам и биржам против Пола А. Билзериана" 665 000 акций Cimetrix Shares были изъяты из траста, в результате чего в трасте осталось 1 648 500 акций. Это общедоступная информация, и ее можно легко найти по ссылке Комиссия по ценным бумагам и биржам против Пола А. Билзериана, дело 89-1854, Docket No. 603, стр. 4-6.

1 апреля 2013 года Дэн получил право собственности на акции Cimetrix, а 30 апреля 2013 года Дэн получил право собственности на акции Singer, которые являются единственными активами траста.

Дэн владел акциями Singer до мая 2019 года, когда они были проданы на сумму 269 052,35 доллара. Он владел акциями Cimetrix до их продажи в декабре 2020 года на сумму 1 070 107,74 доллара.

 

Глава 21. Выпускной уже близко

 

Как я научился адаптироваться, сменив школу и начав все сначала, так и этот второй шанс в BUD/S оказался намного лучше. Способность учиться гораздо ценнее в долгосрочной перспективе, чем природный талант.

Первая фаза наконец-то закончилась, и мы поменяли наши фляги и защитные пояса на большие бутылки Gatorade и столы для погружений. Вторая фаза, называемая фазой погружения, была большим шагом, а также неизведанной территорией для меня. В бассейне инструкторы проверяют, насколько комфортно вы чувствуете себя в воде, и это одна из самых страшных вещей, с которыми может столкнуться стажер. Если у кого-то заканчивался воздух и он выныривал на поверхность, инструкторы хватали его за задницу и тащили на дно. Это было не для того, чтобы быть придурками: Если стажер вдохнет воздух из баллона внизу, испугается и не выдохнет при подъеме, его легкие могут разорваться.

Я хорошо держался в воде, но ужасно не умел задерживать дыхание. Инструкторы должны дать ученикам полностью вдохнуть воздух, прежде чем они будут имитировать серф-хит (попадание под огромную волну). Я решил, что они будут издеваться надо мной, потому что я был дерзок с ними, поэтому так и не выдохнул до конца. Конечно, как только я выдохнул, инструктор выдернул мой источник воздуха и начал меня кувыркать. Другой инструктор сорвал с меня маску и завязал шланги акваланга в узлы. Я уже чувствовал, что мне не хватает воздуха, но старался сохранять спокойствие и следовать протоколу. Как только я убедился, что наступает темнота, я распутал последний узел и с благодарностью втянул воздух из баллона. Воздух был похож на многие вещи в жизни: ты не ценишь его, пока не потеряешь.

Сдача экзамена в бассейне была важной вехой. Это было практически единственное, за что курсанта могли выгнать из BUD/S после