Спешно разъединив пальцы, я отпустила страдальца из цепких объятий, однако отходить не спешила. Мало ли куда нас занесло.

— А почему так темно?

Я осмотрелась.

— Погоди. Сейчас все будет, — с надменной важностью отозвался Бранов, оглядывая округу, будто хозяин свою вотчину. — Дай текстурам прогрузиться.

И правда. Свет постепенно заполнял пространство. Появились очертания деревьев, под ногами явно угадывалась дорога, а на небе проклюнулись звезды. Робкий щебет ночной птицы коснулся слуха.

— Ого… — я полной грудью втянула такой живой, такой натуральный запах ночного леса. И снова, но чуть громче повторила. — Ого-го! И это все, — покрутилась я на месте, — моих фантазий дело? Это же волшебство!

— И все-то ей волшебство, — буркнул аспирант. — Пошли уже, сестра моя, Волшебница.

— А куда?

— Вперед. Другого пути я все равно не вижу, так что…

Решительно кивнув, я поспешила за ним. Вперед так вперед. Специалист по перемещениям здесь он, так что ему всяко виднее.

Грунтовая дорога тянулась вдаль и пряталась где-то за горизонтом не то средь гор, не то за лесом. Не разобрать. Постепенно заполнявшее пустоту буйное тропическое разнотравье так благоухало, нагревшись за день, что хотелось дышать и дышать, не прерываясь.

Вот только все вокруг приводило в восторг лишь меня одну. На моего молчаливо-угрюмого спутника волшебство ночи, похоже, совсем не действовало.

Засунув руки в карманы, Бранов вышагивал чуть поодаль, то и дело чуть замедляясь, вскидывая голову и прислушиваясь. А затем вновь набирал темп, и мне то и дело приходилось ускорять шаг, чтобы не отстать.

— Подожди…те, — хватаясь за бок, наконец взмолилась я, пытаясь отдышаться.

Жарко было. Ночная духота едва подернулась прохладой, и спина уже изрядно пропотела. Шумно отдуваясь, я принялась стягивать ветровку. Бранов послушно остановился.

— Попей, — протянул бутылочку он. — Дойдем до того леса и немного отдохнем.

Я кивнула, с жадностью припав к горлышку. Минералка тут же отомстила за столь жадное поглощение, ударив в нёбо залпом из колючих пузырьков.

— Так Оксана где-то рядом? — наконец смогла вновь говорить я после пары минут оханий-аханий. — В лесу?

Бранов тоже стянул свитер и повязал его на поясе. Сделал пару глотков из бутылки.

— Не факт, — как и я, атакованный пузырьками, сморщился он. — Я постарался нырнуть в нейтральную зону, чтобы нас не нашли.

Я охнула. Так и знала, что без помех не обойтись.

— Не нашли кто? Книжные злодеи?

Бранов нервно огляделся, закрутил крышечку и сунул бутылку за пояс. Молчал.

Ясно как день, и без того с трудом выстроенный меж нами мостик понимания рухнул в пропасть. Посчастливилось же с таким молчуном связаться!

— Так, — решительно скрестила руки на груди я. — Ян Викторович, похоже, кое-что прояснить пора. Я была согласна, чтобы вы сохранили свой секрет, но сейчас дело приняло нешуточный оборот. Моя подруга в беде!

— Вот именно, — нравоучительно поднял палец вверх аспирант. — Так что брось задавать глупые вопросы и шагай.

— Нет, — упорно стояла на своем я, — Вы сказали, что мне необходимо пойти с вами, потому как лишь я одна разбираюсь в хитросплетениях сюжета книги, так? Значит, моя помощь нужна, — Бранов поморщился, а я радостно заулыбалась. Похоже, волшебный рычаг воздействия найден! — Но если я так и буду идти с «завязанными глазами», — я развела руками, — толку от меня не будет. Я не смогу помочь.

— Даже если ты узнаешь все, что так хочешь, — отозвался аспирант с ухмылкой, — в процентном соотношении проблем от тебя все равно будет больше, чем толку. Так что смысла разводить пустые разговоры и тратить силы я не вижу.

За весь период нашего университетского общения, я не блистала знаниями, это верно. Но и повода говорить со мной с подобным пренебрежением, будто бы и элементарных вещей мне ни за что не понять, я не давала.

— Либо рассказывайте все от и до, либо я вообще никуда не пойду.

Еще крепче сцепив руки, я огляделась. Для пущего эффекта надо бы сесть, скрестив ноги, вот только ни валунов, ни поваленного ствола дерева не видать, а джинсы марать о красноватую, словно опаленную солнцем землю совсем не хотелось.

Бранов злобно сверкнул глазами

— Пойдешь. Если, конечно, не хочешь, чтобы твоя подружка окочурилась, пока ты тут выделываешься.

Я неуверенно повела головой. Перспективка так себе, если честно.

— Так что замолкни и будь благодарна, что я тебя пожалел и вообще взялся помочь, — будто учуяв мое сомнение, жестко выдал Бранов. — Шагай молча, делай только то, что я тебе скажу и, пожалуйста, прекрати создавать мне проблемы! Боже, — сквозь зубы процедил аспирант, нервно оглядываясь, — какого черта я вообще в это ввязался…

Опешив, я несколько раз моргнула, опустив руки. Тоже мне, альтруист выискался. Решил помогать? Так помогай без-воз-мез-дно!

— Ах, вот оно что, — сжав кулаки, сорвалась я с места. Гнев капля за каплей топил благоразумие. — Знаете, спасибо, что подбросили до… — название этого места, как бы я ни старалась, так и не придумала. — В общем, неважно. Дальше я сама во всем разберусь. Чао-какао!

Махнув рукой, я зашагала в сторону леса. Что творила, сама не знаю. Это же глупо! Куда я без него дойду?

Однако обернуться, а уж тем более вернуться, сил в себе найти никак не могла. Шагала и шагала, упрямо глядя вперед, каждую секунду ожидая, что золотистое сияние разольется по округе, и я останусь одна. Совсем одна в своей глупой, никчемной, никому не нужной…

Черт, ну до чего же я дурная и упрямая! Говорила мне мама…

Позади раздался приглушенный звук быстрых шагов. Доля секунды и Бранов, нагнал меня, проворчав:

— Чао-какао… Кто так говорит вообще? Детский сад, честное слово.

— Я так говорю, — буркнула, сбавляя шаг, ведь поджилки все еще тряслись и ноги едва слушались. От сердца тут же отлегло.

Какое-то время шли молча, а затем аспирант, подстроившись в ритм моего шага, подтолкнул меня плечом.

— Можешь начинать. Я весь во внимании.

— Что начинать? — удивилась я.

— Как что? Благодарить меня, — состроил рожицу он. — Я, конечно, нянькой для взбалмошной девицы не нанимался, но видимо, выбора у меня нет.

— Выбор всегда есть, — пробурчала я. — Значит, вы решили идти за мной, пока «спасибо» не услышите?

— Как вариант, — совершенно серьезно ответил Бранов

— Ой, да ну вас…

Еще долго шли рядом по осеребренной луной дороге. Аспирант все время бубнил что-то о «хвалебных песнях» и «благодарностях в стихах», о медалях за «терпение и выдержку», а я только глуповато улыбалась тайком. Радость скрыть удавалось с трудом, да и благодарить за то, что не бросил, и правда хотелось.