Кравец бросился к трупу, осветил его фонарем, отшатнулся. Половина лица – бифштекс с кровью. Но он где-то видел этого типа, причем совсем недавно. Угловатый череп, рожа в оспинах, короткие седые волосы.

Капитан контрразведки еще не сделал ничего полезного, а враги уже решили от него избавиться. Они вычислили комнату в общежитии. Прибыли люди из леса. Хотя они могли жить и в городе, изображать вполне добропорядочных граждан.

– Ни с места, оружие на землю! – прогремел звенящий от волнения молодой голос.

Вспыхнули фонари, осветили человека на дне оврага.

– Не стрелять! – гаркнул Алексей. – СМЕРШ, капитан Кравец!

– Капитан, твою дивизию, какого хрена?! – В овраг скатился Лева Березин, возбужденный, такой же рассупоненный, без головного убора, но с пистолетом. – Алексей, ты как? Жив?

– Да, пока все идет хорошо, – ответил тот. – Какими судьбами, Лева? Быстро реагируешь, братец.

– Подозрительно, да? В отделе засиделись с Окульченко и Астафьевым, отчет по Троеполью составляли. Тут же рядом. Ты такой грохот учинил!.. Неплохо поработал.

– Ребята, в овраг не спускайтесь! – крикнул Алексей. – Один ушел в направлении Черкановской улицы! Все туда, осмотреть лесополосу, дорогу! Прибудет милиция, ее в оцепление! Там лежит еще один, я его тоже подстрелил! – Он ткнул пальцем в сторону общежития.

Наверху воцарилась суета, забегали люди.

Прилетел на выстрелы капитан Ткачук с тремя своими милиционерами. Становилось веселее.

– Леха, что это было? – прошипел Березин, стреляя по сторонам лучом фонаря. Он вник в ситуацию, выдохнул и заявил: – Ну, все, понеслось дерьмо по трубам. У нас вся жизнь такая, мать ее!..

– Бандиты не сдаются. Так это называется, – объяснил Алексей. – Пакостят как только могут. У окна стоял, палить начали. Хорошо, что заметил их, среагировал.

– А ты молодец, капитан, тебе палец в рот не клади, двух злодеев уделал. Малоподвижный он какой-то, да. – Березин пощупал носком сапога мертвое тело, всмотрелся в изуродованное лицо. – Ну-ка, ну-ка!.. Ты что, не узнаешь его, Алексей? В натуре, приятель, вот так и живем в состоянии постоянного изумления. Это же Евсей Карамыш. Мы у него на рынке сигареты покупали. Я еще подшутил над ним. Дескать, днем человек как человек, а ночью берет автомат и вперед, гадить родной Советской власти. Он еще возмущался. Обижаешь, мол, начальник.

– Да, смешно, – согласился Алексей. – Ты, Лева, провидец, настоящий оракул. Давай-ка осмотримся, прикинем, что имеем.

– Мужики, у вас там все в порядке? – крикнул Ткачук. – Пострадавших нет?

– Все нормально, Клим. – Алексей проглотил нервную смешинку. – Самолюбие пострадало, а еще вера в скорую победу над пособниками Бандеры. Не спускайся, следы нам затопчешь. Работайте с людьми Березина, осмотрите все.

– Хорошо…

– Я знаю этого жмура! – донесся со стороны общежития голос лейтенанта Окульченко. – Это Дмитро Шумило. Он раньше гробовщиком работал в похоронной конторе, потом санитаром в морге. Пару месяцев не появлялся в городе, видимо, в лес подался.

– Понял, лейтенант, спасибо! – крикнул Алексей.

– Любитель потустороннего мира. Всю жизнь рядом с трупами, а теперь сам туда же, – проговорил Березин и спросил: – Ты уверен, что был третий?

– Да, Лева, уверен, ушел он. Возможно, подстреленный.

Они ползали по дну оврага. Наверху перекликались люди. Почва была твердая, глинистая, искать следы на таких поверхностях – неблагодарное дело. Все же Алексей нашел кое-что интересное. Камень, вывернутый из склона, борозда в глине – след от ноги, когда бандит не удержался и поехал вниз. Немного крови, смешанной с глиной, брызги на веточке кустарника, стелющегося по склону.

Он поделился открытием с Березиным.

– Молоток, капитан, ты и этого подстрелил, – обрадовался Лева. – Несильно, но задел. Он уходил, зажимая рану, поэтому крови немного.

Они взобрались на противоположный склон, снова ползали по траве. Пара брызг на стеблях мятлика, но никаких следов на каменистой почве.

В стороне заковыристо ругался Ткачук, направляя куда-то своих работников. Хоть работу пиши: «О роли крепкого слова в следственно-розыскных мероприятиях».

– Товарищ капитан! – донесся крик из лесополосы. – Здесь кровь. Еще окурки.

Офицеры пошли к дороге. Лесок был небольшой – пара десятков осин, жимолость, шиповник. Местность неровная, бугры, поваленное дерево. За паданцем ковырялись сотрудники Ткачука в светлой форме – прекрасные мишени в темное время суток.

Они посторонились, офицеры припали к земле. Пятачок за массивным стволом был идеальным убежищем. Землю здесь протерли несколько тел, валялись папиросные окурки, пара фантиков от карамелек, тряпка не первой свежести, испачканная кровью. При ближайшем рассмотрении это оказался подол майки.

– Все понятно, Лева, – пробормотал Алексей. – Здесь лежали бандиты, готовясь проникнуть в мою общагу. Центр города, но место укромное, патрули не ходят. Я свет включил, потом вырубил. Они полежали, покурили, двинулись к общаге через овраг. Не дошли, я в окне нарисовался, стали палить. А обратно тот, что выжил, через это же место бежал. У него пара минут была, пока я в овраге ковырялся и вы еще не прибежали. Лежал за деревом, рвал майку, кровь из него хлестала. Видимо, разбередил рану, пока сюда добрался. Это рука или плечо. Он разделся, кровь утер, другим огрызком наспех обмотался.

Серую рубаху из домотканого полотна они нашли в трех метрах. Бандит бросил ее под куст и втоптал в землю. Этот тип шел к дороге. Здесь трава примялась, отпечатались тяжелые башмаки.

Лева махнул рукой. Двое его сотрудников с оружием наготове припустили за ними. Осторожнее бы надо. Загнанный зверь опасен, особенно вооруженный.

Офицеры метались вдоль дороги, светя фонарями. Кровь в кювете, на обочине и на проезжей части. Раненый бандит перебрался через дорогу и ушел в перехлесты проулков частного сектора.

Вереница людей шла мимо заброшенной водонапорной башни. Следы вели в переулок. Капли крови украшали гигантские листья лопуха.

– Лева, где мы?

– Возницкий переулок. Здесь несколько дворов, впереди овраг. Есть тропа вдоль него, заворачивает в соседний проулок. Ходу, Алексей! Не уйдет он от нас.

Люди перебегали по одному, прикрывали товарищей. Огонь мог быть открыт с любого направления – из-за столба, из кустов малины. Во дворах гавкали собаки. Какая-то озверевшая ушастая тварь в бешенстве прыгала на ограду, заходилась лаем.

Оперативники выбрались к оврагу. Кровавые следы уходили вправо. Тропа, которую закрывали ветки кустарника, тянулась над балкой.

Брызги крови оборвались, когда они вышли на узкую улочку, обрамленную заборами. Алексей выругался, сел на корточки, прислушался. Лай в соседнем переулке оказался заразительным. Здесь тоже пробуждались и заводились собаки. В доме напротив послышались испуганные голоса. Впрочем, хозяева были умными людьми, не стали включать свет.