- Мы потеряли двадцать наших людей. Двадцать, Лена! - он скидывает мои руку и ногу и садится на кровати спиной ко мне. - Их порвали на куски чешуйры, не оставив даже тел, чтобы мы могли похоронить. 

- Но ты ведь жив, и другие тоже, - сажусь, прижимая к себе черный атлас. - И я безумно рада, что ты вернулся сюда. 

- Ты нужна мне, - он так резко разворачивается, что я даже отстраняюсь назад, такой безумный огонь горит в его глазах. - Понимаешь, без тебя мне не уничтожить эту проклятую Стену Тьмы! 

- Но я не понимаю, что именно тебе требуется от меня.

- Прямо сейчас я вновь хочу тебя, - он отбирает из моих пальцев ткань, а после притягивает к себе, запустив пальцы в волосы на затылке и удерживая мою голову, пока его губы обжигают мою кожу на плече и шее, до подбородка, пока Александр не накрывает своим ртом мой. 

В этот раз всё происходит в разы медленнее предыдущего, и своей нежностью и неспешностью мужчина доводит меня до лихорадки желания. Кажется, он словно испытывает мою выдержку, лаская ртом и руками каждый сантиметр моего тела. А после наполняет собой, двигаясь так мучительно медленно, что я готова взвыть от негодования. Но даже эти толчки планомерно приближают нас к кульминации, которая наступает одновременно, когда Дарк сжимает меня руками и делает три резких выпада, словно ставя точку в этой игре и наказании наслаждением. И вновь я ощущаю в своей крови его силу, ощущаю, как она бурлит по моим венам, опять погружая комнату в темноту. Нам остаются лишь тактильные ощущения, поскольку в таком мраке не видно ничего. На этот раз мой экстаз не такой мощный, поэтому я чувствую напряжение мужчины, когда он понимает, что это не его рук дело. Дарк не отпускает меня, по-прежнему прижимая к себе, но я ощущаю, что что-то в его поведении изменилось. Почти неуловимо, но неизбежно неумолимо. Однако выяснять что-либо у меня нет сил - два раунда крышесносного секса, почти бессонная ночь и весь выпитый алкоголь не позволяют мне и дальше бодрствовать. 

- Дарк, - осознанно называю его так, чтобы немного позлить и растормошить, - знаешь что? 

- Что? - отзывается он, продолжая убаюкивающе водить пальцами по моей спине. 

- Я влюбилась, - зеваю широко и, положив голову на его сильное плечо, проваливаюсь в сон, так и не сказав, что влюбилась в него. 

Первое, что ощущаю, это как у меня гудит голова. Второе, что во рту отвратительный привкус и пересохло, как в Сахаре, третье, что в кровати я одна. Открываю глаза, и от яркого света мою несчастную черепушку простреливает боль. Стон срывается с губ, но постепенно я начинаю соображать, где я и что было. Яркий свет не может быть в спальне Дарка. Я ходила вокруг Малого дворца две недели, пытаясь найти его окна, и так и не нашла. Лишь пару дней назад, застав меня за изучением окон, Женя сказала, что в спальне, да и в комнате совета нет окон. Вентиляция устроена так, что воздух поступает по ней, а не в окна. Кровать более мягкая, но и не такая гладкая, как атлас. 

Снова приоткрываю один глаз, осторожно поворачиваясь, и понимаю, что я лежу в своей собственной комнате. 

Может быть, я так напилась, что всё, что было в черной спальне Дарка, мне просто пригрезилось? 

Но ломота в теле и ноющая промежность убеждают в обратном. Мы переспали. И не один раз. Без предохранения.

Осознание этого - словно кувалда по голове, ошарашивает меня и выбивает почву из-под ног. Но я цепляюсь за слабую надежду, что Александр посчитал неуместным, чтобы голая девушка выползла из его спальни. Ведь платье, которое было на мне, он с наслаждением порвал на куски. Но внутренний голос шепчет, что я оттолкнула мужчину от себя. 

- Вот черт! - закрываю лицо руками. - Я призналась ему в любви. 

- Правда? - на пороге стоит Женя, как всегда безупречная и прекрасная. 

- Правда, но ни о чем не спрашивай, - утыкаюсь в подушку, пряча глаза от яркого солнечного света. Но поднимаю голову, когда Женя издает испуганный возглас. - Что? 

- Твои плечи и спина, Лена… - Женя указывает на мою спину. - Всё в черных полосах. 

- Что?! - откидываю одеяло, но тут же покачиваюсь, потому что пол уплывает из-под ног. Однако всё же поднимаюсь и делаю два шага к зеркалу. Но останавливаюсь, заметив, как Женя прикрывает рот рукой. 

- Что он с тобой сделал? - шепчет девушка со слезами на глазах. 

- А что? 

- Ты вся словно в татуировках, - говорит подруга, распахнутыми глазами рассматривая меня. Опускаю глаза и вижу черный узор у себя на животе, на бедрах и руках. 

- Что за хрень? - подношу руку к лицу и дотрагиваюсь до полосы. Она под моими пальцами приходит в движение, словно масляное пятно двигается, позволяя мне надавить пальцем на тело нормального цвета и обтекая вокруг него. Но стоит мне убрать палец, как линия тут же выравнивается. - Как это могло случиться? 

- Я не знаю, - едва не плачет Женя. - Но последний раз, когда я такое видела, человек сошел с ума и исчез в Стене тьмы. 

- Человек? И много у Дарка было таких инцидентов? - читай “баб в его постели”. 

- Лишь один. И это был мужчина, - тут же добавляет Женя, словно почувствовав, куда меня заносит. - К тому же Даркинг тогда сделал это осознанно. Наказал так. Но тебя. После всего, что было, после стольких лет. Лена, - девушка поднимает на меня свои голубые глаза, - неужели он так разозлился из-за золотого платья? 

- Нет, и мне кажется, это не его рук дело. 

- Но… 

- Я сама сотворила всё это с собой. 

- Ты? 

- Да, так получилось, - отвожу взгляд от зеркала и направляюсь к шкафу, по-прежнему слегка покачиваясь. Открываю его и замираю с открытым ртом. В моём гардеробе нет ни единой черной вещи. Даже пояс от пальто исчез. - Женя…

- Дарк приказал убрать из твоих вещей всё черное. 

- Правда? - ощущаю, как начинаю закипать. 

- Да, - она потупляет взгляд. - Прости. 

- Тебе не за что извиняться. Если кто и должен просить прощения, так это напыщенный ублюдочный засранец, который возомнил себя хрен знает кем! - под конец уже перехожу на крик. А после дергаю с вешалки прозрачный пеньюар и накидываю его на плечи. 

- Лена, что ты делаешь?! - и без того большие глаза подруги становятся и вовсе размером с блюдца. 

- Я собираюсь дать по яйцам кое-кому и прямо сейчас. 

- Но не в этом же! - Женя взмахивает руками, и я опускаю взгляд, понимая, что на мне голубой просвечивающийся пеньюар, а под ним - ничего. 

- Именно в этом, - задираю подбородок выше и, открыв дверь, выскальзываю в коридор, направляясь к лестнице. 

“Последняя задница ты, Дарк. Мерзкий гнусный червяк! Трахнулся - и слился, как вонючий трус! Ну ничего, посмотрим, как ты будешь трахаться в ближайшем будущем, когда я тебе врежу хорошенько”

Почти бегом я спускаюсь по ступеням, но спасибо Жене, она раньше показала мне коридор в покои Дарка, минующий обеденную залу.