истина во всех нас,

То почему он учит нас?

И разве в мудрости не ниже

Любой для каждого из вас?»

«Теперь уже я сомневаюсь,

Верны ли те мои слова» -

Тэе'стет так сказал Сократу,

Кружи'тся парня голова.

— «Различья в знаньях, ощущениях

Найдём, лишь стоит поискать.

Ты слышишь речи чужеземца,

Язык чужой — как смысл узнать?

Ты говорил: «Раз видишь — знаешь».

Но стоит лишь глаза закрыть,

Ты это знание теряешь, не видя?

Что ж опять молчишь?

Так, «знанье» — то не «ощущенье».

А что? — Давай искать ответ.

Вблизи мы знаем что-то лучше,

А отойдём — уже и нет?

На это Протагор ответил б -

Та память, что ты ощутил,

Зависит, мол, от настроенья,

Ведь важно — в каком духе был.

Ничьё, мол, мнение не ложно –

Коль существует, то живёт,

Оратор ж мудрый то отбросит,

К дурным что действиям ведёт.

Эй, Феодо'р, включись в беседу,

Чтоб стал серьёзным этот спор,

А то с юнцами рассужденья

Вдруг превратятся в детский ор».

И Феодо'р не отказался,

Вступил он тоже в разговор.

Сократ вернулся к Протагору,

Чьим мыслям посвящён их спор.

— «Конечно, Протагор согласен,

Что есть невежды, мудрецы.

За знанием идут все к мудрым,

Они для городов — отцы.

У мудрых — истинное мненье,

Невежды — ложного рабы.

Так значит, Протагор ошибся,

Что мнения — всегда верны?

Ошибка есть и в утвержденье,

Мол, «мера мира — человек».

Я думаю, что «справедливость» –

Вот мненье общее для всех.

Всё это — сложные вопросы,

В суде подняли бы на смех,

Философу ведь ну'жно время,

В суде ж господство не у тех.

Там часто правят те, кто в жизни

Коварный раб, во всём кривой,

Их в детстве не вооружили

Сознаньем истины простой.

Философ быт людей не знает,

Глядит наверх он весь свой век,

От грубости всегда страдает

И ищет — что есть человек.

К царям почтенья не имеет,

Они ведь те же пастухи -

Необразованны бывают,

А часто просто и дики.

Философ видит всю нелепость,

Когда кичится знатный род -

Не могут охватить те взором

Все страны и времён черёд.

Философ часто простодушен -

Ему противно быть в рабах.

Когда привык ты льстить владыке,

То чужд гармонии в словах».

«Сократ, вот если и других бы,

Так как меня, ты убедил» -

Фео'дор молвил — «То наверно,

Всё зло бы в мире победил».

Сократ ответил: «Зло всё ж вечно,

В противовес добру оно,

Но средь богов увидим редко,

Там нет подпитки для него.

Стремимся мы в богов обитель,

Где справедливости лишь быть.

Стань справедливым, а иначе -

Повсюду грубости царить.

Те, кто забудут справедливость,

Не знают — в наказанье ждёт

Не плети, а недостижимость

Блаженства, если смерть придёт.

Кто утверждает, «справедливость» –

Закон, что принят в городах,

Забыли, ведь ошибки часты -

Невежды правят там в делах.

Раз он — невежда, его мненье,

Конечно, людям не нужно',

А значит, утвержденье это:

«Он — мера вещи» — неверно».

«Беседовал» — сказал Фео'дор -

«Я с теми, кто как Гераклит,

Твердят, что всё — это движенье.

От них лишь голова болит.

Не успеваешь за их речью,

Загадочность во всём сквозит,

И смысл, обычно, не уловишь.

Невеждой он других бранит».

«Да, разные бывают мненья

О мире» — отвечал Сократ –

«Есть, кто толкует о движенье,

Другой же постоянству рад.

С тобой мы где-то посередке.

Не разорвали чтобы нас,

Обсудим, что для них «движенье»,

Поймём — в движенье ли сейчас.

Движенье есть при смене места

Иль свойства, что вещам важны.

Конечно, если всё в движенье,

Два вида в действии нужны.

Отсюда что же происходит? –

Был белый, но уже не тот,

А значит, имя нет для цвета.

Какой наш мир — кто разберёт?

К примеру, зрение возьмём мы -

Ты видишь, но раз всё «течёт»,

Уже не видишь, и опять нас

Такой подход к беде ведёт.

Беда же в том, «Любое мненье -

Изменчиво» — они твердят,

А получается, «Всё — верно

И всё — неверно» — всем кричат.

Выходит, Протагора фраза,

Что «Мера вещи — человек»,

Была неправильною сразу,

Раз всё меняется у всех».

«Сократ, скажи о «неподвижных» -

Тэе'стет тут же попросил.

Сократ ответил: «С Парменидом(47)

Встречался, он уж старым был.

Он утверждал, что всё — едино,

Все неподвижно. Мысль его

Так глубока, что дна не видно

И долго нам искать то дно.

Вернёмся лучше мы к беседе

О знании. Хочу узнать,

Глаза — то чем мы видим вещи

Иль ими — помощь получать?

Ответил — помощь, да, Тэе'стет,

Ты молодец, хочу сказать.

Мы видим, слышим всё душою,

И ей лишь орган назначать.

Мы органы для чувств имеем,

Одно другим не заменить.

Что выбрать, то душа решает,

Она их может применить.

Душа использует как тело,

Так и сама мир познаёт.

Рождаясь, чувства мы имеем,

Но опыт жизнь нам лишь даёт.

А значит, «знанье», «ощущенье» –

То не одно, как ты сказал».

— «Наверно, «знанье» — это «мненье»,

Когда об истинном узнал».

— «Тэе'стет, в этой твой фразе

Звучит: «Есть мнения во лжи».

Давай, рассмотрит это тоже,

Узнаем, мненья чьи важны.

Мы вещи знаем иль не знаем,

Другой ответ ты не найдёшь.

А если знаем, то откуда

Берётся в наших мненьях ложь?

Быть может, ложное лишь мненье

О вещи, какой в мире нет?

Но, если ты представил что-то,

Оно уж есть — такой ответ.

Быть может, в разуме мешаем

Мы вещи — спутал человек?

Или теперь уже признаем,

Что ложных мнений нет вовек?

Ты говоришь, Тэестет юный,

Мол, «заблужденье» — вот что «ложь».

Подумаем, что значит «мыслить»,

Раз в том процессе ложь найдёшь?

По мне, «мышление» — беседа

С самим собой и в этом суть.

Когда ты в чём определился,

С души уходить кривды муть.

Никто в душе ведь не признает,

Что лошадь — бык, а нечет — чёт,

Хотя словами он играет,

Словами иногда он врёт.

Как может кто-то ошибиться

И мненье ложное иметь

О том, о чём имеет знанье?

На это ты, мой друг, ответь».