– Вы показали девушке туалет? – осведомился он, чуть вздернув бровь.

– Я покажу! – выступила вперед смуглокожая брюнетка, на которой из одежды была только длинная прозрачная юбка. – Идем!

Алина, оглядываясь, засеменила следом, чувствуя, что становится безумно жарко во всей зимней экипировке.

– Подскажите, а что это за место? – робея, поинтересовалась она, пока шла следом за грациозно переступавшей с ноги на ногу красавицей, волосы которой красивыми тугими кольцами вились до самой талии.

Чуть оглянувшись, та вздохнула и качнула головой.

– Господин сам просветит тебя, если захочет, – сказала тоном, который не предусматривал возражений. – Могу сказать только, что ни одна, попавшая сюда, обратно еще не вернулась.

– Что? – стягивая шапку, не расслышала Алина.

Девушка оглянулась и хмыкнула.

– Ничего! – весело ответила она. – Заходи вот сюда. Да сними эту одежду, тебе же жарко ужасно. Мужчины не любят, когда от женщин плохо пахнет, а ты вспотела.

– Ну, как бы… Мне вообще-то все равно, что любят ваши мужчины! – рассердилась Алина. – На улице вообще-то зима, и я одета по погоде! И задерживаться здесь не собираюсь!

– Дерзишь, девочка! – качнула головой брюнетка. – Господин захочет укротить тебя сам. Ну что ж, его воля – закон! Обратно дорогу найдешь или подождать?

– Не знаю, – вконец растерявшись, протянула Алина.

Мочевой ныл нещадно, но вопросов сейчас появилось очень много, и хотелось ответы получить немедленно. Решив, что все же насущные проблемы важнее, скинула пуховик и теплый свитер, оставив их на скамье у входа, шагнула в огромное помещение, не похожее на общепринятый санузел как таковой – всюду опалесцирующие стены, вдоль которых расположились небольшие кабинки с почти привычными глазу унитазами, вдали рукомойники с прозрачными раковинами и огромными зеркалами над ними, которые отражали нелепо для этого места одетую Алину и стоявшую чуть поодаль брюнетку.

– Иди уже! – буркнула та, разворачиваясь и выходя.

Алина решила воспользоваться советом и шагнула в одну из кабинок. Кроме фаянсового друга в ней не имелось ничего – ни тебе рулона туалетной бумаги, ни ершика, если вдруг результат превзойдет всяческие ожидания, и что делать – непонятно, ни салфеток влажных. В общем, неприятно. Придется обойтись. Стянув штаны, Алина уселась, едва не застонав от облегчения, а сразу после взвизгнула, когда снизу ее обдала сначала струя теплой воды, а затем воздуха, моментально высушив кожу. Вскочив и уставившись на чудо местной сантехники, женщина некоторое время молча пялилась в унитаз, потом вздохнула.

Она уже поняла, что занесло ее непонятно куда, и хорошо бы, если бы мир был тот же, в котором жил Люциус.

– Эй! – тихонечко позвала голос в голове. – Эй, где я вообще?

– Там, где и должна быть! – ехидно отозвался голос снаружи. – Долго ты там еще будешь? Выходи, господин сказал проводить тебя к нему.

Алина вздохнула, тряхнула головой, потом решительно вышла из кабинки. За дверью ее ожидала все та же брюнетка, привалившаяся плечом к косяку и постукивающая босой ногой об пол. Весь вид девушки выражал нетерпение и даже какое-то раздражение. Но даже это не заставило отказаться от мытья рук после туалета. Как говорится, раз их в Гарварде не учили не писать на руки, то это их проблемы (отсылка к старому анекдоту – прим.авт).

– Как тебя зовут? – спросила ее девушка, когда, наконец, они обе зашагали по коридору в обратном направлении.

– Алина, – отозвалась женщина, разглядывая стены и поражаясь одновременно и искусной росписи и тому, что было там изображено.

Не просто картины украшали этот коридор, а сцены любовных утех, выписанные неведомым мастером с такими подробностями, что хотелось застыть, открыв рот, и разглядывать до бесконечности сии шедевры. Надо заметить, что Алина была любительницей живописи, старалась посещать выставки, любовалась полотнами как известных, так и начинающих мастеров, но здесь было не просто искусство, а потрясающий образчик смеси разных стилей в одном полотне. Больше всего, конечно, было чего-то восточного, с завитками и золотыми вкраплениями, а сами люди, изображенные обнаженными в немыслимых позах, напоминали индусов.

– Прямо камасутра! – хмыкнула тихонько под нос Алина, и поймала чуть удивленный взгляд обернувшейся на нее сопровождающей.

– Не знаю, о чем ты! – заявила та. – Но господин очень любит этого художника, у нас всюду его картины.

– Жуть! – не удержалась от комментария женщина и поежилась.

Не хотела бы она жить в подобном месте. Для нее ближе были лаконичные интерьеры, и даже мрачный замок Люциуса казался сейчас более привлекательным, чем этот… вертеп!

Наконец, коридор закончился, и Алина вновь оказалась в комнате, полной девушек. Те вновь были заняты своими делами, только одна из них находилась в ногах сидящего в кресле красавчика. Тот рассеянно перебирал волосы нынешней фаворитки пальцами, накручивая локон и расправляя его, глядел задумчиво в одну точку, но при виде Алины встрепенулся, поднялся, шагнул навстречу, улыбаясь и щуря свои невероятные глаза.

– Я думал, вы там решили скрыться от меня! – пошутил с некоторой угрозой в голосе.

Брюнетка фыркнула еле слышно, после чего кивнула Алине и отошла, покачивая бедрами. Но мужчина даже не взглянул в ее сторону.

– Пойдемте, я хочу пообщаться с вами, дорогая моя гостья! Такая в нынешнее время редкость – новые женщины в моем доме!

– С удовольствием! – мрачно буркнула женщина, подозрительно оглядываясь.

Более всего это место ей напоминало… гарем, как его описывают в дамских романах. Множество красивых женщин, часть из которых полуобнажены, мужчина среди них, чувствующий себя вольготно – что еще в этой ситуации думать? Не в карты ж на раздевание они тут играют!

Красавчик подал ей руку, но Алина не была настроена играть в леди и джентльменов. Проигнорировав этот жест и хмуро глядя в синие глазища, она размышляла, что будет делать, если это вообще не тот мир, в котором живет Люциус. Мало ли, вдруг боги, если это все же они, решили сотворить такую вот злую шутку и забросили ее неизвестно куда.

– Ну что ж, – улыбка исчезла с лица мужчины, – идемте.

Уже не оборачиваясь, он прошел к двери, открыл ее и вышел первым, даже не глядя, следует ли женщина за ним, а Алина едва поспевала за длинноногим нечеловеком, чувствуя себя во всей своей зимней одежде и с курткой в руках колобком на ножках.

Наконец, незнакомец привел ее в какое-то подобие кабинета, выполненного в стиле барокко с роскошными обоями, тяжелой мебелью из темных пород дерева и пушистым ковром под ногами. Махнув рукой на кресло, уселся в другое и закинул ногу на ногу, чуть прищурив глаза и оглядев сверху донизу всю фигуру застывшей в каком-то смятении Алины.

– Итак, моя дорогая, я бы хотел услышать