– Понимаю.

– Что-то случилось?

– Сразу к делу?

– Конечно, – хмыкнула она и оказалась права. Обычно я звонила по делу, потому что поболтать о пустяках нам не хватало лишнего часа в сутках. Да и будь эти лишние часы, мы бы обе направили время на работу, а не на отдых.

– Хорошо, – отозвалась я, удобнее располагаясь в кресле. – Ты так и не нашла себе помощника?

– Ой, нет, – протянула Мара. – И, кажется, никогда не найду.

– Слушай, у меня есть кое-кто на примете, только она пока не уволилась. Но думаю, не сегодня так завтра.

– Вот как, – голос девушки зазвучал новыми нотками.

– Да, так. Еще неделька и она освободится.

– Даешь рекомендации?

– Предложу рассмотреть.

– Тогда отправь ко мне сразу, как получится.

– Договорились. И еще, – прежде чем Мара сбросила вызов, я напряглась и приглушенно заговорила, ощущая, что реакции Маши была слишком впечатляющей, чтобы ее игнорировать.

– Слушаю, – Мара, скорее всего, напряглась тоже, услышав, как изменился мой голос.

– Расскажешь мне про Роберта.

– Роберт? А что он сделал? Или…

– Нет. И еще раз нет, – хохотнула я. – Просто ответь на парочку вопросов.

– Конечно, если вопросы не слишком личные.

Я рассмеялась в ответ и задала те самые вопросы, которые меня волновали. Важно ли или нет, но если я соберусь и дальше помогать Маше, то мне нужна подстраховка. Не хотелось бы давать призрачные надежды ей или Маре, а в итоге подставлять всех, в том числе и Роберта.

Чье-то нежное, почти невесомое касание разбудило меня. Вздрогнув, я открыла глаза и отлипла от подушки.

Уже темно, я дома и лежу в постели. Не одна.

Перевернувшись набок, с трудом разглядела чужие контуры.

– Прости, кажется, я уснула, – прошептала хриплым голосом, вспомнив, кто именно остался со мной.

Натан всё глубже оказывался в моей жизни, пуская корни и крепко оплетая меня.

– Ты слишком много работаешь, – выдохнул он и вновь коснулся обнаженной кожи. Я зажмурилась, наслаждаясь игрой его пальцев.

Натан приехал поздно вечером, когда я уже собиралась ложиться спать. Был ли его приезд спонтанным? Да, скорее всего, но в тот момент, стоило мне открыть для него дверь, все встало на свои места. Я хотела его видеть, хотела слышать успокаивающий голос и ощущать ласковые губы на своей коже. Наш секс вновь был неожиданным. Резким, жестким, ярким. Мы вновь не добрались до постели, а после я  вовсе перестала четко соображать. Возможно, он прав. Усталость съедала меня столь же жадно, сколь ненависть питала душу.

– Не больше, чем ты.

Я лгала, и Натан знал. Хотя, возможно, доля правды все же была в моих словах. Я не знала его распорядка, не знала всего, чем он занимался. Он приезжал поздно, уезжал ночью или рано утром. Натан будто все время куда-то спешил, и те моменты, когда он все же оставался со мной просто понежиться в постели, казались мне запредельными. Будто я воровала его время. Но мне нравилось быть эгоистичной тварью, даже если таковой и не была.

– Ошибаешься, – хмыкнул он, высекая искры. Приятная боль наполнила мой живот.

Если удар локтя может на несколько минут заглушить зубную боль, то секс оставлял мою голову со звенящей пустотой как минимум на одну ночь. Жаль, что эффект не длился дольше, а утром все возвращалось на прежнее место.

Прикусив губу, громко всхлипнула и подползла к нему, путаясь в простынях.

– Уже?

– Еще, – вымолвила, касаясь в ответ там, где он был уже готов.

Обвела пальчиком бархатистую головку, размазывая капельку. Член дернулся в моей руке, наливаясь кровью. Казалось, продолжи я игру, и Натан сорвется и кончит, но его выдержке можно было только позавидовать.

Он шикнул, накрыл ладонью мою кисть и нежно обвил пальцами запястье.

– Иди ко мне.

Я кивнула и переползла, отбрасывая одеяло. Кожа отреагировала мгновенно, покрываясь мурашками. Обхватив его бедрами, медленно опустилась, вбирая в себя крепкий разгоряченный член и со стоном выдыхая. Мы занимались сексом без защиты, кожа к коже. Мокро, жарко, страстно.

Именно это сводило с ума.

Натан приподнялся на локтях, я потянулась к нему. Впилась в его губы, чтобы вновь почувствовать его дурманящий вкус. Он прижался ко мне еще сильнее, теперь уже обнимая и помогая набрать безумный темп. На лбу проступила испарина. Я задыхалась, но не желала прерываться. Только бы продлить этот момент, чтобы больше не думать. И Натан справлялся со своей задачей на отлично.

Ритм. Безумный ритм. Я стонала и кончала, проваливаясь в бездну, но Натан доставал меня и там. Он перевернул мое обмякшее тело и устроился сверху. Теперь ритм задавал он. Я обвила все еще дрожащими ногами его крепкие бедра и вцепилась в плечи. Наши объятия стали мокрыми и горячими. Испарина покрывала не только мой лоб, но и все тело. Я дрожала, стонала и умоляла закончить. Но он не позволял нам остановиться. Словно знал, что я не хотела конца. Только не сейчас.

Однако все рано или поздно заканчивается. Издав утробный рык и дернувшись еще раз, Натан остановился. Он прижался ко мне так, будто наша кожа могла срастись, и лег, продолжая рвано дышать. Мне же вовсе не хватало воздуха.

Я осторожно обняла его за искусанные плечи и перевернула набок, позволяя наконец-то себе чуточку свободы.

– Черт, прости.

– Да ничего, – прохрипела в ответ, заглядывая в затуманенные глаза.

Он кивнул и откинулся назад, заложив руку под голову. Вторая рука оказалась на моем бедре. Пальцы очерчивали участок кожи, в каких-то сантиметрах от того места, которое горело, саднило и было мокрым насквозь.

Сперма вытекала из меня вместе со смазкой.

Я была такой мокрой, что все это выглядело слишком пошло.

И в тот миг, когда я взглянула на профиль Натана и заметила, как он прикрыл глаза, поняла, что он был бы замечательным отцом. Не знаю, откуда во мне взялись подобные мысли, возможно, это отголоски оргазма, эйфории, затуманившей голову, но мое нутро желало счастья.

А я… Я не могла.

– Пойду в душ.

Скинув простыню с ног, соскочила с кровати и быстро добралась до ванной комнаты. Натан так ничего и не сказал. Да и не скажет. Я знала – он замечал за мной подобные побеги, он слышал, как я включала душ и смывала с себя остатки нашего единения, но всегда молчал. И его молчание давало мне возможность не оправдываться.

***

Натан продолжал лежать в кровати, которая все еще пахла их близостью. Чуть влажная, пропитанная страстью, постель медленно остывала, и его сердце замедляло бег.