Я хмыкнула, покачав головой.

– Она племянница. – Все было слишком очевидно, чтобы продолжать заблуждаться.

– Да, пожалуй, это многое решает, – скептически отозвалась Маша, закатывая глаза. – Знаешь, мне кажется, Аристарховна под меня копать будет.

– Ну вот, – я всплеснула руками, – приехали.

– Я с Еленой не первый год работаю, – потерев виски, произнесла Маша спустя секундное замешательство, и взглянула на меня.

Я подобралась и прислушалась. Врагов в коллегах не видела, но все же стоило знать тех, кто играет не по правилам. Даже в Америке, когда я работала в клинике, встречались те, кому я была не по нраву, и лишь Терри, будучи «своим», выручал меня. Но после нашего расставания я потеряла не только того, кого полюбила, но и поддержку его семьи. В итоге всё, что мне оставалось, так паковать чемоданы и возвращаться на родину. Расстояние, однако, не лечило, как и время.

– У нее отлично выходит работать по принципу «пряник-кнут». – Маша продолжала рассуждать о своей начальнице. Вздохнув, она сказала: – В общем, так она дает понять, что будет строго лишать меня всего, что я зарабатываю. Знаешь, Эмм, я отчасти понимаю её. Мои сыновья умеют доставлять проблемы, но вот так, кардинально и так много… – Она выдохнула, прикрывая ладонью глаза. – Я заместитель главного бухгалтера. У меня зарплата такая, что ее племянница будет слюной капать на мое место.

Дети… Слишком болезненная тема для меня.

Зря я пришла работать в эту сферу, а ведь знала о своей дефектности еще со времен школы, когда мы начали проходить медицинские осмотры. Уже тогда что-то было не так, а потом… Потом я просто поняла, что никогда не буду как мои подруги или моя мама. Я не смогу стать матерью, но я хотела помогать другим. Узнав диагноз, я решила, что если сама не могу, то другим помогу. Наивно, по-детски, глупо. Но я помогала. Выучилась, получила отличную практику. Исполнила свою мечту, но реальность в итоге догнала меня и накрыла убийственной волной. И теперь, смотря на всех этих женщин, которым я помогала, мне становилось только хуже. Тьма затягивала.

Но стоило Маше заговорить про своих сыновей, меня тут же кольнуло под ребрами. Я понимала – ей тяжело справляться с двумя подрастающими мальчишками в одиночку. А какой матерью была бы я?

Отогнав непрошеные мысли, кивнула и выдохнула.

– Ты только не горячись, – спокойно произнесла. – Уверена, все разрешится вполне благополучно для всех.

Хотелось бы мне верить в то, что я говорила. Но ведь совет на то и совет, чтобы дать его. А следовать Маше моему совету или нет – на ее усмотрение.

– Надеюсь, – прошептала она, возвращаясь к стакану с водой.

– Не переживай.

Заметив, как Маша поникла, принялась приободрять ее, остро ощущая желание помогать. И почему со мной каждый раз происходит это? Как отучиться отключать себя и не проникаться чужой болью? Возможно, переключаясь на проблемы других, я неосознанно глушила свои? Это как чувствовать зубную боль и удариться локтем. Рука будет болеть, недолго, но про зуб на несколько минут забываешь.

Поняв, что понесло меня в мыслях совсем не туда, переключилась на тему, от которой у Маши на лице всегда расцветала улыбка. Нам не помешает немного позитива.

– Как в школе дела?

Маша усмехнулась и отмахнулась свободной рукой.

– Учатся, правда, иногда из-под палки. Английский не хотят учить. Не нравится он им.

Я улыбнулась в ответ.

– Хотела бы я, чтобы они хоть чуточку как ты говорили. Но вредничают, мои кровопийцы, – рассмеялась она, излучая приятное тепло.

– Ничего, еще научатся, – ответила я. – А может у них талант к другому.

– Да-да, кулаками машут они профессионально. – Машина улыбка искривилась, будто она съела дольку лимона.

– И? – Я сложила перед собой руки и внимательно слушала.

Сыновья Маши ходили в школу, которой руководила Маргарита. Так что кое-что нас связывало.

– У нас новый договор со спортивной школой.

Она вкратце пересказала про последние новости из школы, вызвав у меня немного удивления и массу одобрения. Я была рада услышать, что Мара не сидит без дела и планирует и дальше развивать школу, даже если собственный муж чуточку бунтует.

– Не сомневайся, ты делаешь все правильно. Школа Маргариты самая лучшая, пусть и новая.

– Ты знакома с ней? – На ее лице отразилось неподдельное удивление. Я кивнула.

– Да, знакома. Благодаря нашей общей подруге. Но там длинная история, которая закончилась очень даже хорошо. Так что не волнуйся, твои сорванцы будут в безопасности и в порядке. О них точно позаботятся.

Вдаваться в подробности не слишком хотелось, но и Маша не стала расспрашивать. Возможно, как-нибудь мы с ней обсудим всех наших знакомых, но точно не сегодня.

– Вот так тесен мир, – прочистив горло, ответила она.

– Тесен, – повторила я, поддерживая беседу. – Там еще один мой знакомый преподает. Роберт Громов. Может быть, слышала?

Сказав, не сразу заметила, как лицо Маши изменилось. Исчезла улыбка, будто ее стерли ластиком, глаза округлились, кровь отхлынула от пухленьких щек. Испуганно глянув на меня, она еле-еле пробормотала:

– Да, слышала. – Кивнула и тут же, глянув на часы, засобиралась.

Так-так, что же там Роберт сделал такого, раз Маша так испугалась. Хотела бы я знать, но совать нос не в свои дела не буду. Хватит на сегодня. Роберта я знала неплохо, но все же с Никой и Кириллом была знакома намного лучше, чем с остальными. Но Роберт, несмотря на свои габариты и жесткие черты лица, производил исключительно положительное впечатление.

– Что-то мы засиделись, – сказала я, возвращая ежедневник на место. – Пора бы и поработать.

Маша усердно закивала.

– Да, точно. Тогда я пошла.

– Ты только не забивай голову, – произнесла я, когда она уже приблизилась к двери. – Все будет хорошо, уж поверь мне.

Вздохнув, она пробормотала:

– Надеюсь.

Вздохнула и я, но лишь тогда, когда за коллегой захлопнулась дверь. Попытавшись вернуться к отчетам, поняла, что дело гиблое. В голове мысли жужжали как всполошенные пчелы, и я так и не смогла окончательно вернуться в рабочий строй. Спустя час, отодвинув окончательно ежедневник с ворохом пометок, взяла телефон и отыскала номер Маргариты.

– Эмма, привет! – голос Мары звучал вполне убедительно, хотя я была уверена – она зашивалась и была на последнем издыхании. Судя по тому, как девушка выглядела на общем собрании у Ники, дела у Маргариты шли плохо.

– Привет. Ты как?

– Да сойдет, – подтвердила мои догадки, вздохнув и хрипло рассмеявшись.

– Отвлекаю?

– Не очень. Хотя да.