И когда Катя прошла в дом, Василий Петрович взглянул на Ваню:

— Ты зачем ее к нам привез? Только не рассказывай про свое доброе сердце, которое заставило тебя пожалеть эту бедняжку. Ни за что не поверю в такое.

Ваня хмыкнул:

— Василий Петрович, за девочкой присмотреть бы надо. Муж ее ведет себя очень странно. Опять же, чемодан убитой у него в доме был. Вдруг он эту блондинку и укокошил?

— А жена, думаешь, ему в этом помогла?

— Кто ее знает? На вид она цветочек нежный, но всякое в жизни случается. Пусть лучше она у вас поживет, так мне спокойней будет.

— Тебе-то спокойней, а нам? Как нам себя с ней вести?

— Ласково и приветливо, но глаз с нее лучше совсем не спускать.

И дав хозяевам такие рекомендации, Ваня с чувством выполненного долга отправился к себе домой. Он хорошо поработал сегодня и честно заслужил отдых. А потому намерен был использовать его на всю катушку.

Утром следующего дня Катя проснулась с ощущением чего-то необычного, что произошло в ее жизни. Давненько ей уже не приходилось ощущать нечто подобное. Пожалуй, со дня смерти своих родителей. Даже когда Гаврила ухаживал за ней, когда их роман был в самом разгаре, она не испытывала этого чувства. И даже думала, что это волшебное чувство ее совсем оставило. И вот теперь оно к ней вернулось.

Катя выбралась из постели и босиком прошлепала к окну. Пол в комнате был приятно теплый. А в окна светило неяркое, но от этого не менее дорогое зимнее солнышко.

— Доброе утро. Вы уже встали?

Катя обернулась и увидела в дверях высокую женщину лет сорока — сорока трех. Она была в светлой, свободного покроя кофте и элегантных брючках. Катя сразу же ее узнала. Алена Игоревна. Хозяйка поместья. Высокая и статная, она и в свои годы умудрилась сохранить женскую привлекательность и красоту.

— Спускайтесь к завтраку, — ласково произнесла женщина, обращаясь к Кате. — Мы все вас уже ждем.

Катя пробормотала слова благодарности. Но на деле была сильно смущена. Зачем Ваня привез ее именно к этим людям? Разве она им ровня? Как она будет с ними общаться?

Но оказалось, что все очень просто. Василий Петрович оказался душевным человеком, и его жена тоже. Катя как-то сразу почувствовала, что эти люди хотят ей исключительно добра. И к тому же у них не было замашек богачей, которым иной раз случится оказаться за одним столом с человеком бедным и незначительным. Нет, тут ничего такого и в помине не было. И Катя чувствовала: этим людям наплевать, есть у нее деньги или нет их совсем, богата она или бедна, она была интересна хозяевам Дубочков просто как человек, равный им по праву рождения на одной и той же матушке-планете Земля.

— Вам у нас понравится, — заверила Алена, намазывая кусочек ржаного хлеба свежим творожным сыром с зеленью. — Побудьте у нас подольше.

— Чего ей с нами торчать? — вмешался Василий Петрович. — У нее муж есть. Небось девочка за него волнуется.

Катя прислушалась к своим чувствам и с огорчением была вынуждена признаться самой себе, что за Гаврилу она не волнуется ни капли. Это было так странно. Ведь он ее муж, его задержали по подозрению к причастности к особо тяжкому преступлению. А она совсем не рвется к нему на выручку. Почему? Но что-то потухло в ее душе после того, как муж ее так странно повел себя вчера. Он показал перед Катей совсем другое лицо, чем совершенно выбил почву у нее из-под ног.

Тот человек, который грубо хватал ее за руку и кричал ей в лицо оскорбительные вещи, был ей решительно незнаком. Это не за него она выходила замуж. Тот ее Гаврила был милым, предупредительным и чутким. Ему и в голову бы не пришло устраивать ей сцены ревности или тем более запирать ее или как-то иначе вредить ей. За ночь пережитое Катей вчера нисколько не поутихло, а наоборот, расцвело еще более яркими красками. И неожиданно для самой себя Катя вдруг выпалила:

— Я к нему не вернусь!

— О как! — удивился Василий Петрович. — А почему, разрешите спросить?

— Я ему не доверяю. Я даже не знаю, может, это он и убил ту девушку, которую нашли в лесу!

— А он мог?

Катя пожала плечами. И Василий Петрович укорил ее:

— Плохо. Плохо, что ты не можешь ручаться за своего мужа. Нельзя так. Вот я, к примеру, могу поручиться за Алену Игоревну, как за самого себя. И даже больше того. Ей я верю больше, чем самому себе.

Катя потупилась. Хорошо им двоим. А ей вот так не повезло в жизни, думала, что встретила свою любовь, а на поверку оказалось, что это и не любовь никакая.

— Думаю, что не стоит отступаться от человека лишь потому, что на него пало подозрение в чем-то нехорошем, — мягко произнесла хозяйка Дубочков. — Все еще прояснится.

Но Катя помотала головой:

— Нет. Что бы там ни оказалось, я его боюсь теперь! Он так себя вел… Вы себе не представляете. В комнате меня запер. Угрожал.

— Это плохо, конечно. Но в семейной жизни разное случается.

— И потом, у Гаврилы от меня все какие-то тайны. Своими планами он со мной не делится, ставит перед фактом, а я так не хочу жить.

— Раз уж ты выбрала себе этого человека в мужья, значит, надо его держаться.

Катя тяжело вздохнула. Рассуждает она! У нее-то самой муж золотой, если и прикрикнет иной раз, так все равно ясно, Василий Петрович за свою Алену и в огонь, и в воду пойдет. А Гаврила? Пойдет он за Катю… хоть куда-нибудь?

Однако что бы ни происходило на сердце у Кати, для всех она была женой задержанного, а значит, должна была рваться к нему на свидание. И ее добрые хозяева сделали то, чего, по их мнению, она должна была желать больше всего на свете. Отвезли Катю в отделение, где содержался задержанный Гаврила. Катя утверждала, что ей нужно на работу в садик, но хозяева заверили ее, что работа подождет. Сейчас куда важнее разобраться с мужем, с тем, что его ждет.

Увидев свою жену, Гаврила обрадовался. Катя ожидала, что он набросится на нее с упреками, но вместо этого он воскликнул:

— Хелло, Катюшка!

И повернувшись к следователю, закричал:

— Вот Катька сейчас вам скажет, что той ночью я был дома! Не мог я Лиду убить! Дома я был всю ночь! Со своей молодою женой!

Следователь взглянул на Катю:

— Вы подтверждаете это?

Катя растерялась. Что ей сказать? Правду? Что мужа не было дома до поздней ночи? Но тогда Гаврилу точно задержат. И может быть, даже осудят. И тогда получится, что она своими руками упекла родного мужа за решетку. Хорошо это? Нет, ужасно. Так что же ей делать? Солгать? Создать Гавриле фальшивое алиби? Тогда его, вероятней всего, отпустят. Катя взглянула на Алену, та ободряюще ей кивнула. Алена хотела всего лишь подбодрить девушку, но Катя восприняла ее кивок по-своему.