навстречу — грузовик, сеном нагружённый выше бортов, прямо на нас прёт. По нашей полосе! В лоб! Я не знаю ни что подсказать, ни что приказать… ни что делать. Нам правила соблюсти? Так они ему по фигу. Если запаниковать, влево сдать, а он тоже о них вспомнит? Ну думаю: таран обеспечен, скатятся наши косточки в бездну, поисковики за год не соберут.

Между нами двести метров, сто, пятьдесят… — не дрогнул Кузьмич, довёл ситуацию до самого что ни на есть крайнего предела. «Ну и выдержка, пусть эта падла отворачивает», — успела мелькнуть восторженная мысль, и меня отбросило — это Кузьмич руль влево вывернул — вопреки правилам!

Чумной водитель мимо пронёсся, мы оглянулись: думали, что у него тормоза отказали, а нет, он перед поворотом замедлил ход и скрылся, значит, от страха к скале прижимался, что впереди смерть ждёт, не оценивал.

Егор Кузьмич едва до перевала дотянул, вывалился из кабины, обнял землю, полчаса сил набирался.

С тех пор я доверяю ему больше, чем правилам.

— А как же случай с карабином? — вспомнил Юра.

— Это у него простительная страсть, — усмехнулся Сергей.

— Да-а, вот тебе и правила, — скептически покачал головой Юра, — если им последуешь, либо сдохнешь, либо с другом поссоришься.

— Я с Сергеем Михайловичем не сорился, — заметил Егор и предложил сменить тему: — Что мы всё о людях, машины тоже живые и к ним подход нужен, если заболеют, вылечи, но не наказывай, или операцию сделай — удали лишний орган, как апендикс у человека, когда воспалится. Помнишь, Михалыч, как на Тянь-Шане мучились. Был у нас ГАЗ-66, не тянет движок и всё тут, пока я не догадался, что он сконструирован для работы в разных условиях, а в горах ему кислорода не хватает — вот я и снял крышку с воздушного фильтра — его для пустынь ставили — сразу задышал наш вездеход полной грудью, заработал благодарно.

А ещё, друзья, к машине надо относиться уважительно, холить и лелеять. Был у нас в партии шофёр, не любил свою машину, пинал по скатам, если портилась, а починить по-хорошему не умел. Как-то вернулся я с маршрута, а насильник под кабиной прихлопнутый лежит: в этой модели, чтоб до двигателя добраться, её надо поднять и надёжно закрепить, а он пренебрежительно отнёсся, поленился проверить, она и отомстила.

Кузьмич смолк и, равномерно задышав, заснул. За ним остальные.

Утром перед тем, как покинуть Байкал, плотно позавтракали, а на посошок разрезали два арбуза пополам, вынули часть сердцевины, а образовавшиеся чаши наполнили подогретым красным вином.

Егор Кузьмич снял шляпу, морщины на лице разгладились, посмотрел на Сергея и, получив молчаливое согласие, сказал с чувством:

— Ну что, старатели, дело в шляпе.

— Аминь.

Сергей поднял стакан:

— Соратники, позвольте подвести итог — мы потрудились славно, так выпьем за находчивость и братство. И пусть все риски, какие когда-нибудь встретятся на пути, нас только укрепят. За дружбу и свободу!

Все сдержанно произнесли традиционное:

— У-ра.

На геологической базе по договорённости с хозяйственником (за небольшую плату) вездеход поставили на консервацию, а полевое снаряжение сдали на хранение.

В Москве Дима и Юра лишь не намного опоздали к началу занятий.

Слитки

Сергей, как говорится, запал на золото. Всё свободное время он проводил в Геологическом фонде, копался в старых, ещё доперестроечных отчётах, наносил на карту полученные сведения, сопоставлял, рассчитывал, строил гипотезы. И вот однажды ему приснился яркий, как молния, сон, будто он находится над золотоносной россыпью, скрытой под маломощным слоем песка. Сергей попытался запомнить место, но неожиданно заиграл мобильник, и видения оборвались. Звонил Егор Кузьмич, приглашал его и Николая в «Националь»:

— Михалыч, повод для встречи веский: праздник мужской солидарности — двадцать третье февраля. Столик заказан, правда, на шесть персон, но это поправимо — посторонних не посадят, я договорился.

К ресторану подошли одновременно. Всмотрелись в друг друга, оценили, что не изменились, и направились в зал.

Стол уже был накрыт. Первый тост подняли за родителей, второй — за здоровье. Сергей дождался паузы и решительно перевёл стрелки на путь привидевшегося во сне открытия.

— Соратники, у меня родилась идея.

— Опять связанная с золотом, — не дав договорить, засмеялся Егор, — я тебя знаю, ты о нём только и думаешь, поэтому подписываюсь не глядя. Обустройство усадьбы закончено, отопление на газе смонтировано, жена и сын югами обеспечены, да вот на ипотеку подписался, в общем, нужен капиталец, да и не мешало бы поразвлечься, стосковался, понимаешь, по настоящей охоте.

Николай позавидовал:

— У тебя семья, а свободен, у меня нет, а всё время занят. — Повернулся к Сергею: — А вам, Михайлыч, тоже остепениться пора, жениться, не век же по горам шастать, пусть этот поход будет последним.

— Эх, — хлопнул по столу Сергей, — последним так последним, а потом, глядишь — и правда хомут надену.

Николай кивнул.

— Ладно, соглашаюсь. — И шутливо предупредил: — Но только при условии, что экспедиция будет связана с поиском клада: чемоданчик золота килограммов на десять меня бы устроил, и чтобы с ручкой, пальцы берегу, тату наносить — это как на гитаре играть — искусство. — Продолжил уже серьёзно: — Мне деньги потребуются, я в прошлом году организовал «Салон-Тату», а теперь наметил создать фирму досуга для зарубежных туристов, всё в русском стиле: экскурсии по заповедным местам, закусочные со стерляжьей ухой, расстегаями и пирожками, блинами с икрой, пышками с мёдом или вареньем, для утоления жажды квас и морсы, в холодное время сбитень, по вечерам баня, на память тату.

— Матрёшка на плече, — съязвил Егор.

— Это мысль, — ухватился за предложение Николай, — будешь отвечать за рекламу.

Сергей, не дожидаясь официанта, наполнил бокалы.

— Так что, махнём в Сибирь? По рукам?

— Как водится, — подтвердили друзья, разом выпили и встали пройтись, поразмяться.

В холле их ожидали мужчина и женщина, по-видимому молодожёны, только что отмечавшие за соседним столиком завершение испытаний какого-то необычного аппарата. Мужчина, назвавшись Кириллом, сразу начал деловой разговор:

— Мы случайно услышали вашу беседу и по обрывкам фраз догадались, что вы кладоискатели. Мы, изобретатели, предлагаем помощь в наладке приборов.

Сергей посмотрел куда-то мимо. Николай изобразил восторг:

— Люблю всяческие аппараты, особенно оружие. — Он думал, что мужчина отцепится, но ошибся.

— У нас и с этим не проблема, — успокоил Кирилл.

Тогда Егор, чтобы отделаться от навязываемых услуг, нарочито громко вспомнил о заказанной осетрине. Однако парочка, чуть не наступая на пятки, последовала за ним, так что ему ничего не оставалось, как пригласить за свой стол, вежливо объяснив, что беседовать стоя как-то стрёмно. Женщина бросила на