– Где, точнее, она стояла? – спросил Трэгг.

– У дренажной трубы.

– Значит, вы говорите, что чек дал вам Мейсон? – вдругпеременил тему беседы лейтенант.

– Да, Мейсон. Он положил его в мою шляпу, – ответил Хенсел.

– А секретарь Мейсона положила вашу шляпу на стол?

– Да.

Трэгг повернулся к Мейсону:

– Что ж, Мейсон, теперь наконец-то настал ваш черед. Янамерен предъявить вам обвинение в подделке чека, в качестве свидетельницы явызову в суд Деллу Стрит.

– Основываясь на показаниях этого мошенника?

– Да. Вы правы. Он мошенник, но рассказанная им историявполне правдоподобна. Вы отлично знаете, что стоит хоть раз уступитьшантажисту, как больше от него не отвертишься. Вы рассчитали, что Хенселпопадется, если вы подсунете ему поддельный чек, он попадет за решетку и оттудауже не сможет шантажировать порядочных людей. Более того, он ничего не сможеттолком объяснить, вы очень ловко поставили его между двух огней. Либо он долженсознаться в подделке чека, либо – в шантаже. Если он будет вести себя тихо, тосядет за подделку; если все расскажет, его упрячут за шантаж.

– Хитрец, – усмехнувшись, заметил Хенсел, взглянув наМейсона.

– Помолчите, ради бога! – рявкнул на него Голкомб.

Зазвонил телефон.

Голкомб дотянулся до телефона, снял трубку.

– Сержант Голкомб у телефона… Кто?.. Да… И что… – Неожиданнолицо его перекосилось от злости, он с силой швырнул остаток сигары впепельницу. – Как же так? – угрюмо спросил он, а затем гаркнул, помолчавнекоторое время: – О’кей! – и швырнул трубку.

– Мне надо поговорить с вами, лейтенант, – обратился он кТрэггу.

– Я думаю, – сказал Трэгг, – нам надо задержать Эддисона,разыскать Веронику Дэйл и с ее помощью точно установить место, где он ееподобрал.

Голкомб без энтузиазма кивнул.

– Пожалуй, – продолжал лейтенант, – сделаем это вечером.Пусть она покажет на месте, как все это происходило.

– А меня задержать вы не собираетесь? – спросил Мейсон. –Если да, то вам следует выдвинуть обвинение, потом получить ордер на арест.

– Посидите пока здесь, – ответил Трэгг. – Мы о вас незабудем.

– Лейтенант, нам, пожалуй, следует еще раз проверить рассказХенсела, – сказал Голкомб.

– Да ну, уверен, что Хенсел говорит правду, это же Мейсон всвоем репертуаре. Он защищал интересы своего клиента. А в таких случаях онспособен на что угодно. Загнал Хенсела в угол, парень уже ничего не могсделать, даже продолжать шантажировать.

– Нам нужно переговорить, – повторил Голкомб, глядя наТрэгга.

– Может, мне вернуться в свою контору, пока вы будетеобсуждать свои дела? – заметил Мейсон.

– У нас будет ордер на ваш арест, мы еще упрячем вас вкаталажку, вы еще погуляете в наручниках, – со злостью бросил Трэгг.

– Тогда позовите репортеров, пусть они запечатлеют этотмомент, – сказал Мейсон.

– Именно это мы и сделаем, – ответил Трэгг.

– Отлично, а пока я прощаюсь, – сказал Мейсон, вставая инаправляясь к выходу из комнаты.

Добравшись до своего кабинета, он сразу же обратился к ДеллеСтрит:

– Плохи дела.

– Что такое?

– Да с этим чеком. Похоже, они собираются привлечь нас ксуду. Я не хочу, чтобы ты…

– Шеф, – перебила его Делла Стрит. – Разве сержанту Голкомбуне звонили?

– Звонили, – ответил Мейсон, роясь в ящике своего стола.

– Я сделала все, что могла. Сержанту звонили из банка,заявили, что обвинение Эрика Хенсела в подделке чека – нелепая ошибка. Несмотряна то что подпись походила на подделку, Джон Эддисон признал ее своей. Сказал,что сначала он впопыхах расписался карандашом, потом подумал, что в таком видебанк может не принять чек, и обвел подпись чернилами.

Мейсон резко задвинул ящик, выскочил из-за стола и заключилДеллу в объятия.

– Как это ты додумалась?

– Элементарно, мой дорогой Ватсон. Вы были так заняты этимубийством, что не вспомнили, что сам Эддисон еще не подтвердил факта подделкичека. Как только лейтенант Трэгг покинул вместе с вами контору, я связалась сЭддисоном, попросила его позвонить в банк и сообщить, что он узнал, что Хенселарестован по обвинению в подделке чека, но что чек вовсе не подделан, что нанем действительно стоит его, Эддисона, подпись. Я сказала, что звонок в банкбудет стоить ему две тысячи долларов в пользу шантажиста, но если он не сделаетэтого, то его адвоката засадят в тюрьму, а это обойдется ему дороже, чем в дветысячи.

Мейсон выпустил Деллу Стрит из объятий, плюхнулся в кресло ирасхохотался.

– Я правильно поступила? – спросила Делла.

– Что значит – правильно? Отлично! Но должен заметить, чтопри этом нарушена дюжина статей закона. Если они узнают, что ты звонилаЭддисону, то тебя немедленно арестуют.

– Так это если узнают! Но ведь иного выхода не было, верно?Чего бы я стоила, если бы не сделала этого? Кроме того, на моей стороне лучшийадвокат города.

– Без такого, как ты, секретаря этому адвокату пришлось быочень плохо. Боже, Делла! Голкомб выглядел так, будто змею проглотил. Тебе,кажется, недавно увеличили оклад?

– Да.

– Ну так увеличат еще раз. Ты работаешь все лучше и лучше. Атеперь нас ждет новое дело. Пол должен доставить сюда Веронику Дэйл. Иди в своюкомнату.

Перри Мейсон тихонько постучал в квартиру Деллы Стрит. Онавпустила его и закрыла за ним дверь.

– Все в порядке? – осведомился он.

– Вероника сейчас находится в комнате 13-Б.

– Она ведет себя спокойно?

– Вполне. Да, кроме нее и Дрейка, у меня был еще один гость.

– Кто?

– Лоррейн Феррел.

– Как? – удивился Мейсон.

– Она хотела видеть вас. Пришла, когда я ждала Веронику. Мнепришлось ее выпроводить. Она говорила, что у нее к вам очень важное дело. Да,шеф, мне удалось кое-что узнать об этой даме. Она влюблена в Эддисона.

– Не может быть!

– Точно.

– Она и виду не подала, когда я виделся и говорил с ней иЭддисоном в универмаге.