Для лунных трудно было принять то, что от них ждут, что они станут бодрствовать целый день, а солнечные неожиданно поняли, что даже еда в мире людей не дается просто так.

– Вы могли бы найти работу, – повторил Коми слова Крепости.

Гули-Юри тряхнула головой, а собравшиеся за ее спиной гномы и гоблины недовольно заворчали.

– Мы нашли, – сказала кикимора, – я стала этой… кас…сиршей.

Она запнулась на незнакомом слове и глянула на сестру, которая поощрительно похлопала ее по плечу.

– Мы обе стали, – добавила Йоли-Тори.

– А нас взяли охранниками, – поддержал их кто-то из гоблинов, то ли Крраг, то ли Дрран, то ли Бррен – Коми путался в именах.

Орк Рогро что-то пробормотал. Можно было понять, что он поддерживает остальных, но в чем именно и сам не определился.

– Так в чем же тогда проблема? – спросил Коми. – Почему вы опять стоите у меня на пороге и мешаете практиковаться в магии?

– Нас никто не любит! Люди вообще очень грубые создания, – заявила Йоли-Тори. – И пообещали оставить без… зарплаты? Это же так называется? Ну когда тебе дают деньги, и ты потом можешь что-то на них себе взять…

– Да, вроде зарплатой, – подтвердила ее сестра.

Коми почесал в затылке. Он не понимал, почему его соратники, можно сказать солдаты будущей армии, недовольны. Гремлину не приходилось сталкиваться с людьми в городе, и он понятия не имел, насколько сильно они отличались от лунных и солнечных волшебных созданий.

Дело в том, что бездельники из Кронии оставались бездельниками и на Земле. Кикиморы жутко зевали и невнимательно проводили товары на кассе, а потом покупатели на них жаловались. Начальнику это не понравилось, и он угрожал оштрафовать сестричек, а то и вовсе уволить.

Рогро, которого наняли грузчиком, отлынивал от работы. Его уже выгнали из двух мест и пообещали, что больше никуда не возьмут. Орк никак не мог взять в толк, почему ему нужно таскать что-то, чем он пользоваться не будет.

То же самое касалось всех остальных, кого собрал в мире людей Коми. Они не любили и не хотели работать, а пошли за гремлином только из-за того, что он пообещал им счастливую жизнь и всеобщее уважение. Делать что-то ради этого они не собирались. Но если в Кронии всех их терпели, разве что изредка ругали, то в мире людей просто так жить не получалось. Нужно было выполнять какую-то работу, а не дремать в иле или греться около костра. А им всем это не подходило. Они попытались взяться за дела, но им быстро надоедало. Такого же не любили ни в одном из миров.

С достойными работниками в Кронии по-настоящему никогда не ссорились. Даже ворчливых гномов-мастеров уважали, если они изготовляли поделки высокого качества. Да что там: и самый драчливый орк находил друзей, если всегда был готов нарубить дров или помочь дотащить тележку с овощами. С другой же стороны те, кто не любил работать, быстро теряли уважение родственников, знакомых и соседей. Самого Коми, пусть он этого и не понимал, не слишком любили за то, что он много говорил, но не так много делал. Его кузен Дори, хотя тоже обожал побездельничать и полежать на солнышке, все равно прибегал, когда его звали помочь в делах. Не всегда и не ко всем, но приходил… в то время как Коми рассуждал о том, что можно было бы сделать лучше, но сам он этого никогда не делал.

Вот теперь собранные по всей Кронии бездельники пришли требовать исполнения обещаний от Коми, когда жизнь в человеческом городе им надоела и не принесла желаемого.

– Так ты дашь нам того, чего мы хотим? – грубо спросила Гули-Юри.

– Да-да, – пробасил Рогро, – нам надоела работа. Работа – это очень скучно.

– И тяжело, – поддержал его один из гномов.

Голоса остальных недовольных присоединились к этому хору. Коми дождался, пока они замолкнут.

– Конечно, ничего я вам не дам, – фыркнул он.

Коми сложил руки на груди и, поджав губы, осмотрел свое «войско».

– Вы выглядите жалко, – сказал он, – разве такие, как вы, смогут захватить Кронию? У меня высокие… высокие…

Коми замялся, он не мог подобрать нужное слово. Оно крутилось на языке, но мешалось в голове со всевозможными заклинаниями, которые он разучивал. Последние несколько дней гремлин не вылезал из колдовских книг, разве что Дубок полить.

«Стандарты, – подсказала Крепость, – можно еще сказать, что высокие требования».

– Стандарты, да, – радостно добавил Коми. – И требования. И стандарты.

– Да он просто лже-е-ец! – теперь длинным пальцем в него тыкала уже Йоли-Тори, сестрички были между собой похожи не только внешне, но и по характеру.

– Вы сами виноваты, – ответил Коми, отступая от нее на шаг, – я дал вам все, что нужно. Новуж жизнь, маскировку и целый мир впридачу, а что вы?

Ответом ему было злобное ворчание.

– Мы тебе покажем, – сказал один их тех трех гоблинов, чье имя Коми все никак не мог вспомнить, а в человеческом облике они все были одинаково чернявыми и невысокими.

– Ну? И что вы мне сделаете? – спросил Коми. – А?

Ответили ему не сразу, и гремлин уже было собирался вернуться в избушку, но его остановил голос кикиморы.

– А ну стой! Мы… мы… – Гули-Юри задумалась на секунду, а потом ее лицо стало еще более озлобленным, – а я знаю, что мы сделаем! Мы сами добровольно пойдем и сдадимся правителям Кронии! Пусть уже Эрген и Тананна решают, что с нами и тобой делать.

Она снова ткнула в него пальцем, ее сестра тоже не стала долго ждать.

– Да-да, – Йоли-Тори злобно и хитро глянула на Коми, – посмотрим, что они сделают с таким колдунишкой, как ты!

Остальные поддержали ее, начали топать ногами и выкрикивать: «Все расскажем! Все расскажем!».

После этого Коми сначала испугался, а потом разозлился. Ведь они собирались испортить то, что он только начал. Ведьмы точно отнимут у него Крепость и все, что в ней есть… а потом Эрген передаст ее своему ненаглядному Дори. Коми просто не мог этого позволить!

А из-за чего его соратники так-то разошлись? Просто из-за того, что им пришлось потерпеть неудобства? Коми не понимал их и злился. «Можно подумать, – размышлял он, – мне сильно нравится жить в избушке, когда Крепость ворчит над ухом и постоянно напоминает о том, что я все еще не успел сделать».

«Я не ворчу у тебя под ухом, о великий маг, – раздался в голове голос Крепости, – что до твоих соратников: успокойся, ведь они не в силах осуществить свои смехотворные угрозы. Через портал всех их проводил ты, а это означает, что без тебя они не смогут пробраться, даже если захотят».

В ее словах имелась своя мудрость, но только вот Коми не был в настроении слушать дельные советы. Ведь его задели за живое! Такого к себе отношения гремлин прощать не собирался. В душе Коми поднялась ярость на свою так называемую «армию». Он так старался, так планировал и тратил все свои силы на то, чтобы делать как можно больше, а они его не уважали и не ценили, а только требовали и требовали.