– О боже! Прилетели представители другойГалактики и оживили Сью! Сплошь и рядом такое, право, даже неинтересновдаваться в столь малозначительные детали! Ладно, следи за моими рассуждениями!По площади, расталкивая ногами трупы динозавров, идет Павел…

– Невозможно.

– Теперь что не так?

– Ящеры, насколько я знаю, былигигантскими, их тела с места и грузовиком не сдвинуть!

– Впереди высится мрачное зданиетюрьмы, – абсолютно проигнорировав мое замечание, продолжалСигизмунд, – взлетает самолет, из него…

– Маловероятно!

Гизя начал краснеть.

– Опять недовольна?

– Динозавры жили в прошлые века, алетательные аппараты человечество придумало относительно недавно. Тутнестыковка: либо птеродактили, либо «МИГи», вместе им не встретиться!

Гизя почесал шею и рявкнул:

– Ты не даешь людям высказаться!Естественно, я опустил лишние детали! Или хочешь услышать изложение сорокасерий? Этак мы за год не управимся! Ясное дело, Павел – ученый, он в своейлаборатории изобрел машину времени, полетел на ней в прошлое, чтобы добытьлекарство от СПИДа для своей смертельно больной дочери. Крошке перелили вбольнице кровь; когда делали онкологическую операцию, опухоль удалили, нозанесли иммунодефицит. Павел хочет спасти ребенка, он знает, что мудрыйпредводитель динозавров, дракон Ге, имеет микстуру от СПИДа, и отправляется кнему вместе со Сью. Ясно?

– Ага, – обалдело закивала я, –а Ли?

– Он брат Павла, китаец. Неужели ты неспособна запомнить такую простую информацию? – возмутился Гизя.

– Я просто хотела уточнить, куда делсяближайший родственник Павла!

– Ли сидит в тюрьме, – заоралСигизмунд, – его туда поместили по ложному обвинению в краже ядернойкнопки. На самом деле чемоданчик скоммуниздила Мадлен.

– Кто???

– Мадлен, жена Павла.

– А Сью? Негритянка Сью, она кто?

– Любовница, – затопал ногамиГизя, – у тебя голова деревянная? Все проще некуда! Павел имеет жену,русскую, белую, она плохая! И любимую, она хорошая, черная! Это политкорректно!Мадлен дерется со Сью на шпагах, а тут прилетает дракон Ге с лекарством дляАнны.

У меня закружилась голова. Сигизмунднемедленно замолчал, Голубев тоже сидел тихо, оба мужчины уставились на меня немигая, через секунду я ощутила себя кроликом, на которого нацелились сразу дваудава, и попыталась с достоинством выйти из создавшегося положения.

– Простите, конечно, но в моей книгерассказана история женщины по имени Света, которая выходит замуж за одинокогоинтеллигентного мужчину и потом совершенно случайно выясняет, что он серийныйубийца… Никаких чудовищ, негров, больных СПИДом там нет. Может, конечно,Светлана слегка экстравагантна, но это все, что можно…

– Толя, – капризно протянулГизя, – я отказываюсь! Не мой автор! Она вязкая, непонятливая, не чуткая,не креативная! Хочет, чтобы дословно перенесли книгу на экран!

– Тише, мой золотой, успокойся, –завел Голубев.

– Нет, нет, пусть ее экранизируетФедысин.

– Никогда, только ты, помидорчик мой!

– Нет! Ни за что!

Голубев встал и, подойдя к Гизе, нежно сказал:

– Котеночек, ступай к Люсе.

– А что, уже дают гонорарные? –оживился постановщик.

– Тебе выписали!

Забыв попрощаться, Сигизмунд ринулся вкоридор. Когда за ним захлопнулась дверь, Анатолий крякнул и упал в кресло.

– Он сумасшедший? – ляпнула я.

Продюсер улыбнулся.

– Гизя человек увлекающийся, к нему надопривыкнуть. Но он умеет делать рейтинговые сериалы. Ариночка, будем откровенны,открою перед вами наши карты. Люди устали от тиражирования на экранах одних итех же лиц. Вот, допустим, Алиса Кислова, замечательная актриса, спора нет, нокуда ни плюнь, там она. Зрителю хочется новых имен, и есть, поверьте, имеетсязамечательная молодежь, но… Режиссеры берут только раскрученных, а звездывыпендриваются, растопыривают пальцы и намерены работать лишь за бешеныйгонорар либо в блокбастерах. Да и сценариев хороших нет. Вот мы и решили пойтина эксперимент. Возьмем юного, стремительно набирающего вес автора, АринуВиолову, соединим ее с незатасканными лицедеями и сделаем суперсериал. Вашеиздательство пообещало рекламную поддержку. Гизя возьмется за постановку.Фантастика! И еще, после выхода ленты вы звезда. Хотите большие гонорары,славу, почет, уважение?

– Да, – честно призналась я.

– Значит, вы нужны нам, а мы вам!

– Но почему именно я? Есть же Смолякова.

– По ней уже снимают.

– Бустинова!!!

– И она при студии! Остались лишь вы, нампришлось брать, что дают! – буркнул уставший Голубев, потомспохватился. – Душенька, вы сейчас в изумительном положении, звездазагорающаяся, а не чадящая, все впереди. Гизю я придержу, мы сработаемся, лады?Ну подумайте сами, премии, кинофестивали, гонорары… О`кей, красавица, неволнуйтесь, от вас много не потребуется. Эй, Аня, проводите нашего лучшего авторадо машины!

На площади у входа в «Шарашкинфильм» металсяуже другой парковщик, молодой парень в зеленой жилетке. Я окинула взглядом рядмашин и растерянно спросила у юноши:

– Я оставила «Жигули», такие грязные…

– Номер подскажите, – весьма вежливоотреагировал служащий.

– Восемьсот тридцать.

– Вы Арина Виолова?

– Верно.

– Ваш автомобильчик на самом VIPовскомместе, прямо перед подъездом.

– Где?

– Вот.

– Не вижу.

– Да вы стоите перед ним.

Я глянула на ряд машин, потом еще раз оченьвнимательно осмотрела парковку и увидела притулившиеся около тротуара «Жигули».Чьи-то трудолюбивые руки отмыли мою коняшку от многодневной грязи и натерли еедо блеска. Но этого неведомым волшебникам показалось мало. Бока давно не новогопроизведения отечественной промышленности украсили никелированными полосками,на крыльях появились большие зеркала, а передний и задний бамперы теперьприкрывали решетки. Но круче всего смотрелись колеса, высокие, толстые, сдиковинными спицами.