Я ведь так и не назвал свое имя.

— Дим, подойди ближе…

Старик так и не открывал глаза, но теперь повернулся в мою сторону.

— Ты ведь был там, в пещере предков. Я видел тебя, там мои глаза все ещё видят свет.

Выполняю просьбу, и приседаю на корточки напротив. Это уже интересно…

— Ты не узнаешь меня, да, не узнаешь… Ты был растерян, и я кричал тебе, чтобы ты уходил. Ты нужен людям, Дим… Уведи из отсюда, и сам уходи. Настоящих людей осталось слишком мало, наше время уходит…

Старик открывает глаза, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться. Пустые бельма глаз неподвижны, но он как-то видит меня!

— Я видел тех, о ком ты говорил, черных людей. Там, в пещере, предки показали мне то, что будет. Их слишком много, и они идут все дальше, чтобы не быть убитыми своими же сородичами в борьбе за еду, женщин, лучшее место у костра… Они уничтожат весь этот мир, когда им некуда станет идти. Духи огня зажгут солнце среди этой степи, в последний раз… И тьма поглотит их вслед за нами.

А ведь прав этот дед, не выжил он из ума, как может показаться на первый взгляд. Там в будущем есть все, что он сказал — перенаселение, войны из-за жадности и амбиций горстки преступников, считающих себя избранными. Мы вышли в космос, но по прежнему мало чем отличаемся от своих далёких предков… Духи огня зажгут солнце среди этой степи… Он это серьезно?

— Старик, прости, не знаю твое имя. Ты говоришь об этом солнце?

Я указываю рукой в голубое летнее небо.

— Нет! Смотри!

Руки, тонкие, одни кости, обтянутые покрытой старческими пятнами жёлтой кожей, неожиданно железной хваткой сжимают мне виски, притягивая голову ближе. Смотрю прямо в застывшие навсегда слепые глаза, и в мозгу появляется картина, которую из всех людей, находящихся сейчас на планете, раньше видел только я, да и то на видео.

… Яркая точка падает с небес на землю, и все тонет в ослепительно-белой вспышке. Когда свет становится слабее, проступает чудовищное грибовидное облако…

Я поежился, словно теплый степной ветер вдруг превратился в ледяную вьюгу. Старик отпустил меня, и вытер текущую из носа кровь ладонью.

— Ты увидел, Дим. А теперь уходите. Все.

Поднимаюсь, перевожу взгляд на Канга. Тот склонился над стариком, набросил на его острые плечи шкуру, обнял. Мальчуган тоже прекратил ковырять палкой землю, подбежал, уткнулся лбом в грудь деда.

Я покосился на Гера:

— Мы донесем его к нашему племени?

Тот молча кивает. Мне неловко, я чувствую свою вину в том, что старик мне показал. Может, это мой старый мир поглотила вспышка атомного заряда? Я мог только гадать, что случилось там после моей смерти. Тогда все висело на волоске, ведущие мировые державы готовы были вцепиться друг другу в глотку. Все могло случиться…

— Канг, ты пойдешь со мной?

Мужчина выпрямился, отрицательно покачал головой.

— Я останусь с ним.

— Мы сможем нести его, Канг. Нас четверо, справимся.

— Он не выдержит поход, Дим…

Да, он, скорее всего, прав — старый неандерталец очень слаб. Вот и сейчас он снова застыл, уставившись на огонь. Глаза его так и остались открытыми. Мальчишка вдруг отстранился, всмотрелся в неподвижное лицо, снова приник к покрытой редкими белыми волосами груди, прислушиваясь. И, ничего не услышав, заревел, бросившись к отцу. Оставшись без опоры, мертвый старик медленно завалился на бок…

Мы все же смогли уговорить Канга с сыном и живущих рядом с ними женщин идти с нами. Шли молча, подавленные случившимся. За нашей спиной, в безымянном овраге осталась одинокая могила…

Прошло две недели с того памятного похода. Около нашей пещеры, ставшей слишком тесной, поставили первую юрту. Ночи были по летнему тёплыми, и я с частью охотников перебрался в нее.

Теперь весь склон холма вокруг был очищен от кустов и деревьев, пощадили только плодовые. Груды дров и хвороста сохли рядом с входом, топлива катастрофически не хватало. Несколько шкур бизонов пополнили наши запасы. Ант по моей просьбе, водил целую толпу детей и подростков к реке, обучая их плавать. Новые члены племени влились в наши ряды, и наравне со всеми включились в работу.

Мальчишки устроили настоящий геноцид суркам, освоив изготовление и установку силков. Несколько десятков пушистых шкурок уже сохло в тени. Эрика с большей частью женщин плели веревки и начали шить новые комплекты одежды. Гер, понаблюдав за ними, и получив от меня пару уроков, засел за изготовление обуви. Племя Солнца готовилось к переходу…

Следующей целью я наметил южный берег. На этот раз со мной пошел только Ант. Он несколько раз за прожитые на побережье годы углублялся далеко в горный массив, и стал на время моим проводником.

Мы поднялись на вершину родного холма, и стали спускаться в узкую долину, обходя крупные обломки камней. Пройдя пару километров, снова взобрались на южные отроги Крымских гор, и теперь поднимались все выше. Ант узнал эти места, и вел меня на запад по узким тропинкам. Никаких следов людей мы не обнаружили — здесь жили только горные козлы и ирбисы. Так мы прошли около пятнадцати километров, и стали на привал. Хождение по горам не шло ни в какое сравнение с предыдущими походами по ровной местности, мы оба сильно устали.

Наскоро перекусив у костра, решили спать по очереди — здешние горные леопарды внушали уважение.

Утром наш поход продолжился. Мы углубились в дикий хаос обломков, скальных выступов и ущелий, пока не упёрлись в тупик. Вернулись назад, попробовали пройти южнее. На этот раз идти было легче, и к вечеру, по моим прикидкам, вышли на берег моря в районе будущего Судака, где и заночевали, оставив осмотр местности на завтра.

Горы в этом месте обрывались далеко от берега, и утро мы начали с обследования равнинного участка. Каменистая местность, заросшая редкой травой протянулась на несколько километров… Пусто. Никаких следов людей.

Но одну находку мы все таки сделали, уже на обратном пути — заметили полузасыпанный осыпями вход в пещеру. Возле него белели остатки мелких костей, и множество обломков каменных орудий. Лезть в грозящий в любую минуту обрушиться проход не хотелось, но любопытство победило. Потратив немного времени на розжиг огня — диоксид марганца стал моим постоянным спутником в таких походах, осторожно, стараясь ничего не задеть, вошёл внутрь. Факел из тонких веток давал мало света, но основное я разглядел. В этой пещере когда то жили люди. Пять