– Я совсем не против необузданной страсти в постели.

Бастьен поцеловал ее. Ану вновь пронзили стрелы желания. Неистовые поцелуи подавляли ее стоны. Она сцепила руки на его спине, полная желания ощутить каждый дюйм его тела.

Бастьен одобрительно зарычал, и она принялась ласкать его упругие ягодицы.

Только когда он немного приподнялся, Ана сообразила, что на ней нет нижнего белья. Увидев, как он возбужден, она встревожилась.

Почувствовав это, Бастьен оторвался от ее губ:

– Доверься мне. Я не обижу тебя.

В глубине ее души что-то растаяло. Она порывисто вздохнула, протянула руку и накрутила пряди его волос на пальцы.

Бастьен целовал ее грудь, Ана, закрыв глаза от удовольствия, ласкала его.

Их тела изнемогали от возбуждения. Когда они почти соединились, Ана вздрогнула, и Бастьен приказал:

– Посмотри на меня.

Она открыла глаза, ожидая увидеть на его лице разочарование и неодобрение, но встретила взгляд, полный желания.

– Ты прекрасна. Невероятно.

Ана расслабилась. Она двигалась инстинктивно, дав волю своим желаниям.

Из груди Бастьена вырвался стон. Несколько мгновений он оставался неподвижным, затем, снова застонав, погрузился глубже. Ану охватил экстаз. Хрипло крича, она поднималась все выше и выше – к вершине наслаждения.

Бастьен наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Ана с радостью ответила на поцелуй, желая доставить ему столько же удовольствия, сколько он доставил ей. Она прижалась к нему, ощущая жар его груди. Их сердца бешено колотились, отдаваясь эхом в груди друг друга…

Ану переполняло наслаждение. Она невнятно запротестовала, когда Бастьен поцеловал ее в уголок рта и встал с постели.

Последняя мысль перед тем, как она заснула, была о том, что ее жизнь никогда не будет прежней.

Бастьен залюбовался изящной ступней, высунувшейся из-под простыни, которой он накрыл Ану. Ее утонченный изгиб подразнивал его, вызывая желание, которое он надеялся к этому времени преодолеть.

Надо сосредоточиться. Надо во многом разобраться, многое прояснить. Он должен вернуться в свою спальню.

«Ты и так в своей спальне», – подсказал внутренний голос, и Бастьен сжал челюсти.

С тех пор как он вошел в зал суда и увидел Ану, все пошло вкривь и вкось. Он не знал, что делать с эмоциями, разрывающими его.

Почему он полагает, что Ана была девственницей? И почему эта мысль вызывает у него волнение? Почему сейчас он сидит на краешке кровати, наблюдая, как она спит, и его переполняет желание разбудить ее и снова испытать невероятные ощущения?

Ана зашевелилась, отчего простыня сползла чуть ниже. Кровь Бастьена забурлила. Ему нужно покинуть спальню. В замке есть гостевые комнаты, в одной из которых он может провести остаток ночи.

Обольстительные глаза Аны открылись.

– Еще ночь?

– Да. – Он начал судорожно придумывать тему для разговора. – Как долго ты хранила девственность?

Ана медленно села и натянула на себя простыню. Бастьен едва справился с порывом сорвать ее.

– Всю жизнь, – ответила она.

Бастьен замер. «Я ее первый мужчина», – подумал он.

– Почему ты мне не сказала?

– А какое это имеет значение? – спросила она сонным голосом.

Бастьен чувствовал, как чары Аны снова опутывают его. Смущение, вожделение и ненависть к себе заставили его встать.

– Это имеет огромное значение!

– Я пыталась сказать тебе…

– Плохо пыталась!

– Но ты должен был заметить…

Мысли лихорадочно метались в его голове. Он был слишком груб и напорист. Его желание заглушило все остальные чувства. Ана была права: он животное. Он жаждал подмять ее под себя и насладиться ее мягкостью и невероятной отзывчивостью. Остальное не важно. Даже тот факт, что она была девственницей.

– Бастьен, никто не держал пистолет у твоей головы. Ты мог остановиться в любой момент.

– Боюсь, не смог бы. Но если бы ты предупредила меня, все было бы по-другому.

Ана облизнула губы, заставляя его сердце отчаянно колотиться.

«Боже мой, мне надо держать дистанцию, иначе то, что между нами происходит, уничтожит меня!» – думал Бастьен.

– Как по-другому?

– Я был бы мягче, действовал бы более осторожно.

«Ты еще можешь все исправить», – искушал внутренний голос.

Наконец он не выдержал и прикоснулся к ее ступне.

– Если бы все происходило медленнее, один из нас прибег бы к насилию, – заявила Ана. Румянец залил ее щеки.

Бастьен придвинулся и начал медленно массировать ее мягкую ступню. Он был очарован тем, что ей доставляет удовольствие его простая ласка. Простыню Бастьен сорвал.

Неожиданно мысль о ее невинности потрясла его до глубины души. У него нет права спать с ней. Но действия его были прямо противоположными. Он лишь сильнее сжал ее лодыжку.

В ответ ее нога уперлась ему в пах.

– О боже, Ана…

Все затмила страсть, бушевавшая в нем. Взгляд Бастьена скользнул по ее гладким икрам, по золотистым бедрам и остановился на треугольнике между ног. Он испытал удовольствие оттого, что стал ее первым мужчиной.

Увидев огонь в его глазах, Ана затрепетала.

Взгляд Бастьена поднялся по ее плоскому животу к округлой груди. Пухлые губы Аны разомкнулись, и между ними показался розовый язычок.

Когда он наконец посмотрел ей в глаза, они опьянили его. Бастьен увидел в них смелость, желание и невинное предвкушение. То была головокружительная смесь.

Следует оставить Ану в покое и уйти.

В конце концов, он обещал себе лишь одну ночь и готов сдержать слово. К утру он должен избавиться от сумасшедшей, необъяснимой страсти к Ане Дюваль. И когда это произойдет, он вздохнет спокойно.

Склонившись над ней, Бастьен поцеловал ее. Ана тут же ответила. «Она быстро учится, моя Ана», – подумал он.

Нет, это не его Ана. Она принадлежит ему только одну ночь.

Тем временем она принялась нежно ласкать его. Он застонал.

Бастьен отстранился, чтобы вдохнуть немного воздуха, и начал покрывать поцелуями ее подбородок и аккуратную мочку уха. Ана же продолжала творить хаос своими пальцами. Отчаявшись, Бастьен достал еще один презерватив. Он обещал ей, что в этот раз все будет по-другому, однако не был уверен, что сможет сдержаться. Но он попробует, даже если это убьет его.

– Перевернись, – сказал он.

– Что?