Получалось, что сын, которым так гордился тот одноглазый Вотан, не так уж и уважал своего отца.

«А за что уважать? Он использовал меня в своих целях. Закинул в Тенебру, и вдруг такая оплошность — я стал бесом. Безвольным существом, которому суждено служить другим демонам».

Как оказалось, Бездна распорядилась по-своему, и почему-то власть над Хродриком досталась Белиару.

«И оказалось, я уже ему не нужен. Ведь он метил меня в демоны. Только я-то был не седьмым перстом, спускаясь в Тенебру! Великий Хродрик, так он сказал?»

Да, как я помнил, демон-отец очень убивался по своему сыну. Вот как так получается, стоит в любой истории копнуть чуть глубже, как открываются новые детали?

— А Геллия чем тебе насолила? — спросил я про дочь.

Ту блондинку, голову которой я притащил Эзекаилу, я помнил очень хорошо.

«И дураку было ясно, что я проиграл Зигфриду. Братец настроил против меня зверей, а в некоторых землях даже свергнул те старшие стаи, что служили мне».

Я сразу вспомнил историю древней вражды между Зелёными Скорпионами и Дикими Волками. У Волков было два брата, Серый и Белый, и Серый в борьбе за место вождя заручился поддержкой Зигфрида. Так мне рассказывал Рычок.

Непроизвольно я коснулся груди, где чуть дрогнул талисман. Понимаю, Рычок, но, судя по процветанию Вольфграда, Серый тогда выбрал верную сторону.

«Геллия, моя любимая дочурка, просто свалила. Лишь Фастред, мой верный командор, стоял до конца, пока я отступал в свою башню».

— Командор Фастред, насколько помню, и сейчас служит. Правда, Зигфрид его сплавил на войну.

«Братец всегда был дальновидным. Верность не покупается, но её можно заслужить. Фастред меня не предавал, да он и не знал про то, что я поклоняюсь Бездне».

Я кивнул. Ясно, опальный командор был ценным кадром, да и наверняка уважаем среди людей, и Синий Приор не решился его убирать. Да и не хотел — уж честолюбивые замашки Зигфрида я знал.

То, что за нами наблюдают, я почувствовал давно. Зверей становилось всё больше, но опасности я не ощущал. Лесные разведчики были растеряны, а у меня времени играть в догонялки не было.

Пришло время до конца разыгрывать карту человека. Придумать ничего не получалось, и я решил импровизировать на ходу.

Встав, я поднял руку, и сказал:

— Земли Чёрных Крокодилов, я приветствую вас. Выходите, звери.

— Приветствуем тебя в наших землях, великий мастер.

Самый настоящий индеец смотрел на меня со смесью уважения и растерянности. Взгляд зверя скользил по моему облачению — потрёпанные доспехи никак не стыковались в его уме с величием человека.

Я чуть мазнул по сознанию незнакомца, и увидел, что он со своей третьей ступенью зверя встречал людей, облачённых только в сильверитовые доспехи. И даже лица не никогда не видел, лишь глухие шлемы.

Одежда самого жителя джунглей была хитро скроена — холщовые штаны с толстыми накладками из крокодильей кожи, плетёная кожаная безрукавка. Я так подозревал, что эти кожаные жгуты на безрукавке даже клинком не сразу перешибёшь.

На шее россыпь бус из зубов и клыков, на выбритых щеках от уголков губ до самых ушей тянулась татуировка крокодильего оскала. Голые мускулистые плечи лоснились от лесной влажности, и, видимо, должны были внушать страх.

Впрочем, и я, и звери прекрасно знали, что с человеком им не тягаться.

— Чёрные Крокодилы, так, я полагаю?

Абориген кивнул, приложив руку к груди:

— Аллиго, третий зуб, рад встретить тебя в наших землях, великий мастер.

Из-за его спины в зарослях показались ещё местные жители, в похожих безрукавках, тоже татуированные. Некоторые были изрисованы замысловатым крокодильим орнаментом с ног до головы.

Я пробежался взглядом по зверям. Вторые и третьи ступени, у многих развита стихия духа. Вода и земля тоже присутствовали.

Они держали в руках в основном копья, но некоторые были вооружены и луками. Тот же зверь, что склонился передо мной, был вооружён изящным тонким мечом.

Лёгкий нажим в разум, и мне стало известно, что Крокодилы очень тесно общаются с природой леса. Впрочем, не всё мне понравилось во взглядах этих зверей. Меня снова кольнуло предчувствие, как с Ласточкой Мози до этого.

Но опять я не видел меток.

Совсем как у знахаря из Каудграда, который спаивал брата Жёлтого Приора. У того зверя, кажется, тоже не было видно метки, но взгляд был таким же.

— Мне нужно пройти до столицы, я иду с важным посланием к вашему наместнику Райнеру, — наконец ответил я зверям.

Я специально делал паузы. В такие нервные моменты можно было узнать о собеседниках гораздо больше, чем во время разговора.

— Чёрные Крокодилы почтут за честь проводить вас, великий мастер… — последние слова Аллиго уже не утвеждал, а спрашивал, намекая, что не знает моего имени.

— Я посланник Перит, пятый перст, — с нажимом произнёс я, намекая, что больше зверю и знать не положено.

— Посланник? — переспросил Аллиго.

Видимо, о такой должности у людей они не слышали. Все привыкли, что обычно гонцы — это звери.

Крокодилы почувствовали моё давление на них и смиренно опустили глаза. Но строптивость их духа ощущалась прекрасно, и я решил в этот раз прислушиваться к своей интуиции на полную.

— Великий посланник, мастер Перит, приглашаю вас посетить нашу деревню.

Я не знал всех тонкостей традиций, и подозревал, что где-то граница моей наглости может закончиться. Откажусь от приглашения, и для зверей это будет знак. А их осторожный настрой и так чувствовался.

— Для меня будет за честь, — ответил я.

Аллиго чуть повернулся назад, и на миг я ощутил волнение стихии духа. Через секунду один из зверей в зарослях снялся с места, и исчез в лесной чаще.

— Что ты сделал, зверь? — я взял копьё поудобнее, показывая, что мне лучше не лгать.

Крокодил чуть напрягся, с опаской поглядывая на моё оружие. Он что-то почувствовал?

«Не могут меня звери чуять, эти черви слишком примитивны для этого».

— Передал радостную весть в нашу деревню, — с лёгким поклоном сказал Аллиго, — Негоже человеку есть мелкую дичь, когда наши первушники могут приготовить такую пищу, что даже мы, звери, теряем голову.

Издёвка в его словах чувствовалась и без интуиции. Я вздохнул, чувствуя, как внутри меня закипает злость. Зверем пытался, но не прошёл. Ну, твою нулячью меру, неужели они пойдут даже против человека?

«О, кусок Абсолюта, у кого-то появляются зубы?»