да там третьи́ веснут:

В них не колько шито, сколько плакано,

«Все тибя ли, князь, домой дожидано».

55 Он в конюшну пришол да к ко́ню доброму:

Ишше конь-от стоит да по колен в шолку,

Белояровой пшеницы да принасыпано,

Ключевой воды да принавожено.

Воспрого́ворит княсь да девяносто лет:

60 «Погубил я душу ей безгрешную,

Уж я пролил кровь да всё безвинную!»

Тут поехал княсь да девяносто лет,

Он поехал обратно во чисто́ полё,

Он наехал три старицы-манашины,

65 Чо́рнори́зницы, черно́клобо́вницы.

Уж он перву манашину конём стоптал,

А фтору манашинку копьём сколол,

Ищэ третия манашинка взмолиласе,

В резвы ноги князю поклониласе:

70 «Не губи ты миня, князь да девяносто лет:

Оживлю я вам кнегинку девети годов».

(Я не знаю, как она оживила)

188. МАТЬ КНЯЗЯ МИХАЙЛЫ ГУБИТ ЕГО ЖЕНУ

Что й поехал князь Михайло

Да он на царьскую службу

Да к ’осуда́рю на роботу.

Да приворачивал Михайло

5 Ко соседям на бесёду;

Да выбирал сибе Михайло

Да по уму сибе невесту;

Приискал себе невесту

Да уж он белую биляну,

10 Да молоду жону Марфи́ду.

Да привозил свою биляну

Да к своей маменьки родимой:

«Да уж ты пой, мати́, биляну

Да ты сладки́ма медами,

15 Да ты корьми мою биляну

Да ты белы́ма калачами

Да и сладки́ми пряника́ми».

Да тут поехал князь Михайло

Он на царскую службу

20 К ’осударю на роботу.

Не усьпел он з двора сьехать —

Еѓо доброй конь споткнулся,

И востра сабелька сломилась,

И пухова шляпа свалилась.

25 Да воспрого́ворит Михайло:

«Да верно, есь в доме́ нешчасье:

Да родна маменька неможет

Или белая биляна

Да молода жона Марфида!»

30 Не усьпел он з двора сьехать,

Да ево маменька родима

Да по три бани в день топила,

Да по три веника мочила,

Да по три камня нажигала;

35 Она биляну приводила,

Ей на белы́ груди спусчала,

Ей белы́ груди прожигала;

Два младеня вынимала,

Их во сыру́ колоду клала,

40 Да три приметы написала:

Ищеа перьвая примета —

«Я беляну уходила»;

А друга ещё примета —

«Я свою душу погубила»;

45 Да ище третия примета —

«Я два младенца заварила,[490]

Да во сыру́ колоду кла́ла

Да в сине море отпущала».

Что приехал князь Михайло

50 К своей маменьки родимой:

«Ты послушай, мать родная:

Да ище где моя беляна?» —

«Что твоя дитё беляна

Да спит во тёплой во спальне».

55 Тут бросалсэ князь Михайло

Да он во тёплую спальну,

Да ище́ там беляны нету.

«Да уж ты маменька родная

Да ты скажи мне сушшу правду,

60 Да ты скажи мне, не утай же,

Ище где моя беляна

Да молода жена Марфида?» —

«А твоя, дитё, биляна

Да у соседа на биседы».

65 Тут бросалсэ князь Михайло

Да он к соседу на биседу,

Да исче там биляны нету.

«Да вы соседы, вы соседы,

Вы порядовныя соседы!

70 Вы мне скажите сущу правду,

Да ище где моя беляна

Молода жена Марьфида?» —

«Да ты послушай, князь Михайло:

Да не усьпел ты з двора съехать,

75 Да твоя маменька родима

Да по три бани в день топила,

Да по три веника мочила,

И по три камня нажигала,

Она беляну уводила,

80 Ей бе́лы груди прожигала,

Два младеня вынимала,

Да во сыру колоду кла́ла

И в сине море отпусчала».

Да тут бросалсэ князь Михайло

85 Он к своей маменьки родимой:

«Да уж ты моя мати!

Да ты по имени Овдотья,

Да по прозванью зьмея люта!

Да исче где моя беляна

90 Да молода жена Марьфида?» —

«Да я твою, дитё, биляну

Да во сыру колоду клала,

Да ей в сине море отпусщала».

Да тут бросалсэ князь Михайло

95 Да он в кузьнецу железну,

Да выкова́л сибе Михайло

Да он два ножичка булатных,

Да уежжал тогды Михайло

Да он во чистое поле,

100 Да становил ножи булатны

Да во сырую во земьлю,

Да уж он падал белой грудию

Да он на ножички булатны.

189. КНЯЗЬ ДМИТРИЙ И ЕГО НЕВЕСТА ДОМНА

Ишче сваталсэ Митрей-от по три года,

Князь Васильевич да по три осени.

На четьвёртой год да то́лько свадьбы быть,

Только свадьбы быть, только́ к венцу пойти,

5 Ай к венцу пойти да обвенчатися.

Зазвонили чосну́ рану́ заутреню,

Ише ту христовску да воскрысенскую.

Воскресенскую да возьнесенскую.

Что й пошол князь Митрей ко заутрени,

10 Он ко той ли ранней к воскрысенския,

К воскрысенския да к возьнесенския.

Что й бросалась Домнушка по плеч в окно,

Фалелеевна ровно́ по поясу:

«Ай не етот ли Митрей князь Васильевич?

15 Што й сказали про Митрея — хорош, пригож,

Он хорош, пригож да в свете лутьче нет;

Он сутул, горбат да наперёд покляп,

И ноги́ кривы́ у ево, глаза косы,

Русы кудри у Митрея онесския,

20 Ищэ речь у ево да самоедская».

Ишчэ тут ведь Митрею во слух пало;

Шчо й Васильевичу за беду стало,

Што й за ту пало надсмешку за великую.

Воротилсэ Митрей от заутрени,

25 Приходил он к Настасьюшки к Васильёвны:

«Уж ты ѓой еси, сестрицюшка любимая!

Соберём-ко мы пир да всё деви́чей стол.

Попроси ты Домну Фалелеёвну

На почесьтен пир да на девичей стол

30 Хлеба, соли йись да сладка мёду пить.

Ты скажи,