и подпадает под действие закона об авторском труде…» Ленинградский окружной суд в иске автору отказал, согласившись с доводами ответчика, а данное решение было утверждено в апелляционной инстанции Ленинградским областным судом (Определение от 08.02Л930 по делу № 63199-30).

23 декабря 1933 года в гражданской коллегии Мосгорсуда было заслушано дело по иску автора С. М. Савина к издательству «Советский писатель» о взыскании 7000 рублей авторского гонорара. Участник Первой мировой и Гражданской войн Лев (Савелий) Савин с началом НЭПа организовал в Ленинграде химчистку «Пеклис», которая, по всей видимости, особых прибылей ему не принесла. Во время отпуска в Кисловодске предпринимателю посчастливилось познакомиться с Алексеем Толстым, который благословил нэпмана на нелёгкий писательский труд. Вскоре из-под пера начинающего писателя появляется роман «Нафта» о развитии нефтяной промышленности России и установлении советской власти в Азербайджане.

Издательство заключило с автором договор на второе издание романа, по которому обязывалось выплатить ему 12 000 рублей (это примерно соответствовало зарплате советского инженера за 10 лет), химчистка столько отродясь не давала. Однако, так как первое издание «Нафты» особых перспектив не имело, то издательство «Советский писатель» вернуло рукопись автору «за непригодностью». Издательский договор, по которому Л. Савин уже получил 5000 рублей, был расторгнут. Писатель подаёт иск в народный суд Советского района города Москвы и выигрывает дело, нарсуд поставил взыскать в его пользу 7000 рублей.

Однако Мосгорсуд это решение, как необоснованное, отменил, установив, что в соответствии с издательским договором писатель должен был переработать книгу для второго издания, чего по каким-то причинам решил не делать. Отсутствие переделок в тексте было установлено экспертизой, проведённой в ССП, там же книге был дан отрицательный отзыв. В итоге в удовлетворении заявленных исковых требований Л. Савину было отказано.

Существовавшие запреты республиканским издательствам переиздавать отдельные произведения, на выпуск которых уже были заключены договора с ГИЗ, вызывали серьёзные споры и дискуссии, в том числе на партийных съездах и конференциях.

С момента принятия «Основ» советские правоведы увидели определённые изъяны принятого закона в части защиты положения автора, оказавшегося практически беззащитным перед монополией государственного издательства. Эти упущения, по их авторитетному мнению, корректировались судебной практикой. Так, например, довольно «вольное трактование» отсутствия конкретных данных о тираже в типовом издательском договоре как возможность для издательства публиковать любое количество экземпляров произведения без согласования с автором было признано неправильным Гражданско-кассационной коллегией Верховного суда РСФСР. Высшая судебная инстанция указала, что «если в договоре стороны упустили указать какие-либо существенные условия, договор или становится вследствие этого недействительным, или же недостаточные условия восполняются судом в переделах, установленных практикой для данного рода отношений; по последнему пути пошёлгубсуд и поступил совершенно правильно…» (дело № 32 722–26 г.).

В свою очередь постановление Наркомпроса РСФСР от 08 июня 1930 года «О ставках авторского гонорара за нарушение авторского права» устанавливало 50 % дополнительное вознаграждение от установленной ставки авторского гонорара в качестве штрафа за издание либо другие формы использования произведения без согласия его автора.

При всём этом литераторы старались не забывать, что их доходы находятся в прямой зависимости от позиции государственного издательства, порой весьма непредсказуемой.

Например, в 1936 году бывший командир партизанского отряда, участник Гражданской войны на Украине Дмитрий Петровский, ставший писателем и активным функционером ЛЕФ, заключил с Гослитиздатом договор на опубликование драмы в стихах «Данило Донбасс», по которому получил 60 % от суммы причитавшегося ему авторского гонорара. Затем, в соответствии с договором, сдал рукопись, но она пролежала в редакции более двух лет и была возвращена автору ввиду её «низкого идеологического и художественного уровня». После чего «красный партизан» предоставил в издательство ещё одно своё произведение — сборник стихотворений «Рансельваль», но и его постигла неудача — стихи оказались плохие, и набор был рассыпан. По требованию издателя автором были внесены необходимые корректировки, и книгу вновь набрали, но уже через полгода издательство сообщает ему о том, что печатать его произведения всё-таки не будет. Короче говоря, издевались издатели над ветераном войны как могли… Петровский обращается в суд, который после длительного разбирательства приходит к выводу: гонорар за сборник «Рансельваль» и драму «Данило Донбасс» необходимо выплатить полностью, а в выдаче авторского вознаграждения за сборник «Тема поэта» истцу отказать.

Похожая ситуация сложилась и с книгой А. Бека «Доменщики», когда после её подготовки к публикации сотрудники издательства решили на всякий случай показать рукопись в Наркомате тяжёлой промышленности. Ответственные сотрудники профильного комиссариата проявили бдительность и распознали в героях производственного романа вредителей. Итог был очевиден…

И только случайно не закончился судебным разбирательством конфликт, связанный с ленинградскими гастролями МХАТ в июне 1934 года. Московский театр в «культурной столице» представлял популярные пьесы М. А. Булгакова «Мольер» и «Дни Турбиных». Однако по не установленной причине положенных ему отчислений от сборов драматург в полном объёме не получил, при этом театральная бухгалтерия ссылалась на недобросовестность организаторов гастролей. Сам же Михаил Афанасьевич грешил на Всеросскомдраму — продолжателя дела Общества русских драматических писателей и композиторов, существовавшего с 1883 по 1924 год и ответственного за выплаты драматическим писателям. Супруга драматурга Е. С. Булгакова вспоминала: «Перерыв в ужине для делового разговора с Таниным. М. А. категорически отказывается идти в Верховный Суд, чтобы требовать с ленинградских жуликов-директоров деньги за мхатовские гастроли. Оказывается, они говорили Танину[211]: „У Булгакова и так бешеные деньги“. Откуда? С одного МХАТа? Да и потом, не в этом же дело. Они же не доплатили. Но М. А. настаивает, что всё это должен делать Всеросскомдрам, что он плохо защищает авторские права». [1.73]

Когда-то, когда М. Булгакову было особенно трудно, его морально и что немаловажно — финансово поддержал В. В. Вересаев. Михаил Афанасьевич постоянно помнил о своём долге и 2 августа в письме к Викентию Викентьевичу, проводившему лето в Звенигороде, в очередной раз сообщал о своих безуспешных попытках получить в Ленинграде гонорар с театров, в которых МХАТ играл на гастролях «Дни Турбиных», и о том, как «Елена Сергеевна, вооружённая доверенностью, нагрянула во 2-й из театров — Нарвский дом культуры», как до сих пор не получено ни копейки, несмотря на усилия энергичной защитницы его интересов. «…А я мечтаю только об одном счастливом дне, когда она добьётся своего и я верну Вам мой остающийся долг, и ещё раз Вам скажу, что Вы сделали для меня, дорогой Викентий Викентьевич! Ох, буду я помнить годы 1929–1931!»

Драматург мог, конечно, обратиться с заявлением в милицию, тем более что в УК РСФСР (ред. 1922 года) состав о нарушении авторского права был закреплён в главе о государственных преступлениях. Соответствующая статья выглядела следующим образом: «Самовольное издание, размножение с целью сбыта литературных, музыкальных и вообще художественных произведений, призванных