некурящей, но она, разумеется, записалась в этот список новопривилегированных. В «курящий список». Чтобы остаться со всеми вместе. Так какого фига тогда ей приказывают собраться с вещами? Что происходит? Бегу к ней.

– Лизка! Ты что, записалась в некурящие?

– Нет, конечно… – грустно усмехается Лизка.

– Так почему тебя выводят?

– Потому…

– Не понимаю!

– Люд. Мы в тюрьме. Что тут понимать?

– Но нельзя же так! Скажи, что ты курящая! Попросись на прием к начальнику! Сделай что-нибудь!

– Да дело не в этом! Это наказание такое. За телефон. Понимаешь?..

А… Вот оно в чем дело! Я слышала, что на днях отшмонали Лизкин телефон. Но разве это в первый раз? И разве из-за этого хоть кого-то выводили из камеры? Это что-то новенькое.

– Лиз, но раньше же за это не переводили!

– Тут все сложно. Дело не только в этом. И ничего не поделаешь… – Лизка махнула рукой и продолжила собирать сумки.

И я поняла, что за этим переводом кроется что-то еще, о чем я не знаю. Но я и не хотела знать. Это было не моего ума дело! Мне просто стало очень грустно, что Лизка уходит. Вот и с еще одним близким по духу человечком разводят нас тюремные дороги…

Заседание продолжается

Но мне некогда было горевать. Главным, чем была забита моя голова – был суд присяжных. И следующее заседание оказалось примечательным, так как на него явились свидетели со стороны защиты. Которых сначала допросили в отсутствии присяжных.

Первым свидетелем стал мой старый добрый друг и знаменитый российско-американский актер Олег Тактаров. Не стесняясь выражений, он заявил, что «Фетюхов – вор и мошенник!» И рассказал, что он лично свел Данилу с людьми из правительства Мордовии и Татарстана, что благодаря именно ему – Олегу – кинокомпания «Мэджик фильм» получила деньги на два фильма. Что Данила обязался их снять с Олегом в главной роли, «заплатить ему гонорар в шесть миллионов рублей». Но ни одного обязательства Данила так и не выполнил! Зато «купил две квартиры и дом во Флориде». И теперь нет ни денег, ни фильмов!..

Все поняли, что у Олега много чего накопилось к Даниле. Масса претензий. Вырыпаева слушала Олега с нескрываемым любопытством, как, впрочем, и все присутствующие в зале. Еще бы! Не каждый день живьем увидишь голливудскую кинозвезду! А я подумала, жалко, что в данный момент в зале нет ни Данилы, ни Нади. Вот бы и они послушали…

Вторым свидетелем защиты выступил наш бывший сотрудник Ваня Шинко. Он рассказал о том, как работал у Данилы и занимался сдачей в аренду кинооборудования.

В итоге Олега не допустили до присяжных – так как то, о чем он рассказывал – «не имело прямого отношения к делу». А Ваню допустили, и он повторил свой рассказ уже перед присяжными. Рассказал, как работала система сдачи оборудования в аренду – это было что-то вроде параллельного бизнеса, которым занимался Данила.

Что за кинооборудование такое и откуда эта тема вообще взялась в нашем деле?

А вот откуда.

Дело в том, что, когда мотив преступления, связанный с фильмом «Митинг», отвалился из-за полной абсурдности – Данила «нашел» новый мотив. Что якобы я заказала убийство, чтобы присвоить… кинооборудование! Которое типа стоило много миллионов!

Ну раз приводится такой мотив – суд обязан выслушать все доводы по данной теме. Разобраться. Ведь это озвучили в присутствии присяжных! Поэтому и начали копаться-разбираться, что за оборудование такое, сколько оно стоит и так далее. О чем, собственно, вообще речь?

Но данное обвинение было еще более абсурдным, чем предыдущее! Я снова пишу адвокатам записку. Объясняю, что во-первых, я же давно ушла из «Мэджик фильма»! Много лет назад! Я вообще не в курсе, что в этой кинокомпании имеется, и вообще – где она сейчас есть? Ведь они давным-давно переехали с «Артплея». И в какое место, я даже не знаю!

А самое главное – это кинооборудование принадлежит личной компании Данилы, «Кинозаводу». К которому я не имею отношения! Это же совершенно отдельное юрлицо, и как можно мне приписывать намерение завладеть его имуществом?! По этой логике мне можно вообще приписать все компании на свете. Это из серии: «Простите, часовню тоже я… развалил?»

Марк, в принципе, и так все это понимал, и он быстренько излагает суду данные факты. А показания Вани – все это прекрасно подтверждают.

– Бывала ли когда-либо Вебер в вашем новом офисе? – спрашивает Ваню Марк.

– Нет. Никогда.

– Имела ли она ключи?

– Нет, не имела. Более того, в конце 2014 года Фетюхов снова поменял ключи. То есть это были уже новые ключи…

– Установлены ли в офисе видеокамеры?

– Да. Везде по периметру есть камеры. И в самом офисе – несколько. Они круглосуточно с разных ракурсов пишут, кто пришел за оборудованием, кто что взял. И над самими полками с оборудованием тоже есть камеры.

– То есть кто-либо не сможет прийти туда незамеченным?

– Это исключено!

– Ну а сколько вообще стоит имеющееся оборудование?

– Миллион-полтора, не больше. Да и то, половина была так называемым «партнерским оборудованием» – то есть нам его давали другие фирмы, для сдачи в субаренду.

– Вопросов больше нет…

– А как вы оценивали оборудование? На основании чего? – подключается прокурор.

– На основании того, каковыми являются рыночные цены. Мы смотрели, сколько стоило ровно такое же оборудование на всех публичных маркетах. А вообще оно стоило бы намного меньше, если его продавать. Это же уже б-у техника. Цена на нее гораздо меньше рыночной. Да и то, попробуй продай…

– И что, это оборудование не может стоить больше?

– Нет. Никак… Рынок решает все!

– А если оборудование…

И тут Вырыпаева вдруг его прерывает:

– Так, хватит про это оборудование! Оно вообще не относится к данному делу!

И хотевший было что-то сказать прокурор – мгновенно замолкает. А я уже давно заметила, что чем дальше мусолится тема с оборудованием, тем больше злится Вырыпаева. Видимо, она давно уже поняла, что это отклонение в сторону совершенно бессмысленно, и оно никуда не приведет. Тупик! «Ого! – думаю, – наконец-то кто-то решился остановить этот бред! Красотка! Какая все-таки мощная судья, эта Вырыпаева! Ее ничем не сбить!»

Ваня ушел.

И слово предоставили мне. Теперь наконец и мне нужно было рассказать о том, что произошло. Ну я и рассказала, все что знала. С самого начала. Про то, как мы с Данилой дружили, создали вместе кинокомпанию. Работали. Потом у нас появились деньги. Много денег. И мы собирались снять фильмы. Но ничего не сняли, и деньги куда-то испарились…

Закончила я тем, как