Она задумалась и снова посмотрела на белоснежные башни с костяными воротами.

– Или просто поглоти и перевари. У тебя железный стержень, огненное сердце и бронебойная кожа. Она утянула в себя сотни цивилизаций, от многих из них остались лишь битые черепки. Чем нефилимы сильнее или лучше? Обычные паразиты на твоем теле, просто лучше подготовленные к захвату территорий. Они внушили, что ты не можешь сопротивляться, но ты можешь, и я тебе помогу. Главное – сделать первый шаг, даже если очень страшно.

Девочка с косичками улыбнулась, вытирая заплаканные глаза. И доверчиво протянула теплую ладошку.

**

Огненная птица летела сквозь пространство. Крылья ее полыхали в невесомой чернильной пустоте, то и дело пульсирующей холодными звездами.

– Этого не может быть, – бормотал Артур, как заведенный, глядя в клубящееся перед глазами марево, растянутое по стенке столовой. В нем, как в зеркале, прослеживался весь полет соколиного правителя. – Это противоречит всем возможным законам физики! За счет чего он дышит в открытом космосе? За счет чего двигается? И как мчится на скорости большей, чем у ракет?

– Если я правильно вижу, он генерирует атмосферу и каким-то образом удерживает ее вокруг себя, – не менее ошарашенно ответила Ксана, стоящая рядом.

– Леший знает, что, – простонал Артур, утирая вспотевший от волнения лоб. – Такого не бывает! Ну не бывает, и все!

– Слышь, ученый, с хмелем толченый, нас так-то тоже на свете не бывает, – усмехнулся сидящий неподалеку Гиннар. – И кикимор с драконами не бывает, и коты не разговаривают, и порталами из одного мира в другой переходить нельзя, а уж лечиться светящимися камушками и обрастать чешуей, как женка твоя – тем более. Но тебя почему-то выбило из колеи именно превращение соколиного главнюка в феникса и вылет его в космос. По мне, так это из всего случившегося за последние пару месяцев самое прозаичное.

Артур даже не отреагировал на насмешливый тон дворфа.

– Я просто не знаю, как теперь жить, зная, что все законы, по которым движется мир, могут быть попраны в любой момент. Получается, мракобесы со своей ересью тоже могут быть правы…

– Скажешь тоже, – хмыкнул старый дворф. – Все законы действуют! Яблоко, подкинутое в небо, рано или поздно упадет на землю. Токи одного направления в параллельных проводниках притянутся, в противоположных – оттолкнутся. Малые дозы убитого вируса, введенные в тело, способны впоследствии защитить организм от евонного вирусного старшего братца, живого и оттого более злобного. Просто есть в законах этих лазейки: магия, амулеты, природные стихии. Современным земным языком выражаясь, читерство всякое. Но чем сложнее система, тем она нестабильнее, и тем больше энергии нужно на ее работу. Главный соколеныш увешан артефактами, как новогодняя елка – игрушками, вдобавок летит в самой сильной своей ипостаси, которая призывается во время великой беды на защиту своего народа. Но у всего этого есть цена.

– Какая? – шепотом спросила Ксана, уже догадываясь, что ответ ей не понравится.

– Запала даже самого подготовленного боевого мага в схватке с десятком законов физики хватит на ограниченное количество времени, – объяснил Гиннар. – На очень, я бы сказал, ограниченное. А дальше могут быть варианты. Или сгорит в атмосфере заживо, не долетев до Земли, потому что защиты никакой не останется. Или задохнется и заледенеет прямо там, у корабля. И хорошо, если до этого успеет треклятую посудину уничтожить. Или просто сердце остановится от напряжения, а может, и сосуд какой в голове лопнет. Даже сынам бога прокачивать через свое тело столько магии за один раз ну никак не полезно…

– Гиннар, заткнись уже, а? – рявкнул молчавший до этого Индра, напряженно вглядывающийся в магическое туманное зеркало. На затылок его был надвинут отцовский венец, с трудом держащийся на ушах. – Каркаешь и каркаешь, как ворона старая, да прямо под руку. Хоть бы раз что хорошее сказал!

– Простите, вашество, врать не приучен, а в позитивные мысли с вибрациями не верю, – со смешком склонил голову дворф.

Небо над горизонтом потемнело. Неужели дождь пошел? Только этого и не хватало! Сейчас крылья у соколов и драконов намокнут, и драться будет куда как сложнее. Ксана прищурилась, пытаясь разглядеть косые струи серой воды и молясь об одном – только бы она была не ядовитой. От новостей, которые сообщила Илона несколько минут назад, становилось не по себе. Неужто и вправду наслали отраву или огненный дождь? Но пелена, простиравшаяся от земли до небес, на дождь походила все меньше и меньше, а приближалась меж тем все ближе и ближе.

Крики, полные отчаяния и ужаса, они услышали не сразу. А увидели их источник еще позже – когда обезумевший от боли зеленый дракон, покрытый странной шевелящейся шубой, камнем рухнул на скалистую площадку у крепости, где и остался неподвижно лежать на острых камнях.

Первым новую напасть разглядел Гиннар и заорал так, что подпрыгнули все остальные. Но среагировал правильнее всех Зигфрид, который вылетел из дверей бункера с огромным баллоном в руках. Миг – и струя бесцветного газа ударила в поверженного дракона. Мерзкого вида шуба клочьями скатилась с мертвого тела, распадаясь на желто-коричневых насекомых. Как и говорила Илона, на саранчу они были похожи лишь издалека. Тоненькие ножки кузнечика заканчивались крохотными, но острыми, как бритва, лезвиями, а зубастой пасти позавидовал бы и упырь.

– Генная инженерия, чтоб ее леший побрал, – процедил полудворф. И тут же рявкнул на остальных – Не приближайтесь, это цианистый водород, потравитесь все к демоновой бабушке! Из всех рас в обоих мирах только мы к нему максимально устойчивы.

Зигфрид еще раз обильно обработал из баллона едва шевелящихся тварей. В воздухе приятно запахло миндалем, и все тут же подняли воротники футболок и натянули на носы.

Над долиной за деревьями от боли орал уже многоголосый хор.

– Индра прикажи всем лететь сюда, быстро! – рявкнул Гиннар. – Бросьте все и отступайте, эта пакость вас прямо в воздухе достанет, кровью истечете прежде, чем успеете сказать «мама»!

– Не могу, – с отчаянием прошептал принц. – Я держу разум отца, он в теле феникса не может полноценно мыслить. Соответственно, не сможет правильно атаковать, и погибнет, потому что ты был прав, времени у него всего ничего. А нужно успеть разбить корабль, иначе эта бойня кончится победой белобрысых.

– Она и так кончится их победой, болван ты с перьями! – заорал вне себя от ярости старый дворф. – Когда все ваше войско поднимет на ножи саранча-переросток!

– А победим саранчу – ее тут же воскресят, и твой сценарий повторится, но отца уже не будет в живых, – ледяным тоном ответил побледневший Индра. – Не говорю уж о том, что он единственный, кто способен остановить этот дурной круг реинкарнаций, и он уже возле этого корабля.

В зеркале, подернутом маревом, отразился феникс, долетевший до огромного коричнево-зеленого звездолета, и впрямь напоминающего кривоватую летающую тарелку. Размеры его ужасали. Птица, способная укутать своими крыльями всю наземную часть бункера, терялась на фоне грозной металлической посудины.