членам рода Арентес. Вы сами, лично, переводили артефакт в неактивное состояние?

На глазах девушки появились слезы:

- Н-нет.

Император поморщился, затем сухо произнес:

- Идите и просветите комнату. А вы, леди Арентес, подумайте, какими именно словами будете извиняться перед леди Хестер Мерех. И удовлетворится ли леди словами.

- Мне интересно, почему именно я,- хмуро проговорила леди Аргеланд.

- Вы бедны,- леди Арентес вздернула покрасневший носик,- а в моем артефакте много драгоценных камней. Вы бы могли продать его!

«Продать его… Продать его…», эхом пронеслось в голове Хестер. И она, против воли, вновь посмотрела на леди Авинскую. Сейчас на лице будущей Императрицы отразилось откровенное замешательство. Что-то шло не так? У Хестер, отчего-то, не было и тени сомнений в том, что заказчик этого безобразия именно Риальтрея Лисомни Авинская.

«Кто – понятно, но зачем? Почему?!».

И тут догадка поразила леди Мерех – что если девица превратила часы в зловредный артефакт?! Что если где-то на часах был герб и вина за действия идиотки падет на…

- Ваше Императорское Величество,- в дуэльный зал вернулась троица лордов,- ваше приказание выполнено!

- Мне кажется, или у вас порвана штанина, Левайр? – удивился Император.

- Кхм, мы встретились с обстоятельством трудно преодолимой силы,- кашлянул смутившийся Первый Советник. – И поскольку волка не причиняла нам телесного вреда…

Левайр замолчал, и Хестер, догадавшись, посмотрела на других мужчина – одежда была подрана у всех.

«Ох, Конфетка», мысленно вздохнула Хестер.

А леди Арентес сделала шаг вперед и патетично протянула Первому Советнику ладонь:

- Милорд, прошу вас, верните мне мой артефакт.

Левайр мягко улыбнулся, поднял руку и, достав из внутреннего кармана камзола медную бляшку, вложил ее в руку леди Арентес:

- Сейчас прибудет лорд Кройран, он управляет призрачной стаей. Ваш артефакт обязательно будет обнаружен, но в комнатах леди Мерех и Милиды из Ревнянки его нет.

- Прошу прощения, леди Хестер,- пробормотала леди Аррисия.

- Вот уж нет! – рявкнула Милли,- как обвинять, так во весь голос, а как извиняться, так уже третьему ряду не слышно! Ты давай поднапрягись, милая, а то я себя почувствую зело оскорбленной и будем мы на физической дуэли друг друга за космы таскать!

Леди вздрогнула, подняла на Первого Советника дивные бездонные очи и получила безжалостное:

- Во время отбора все невесты равны друг другу по статусу.

- От так,- Милли нахмурилась.

- Леди Хестер Мерех,- звонкий голос разнесся по всему дуэльному залу,- прошу принять мои искренние извинения. Я не имела права обвинять вас. Я не имела никаких доказательств. Я просто… Просто решила, что если вы бедны, то вы могли украсть. Прошу простить меня. Прошу простить меня. Прошу простить меня.

Тройная просьба о прощении подразумевает либо полное прощение, либо дуэль до смерти. У Хестер Мерех не было выбора, прощать или нет – убивать высокородную дуру она не хотела.

- Прощаю, леди Ариссия Нова Арентес. И вот вам моя вира – не лгать ни словом, ни делом в течение трех месяцев, трех недель, трех дней и трех часов,- громко и четко проговорила леди Аргеланд.

И над головой леди Арентес сформировалась печать истины.

- Благодарю, миледи.

- Это сейчас что было? – свистящим шепотом поинтересовалась Милли.

- Когда маг наносит несмываемое словами оскорбление, а обвинение в воровстве словами не смыть, он может трижды попросить прощения. И тогда оскорбленный им колдун может либо простить и назначить любую виру, либо не простить. Во втором случае дуэль идет до смерти одного или обоих дуэлянтов,- так же негромко проговорила леди Мерех.

- Так что ж ты! – Милли всплеснула руками,- надо было заставить рассказать, кто ее надоумил все это устроить! Не сама ж она такая дура.

Придворные зашушукались, а Первый Советник, что отошел к Императору и мудрейшему, повернулся и посмотрел на всех подобно строгому учителю.

- Интересно, что обсуждают? – вздохнула Милли.

- Боюсь, что нам все равно назначать какое-нибудь взыскание,- грустно улыбнулась леди Аргеланд. – Мы, все же, изрядно раскачали и без того утлую лодчонку.

- Ты про слухи-то? У нас никто не верит, что лорд Тириил будет лучшим Императором. Маменька говорит, что молодому парню нельзя сразу за папашин стол садиться. Большие деньги увлекут слабого молодостью в кабак, а оттуда он всю семью утащит в долговую яму. Думаю, с императорством так же. Был ты просто лорд, а тут раз, и ни одна собака лапу на тебя задрать не может – может и ум за разум зайти. А еще можно начать счеты сводить. Та девица посмотрела косо, этот на дуэль вызывал и выиграл, скотина.

Хестер с искренним восторгом посмотрела на подругу:

- Ты исключительно верно видишь суть. Страшнее, правда, что не готовый к ответственности владетель может начать глобально перестраивать Империю. Отменять старые законы и насаждать новые. И пусть многое в нашем государстве требует замены, но…

- Если из-под стола выдернуть сразу три ножки, то одна его уже не спасет – вся снедь на пол попадает, где ее растащат собаки да коты,- покивала Милли. – Потому эти слухи у нас не любят.

Вся эта болтовня не заняла и пяти минут, но за это время Император, мудрейший и Первый Советник успели о чем-то договорится и снять полог тишины.

- Искусство дуэли освещено благостью традиций,- звучно проговорил Даррен Тиварран. – Однако же иногда следует использовать не только свое знание обычаев, но и дипломатию. Никому из нас не позволено думать «в моменте». Каждый из нас, высокородных магов и магесс, обязан уметь остановиться, выдохнуть и обдумать происходящее холодным разумом. Леди Хестер Мерех, Милида из Ревнянки, с сего момента и до окончания вашего пребывание в Малом Дворце, леди Кадрия Элеарская будет вам первой советчицей, наперсницей и наставницей.

«…» мысли у Хестер были насквозь нецензурные. Слова, что пришли ей на ум не только не могли быть опубликованы в газетах, их было невместно произносить и в портовых доках тоже – до того образными, яркими и едкими они были.

- Это нам теперь по спинам бамбуковой указкой колотить будут, ежли сгорбимся? – шепотом спросила Милли.

- Нет, я использую для этого малое болевое воздействие,- из-за спины мудрейшего выступила невысокая, хрупкая женщина трудноопределимого возраста.

Густые седые волосы уложены в сложную гладкую прическу, что была в моде около сотни лет назад. На лице едва заметны мимические морщинки, шея скрыта кружевом, а руки утянуты в перчатки.

«От сорока до