Или же чужой предок – чужая проблема, морока, праздники почитания и далее по списку?

– Мне даже как-то завидно… – не унимался приятель Шана. Показалось ли, но в его шепоте звучало донельзя мерзкое и льстивое придыхание.

И снова я молчу, прикусывая губу. Вот Шан наконец поджег от центральной свечи последнюю ароматическую палочку и опустил ее в очередную стеклянную вазу, после чего грациозно, медленно, колено за коленом, опустился на пол.

Я заторможенно взирала на то, как окружающие меня люди волнами стали падать на пол и кланяться.

Делать нечего. Опустилась и я с легким запозданием, что, конечно же, не прошло мимо бдительного глазастика-генерала. А жаль.

Надеюсь только, убивать он меня за это не будет, а еще надеюсь, что в случае чего Афродита вытащит отсюда своих работников, то бишь нас с Руфи.

Лежу я, значит, молча и задумчиво разглядываю красный душистый ковер – ворсинка к ворсинке, словно растяжку делаю на йоге. Жизнь прекрасна. И козлобородый отвалил – так вообще нишняк. Но уже в следующий миг я неожиданно слышу тихие смешки откуда-то сверху.

– Кх-кхм… – кашлянул приятель Шана.

Я наконец оторвала голову от ковра и с ужасом поняла, что гости-то, оказывается, уже поднялись на ноги…

Вот черт!

– Она не из здешних мест! – Громкий генеральский голос прозвучал не в пример резко.

Пришлось прямо-таки подскочить на ноги и невозмутимо встать в строй. Щеки мои, конечно, обожгло словно утюгом, не спорю. Но это такие мелочи, согласитесь? Важно в моем положении другое. «Серпентарий, электричество, неопытный слесарь, наказать…» – приятные мыслительные образы сменяют друг друга, заканчивая лазурным скалистым берегом Афин.

И правда! Вот закончу я это треклятое задание, как выпрошу неделю отпуска у Афродиты. А лучше две или три в качестве надбавки за вредность, так сказать.

И тогда уж точно позабуду то унижение, которое я испытывала при каждом таком случае здесь, на планете Торакс созвездия Ориона. Среди сумеречных коней в этом плане проще было, потому что, во-первых, я их долго искала и поэтому пребывала в гордом одиночестве большую часть времени, во-вторых, они же кони, в смысле, животные, которым наверняка по барабану мой взмыленный вид, короткая юбка, намоченная туника.

Да… Где-то плюс, где-то минус. Вот оно, мое задание, стоит, хмурится и наверняка зубы стискивает, судя по желвакам, играющим на скулах.

– Я буду подсказывать, что делать. – И снова я услышала противный льстивый шепот. – Сейчас нужно будет развернуться и прошествовать к праздничному столу. Я скажу, где тебе сесть, кобылка.

Чего?!

Это он типа меня сейчас кобылкой назвал? Еле сдержалась от желания лягнуть одного тут возбужденного. А что? Если я кобылка, то мне можно копытом бить всяких прямо в морду, или на худой конец в голень, ведь так?

Но вместо этого хитро улыбнулась, понимая, что в этот раз точно отомщу. Подпущу его поближе, приласкаю, намекну на благосклонность, а затем жестоко обломаю. И будь что будет. Иначе я совсем потеряю самоуважение, если оставлять подобное поведение безнаказанным.

– Вот, сейчас, – прошептал козлобородый.

Но несмотря на его слова, толпа продолжила стоять ровными шеренгами вдоль красной ковровой дорожки, в конце которой, сбоку от алтаря, лицом к нам встал Шан-и-Дан.

Я недоуменно уставилась на генерала. Он после очередного кивка самому себе прямой наводкой попер на меня как танк. Повторяюсь, да? Ну, здесь сложно выразиться иначе. Когда же между нами осталось расстояние в один шаг, то генерал застыл и… снова схватил за предплечье, поволок за собой.

М-да. Этот тоже у меня напросится!

Тем временем по рядам знати пронеслось удивление. Тихий шепот зазвучал с разных сторон. Девушки и женщины прикрывались рукавами этаких разноцветных шелковых смирительных рубашек и что-то говорили друг другу, мужчины вперили в меня неодобрительные взгляды, но молчали. По крайней мере, мне так показалось.

Вот, мы вдвоем оказались у двери, расположенной позади алтаря, и уже тогда зазвучал шорох, шелест, топот. Гости стали в хаотичном порядке продвигаться вслед за нами.

– Я укажу тебе твое место, сядешь и будешь молчать, пока тебя не спросят, – грозно прогудел генералушка. Ну прям тиран, с какой стороны ни посмотри. Сдается мне, даже если подберу ему жену – ярую феминистку, то страдать будет она, а не он. Этот может все.

– Но…

– Если жизнь тебе дорога, ты это сделаешь!

Вообще-то я сама еще не поняла, почему хотела возразить, просто возник душевный порыв сказать что-то отрицательное. Его ответ сильно меня разозлил.

– Не думала, что у вас тут все настолько серьезно. – Я подлила масла в огонь. Шан остановился.

Пользуясь случаем, выглянула из-за его спины и заметила банкетный зал, в котором уже была сегодня. Вот только первое, ослепительно-серебристое солнышко к настоящему моменту успело скрыться за горизонт. И все изменения.

– Ты! Я же сказал тебе молчать? – возмутился Шан.

– Э-э-э, не, – миленько пропела я. – Ты сказал мне молчать, когда найдешь мое место, и я на него сяду. А я еще пока стою на ногах.

Выкуси.

Уж что-что, а правильно подчиняться я умею. А именно так, чтобы самую малость подбешивать, и не прикопаешься. Сама несколько раз попадала на подобных сотрудников. Как их ласково называют – офисные тролли. Как ни странно, с ними было даже проще работать, чем с нанятыми по блату. Потому что тролли хоть умели работать и очень даже хорошо. А их временами едкое поведение как раз обуславливалось перегрузом на работе и хроническим недосыпом. Но вот родственнички высокопоставленных обычно только и умели, что ныть по разному поводу. То им отпуск подавай в пиковый сезон. То больничный, то отгулы за свой счет. Правда, были и исключения из общего правила. Не спорю. Но таких встречала крайне редко. Очень.

И снова я задумалась. Потому что пришла в себя только тогда, когда Шан усадил меня справа от центральных столиков, одного из двух, расположенных как бы в вершине буквы «П».

Интуиция подсказывала, что во главе праздничного стола сядет генерал и его приставучий друг. Одно хорошо, редкостная козлина будет сидеть по левую руку от Иданушки, а я боком по